Механическая принцесса - Клэр Кассандра - Страница 6

Татьяна, сестра Лайтвудов, недавно вышла замуж, и герб в виде терновой гирлянды на дверцах ландо, вероятно, принадлежал семье ее мужа, поняла Тесса.

Габриэль подошел к ландо и тут же отпрянул.

– На сиденьях кровь, – сказал он, – а еще… еще… вот это. – Он показал на длинный липкий след, тянувшийся за колесом.

Уилл выхватил клинок серафимов и воскликнул:

– Иеремиил!

Клинок полыхнул ярким светом, и юноша одним движением очертил линию в направлении с севера на юг.

– Как-то ночью мне довелось гоняться здесь за демоном Марбасом, поэтому я знаю, что сад огибает дом и спускается к реке, – сказал он. – Бенедикт должен быть где-то рядом, далеко он уйти не мог.

– Мы возьмем на себя западное крыло дома, а вы – восточное, – скомандовал Габриэль. – Увидите что-то – зовите на помощь.

Уилл, Сесилия, Тесса и Джем стали обходить дом. На углу Уилл остановился и прислушался. Не обнаружив ничего подозрительного, он сделал знак друзьям двигаться дальше.

Вдруг каблук Тессы застрял между камней. Она покачнулась, и это не ускользнуло от внимания Уилла.

– Тесса, – с хмурым видом сказал он, – тебе с нами лучше не ходить, подожди нас в карете.

Когда-то он называл ее Тесс, но теперь все было по-другому.

– Нет, – упрямо ответила девушка.

Уилл повернулся к Джему, рассчитывая на его поддержку.

– Джем, Тесса твоя невеста. Вразуми ее.

– Тесса, прошу тебя, пожалуйста, – начал Джем.

– Думаешь, раз я девушка, то и сражаться не могу? – Тесса с вызовом взглянула в его серебристые глаза.

– Нет, я думаю, ты не можешь сражаться, потому что на тебе свадебное платье. Даже Уилл в таком виде… – Он не договорил, боясь рассмеяться.

– Мне это и вправду было бы не под силу, – кисло улыбнулся Уилл. – Одно могу сказать – невеста из меня получилась бы высший класс.

Вдруг Сесилия показала рукой куда-то вдаль и спросила:

– Кто это?

Все уставились на бежавшую к ним фигурку. Солнце светило им прямо в глаза, поэтому Тесса не сразу поняла, что это девушка. Шляпы на ней не было, светло-каштановые волосы развевались на ветру. Она была высокой и худощавой, ярко-розовое платье порвано и забрызгано кровью. Добежав до них, девушка бросилась на шею Уиллу и затряслась в рыданиях.

– Татьяна…

Тесса украдкой разглядывала сестру Лайтвудов. Волосы, как у Гидеона, глаза, как у Габриэля, – такие же зеленые; ее вполне можно было назвать симпатичной, если бы не опущенные книзу уголки губ, выдававшие брюзгу. Несмотря на то что девушка была в слезах, в ее облике проскальзывало что-то театральное, словно она осознавала, что на нее все смотрят, особенно Уилл.

– Чудовище… огромное… – задыхаясь, пролепетала Татьяна. – Оно схватило моего дорогого Руперта и куда-то поволокло!

– Поволокло? – спросил Уилл. – И куда?

– Т-туда… – Татьяна махнула рукой, указывая направление. – Кажется, в итальянский сад. Сначала Руперту удалось увернуться, но потом… потом эта тварь поволокла его дальше по дорожке. Я кричала, но это не помогло…

Из глаз девушки снова полились слезы.

– Так ты только криком ограничилась?

– Но я кричала изо всех сил… – В голосе Татьяны послышалась обида. Она окинула Уилла холодным взглядом, будто и не плакала вовсе. – Да… великодушия от тебя не дождешься. – Тут ее взгляд упал на Тессу, Сесилию и Джема. – О, мистер Карстейрз, – чопорно, словно на вечернем балу, произнесла она, – рада видеть вас. А вы… – повернулась она к Сесилии, и глаза ее сузились.

– Перестань, ангела ради! – перебил ее Уилл и решительно двинулся вперед, заставив Татьяну отскочить в сторону.

Та постояла немного, но затем догнала четверку, хотя ей меньше всего хотелось возвращаться в сад.

– Вы – сестра Уилла, – произнесла Татьяна, поравнявшись с Сесилией, Тессу она предпочла игнорировать.

Сесилия окинула ее презрительным взглядом:

– Совершенно верно, я сестра Уилла, но вам-то какое до этого дело? Тесса, ну что ты там?

– Иду, – ответила приотставшая Тесса – все-таки каблуки здорово ей мешали. Но дожидаться друзей у кареты, когда они подвергали себя смертельной опасности… нет, это не в ее правилах.

За высокой живой изгородью виднелась оранжерея из дерева и стекла, ярко блестевшая на солнце. Услышав позади легкий хруст, Тесса обернулась и взглянула на белый фасад дома. Ей вспомнился бал, устроенный Бенедиктом Лайтвудом.

«Уилл», – прошептала она. Юноша разомкнул ее пальцы, лежавшие у него на шее, стянул с нее перчатки и бросил их к золотой маске, валявшейся на каменном полу. Потом снял свою черную маску и отбросил в сторону. Маска оставила на его скулах красные отметины, похожие на шрамы. Она потянулась к ним, но он ласково взял ее ладони и отвел их в стороны:

«Нет, сперва дай мне прикоснуться к тебе. Я так давно…»

Залившись краской, Тесса прогнала воспоминания.

Дойдя до прохода в живой изгороди, они увидели перед собой утопавший в листве итальянский сад, украшенный статуями античных героев. В фонтан лила воду из вазы Венера; выстроившись вдоль дорожек, смотрели друг на друга пустыми глазницами великие деятели прошлого. Цезарь, Геродот и Фукидид… узнала Тесса. Дальше шли поэты и драматурги: Аристотель, Овидий, Гомер (на его глазах была каменная повязка), Виргилий и Софокл… Вдруг воздух вспорол душераздирающий крик. Тесса резко обернулась. Татьяна? И как она умудрилась отстать? Тесса бросилась к ней, за ней – остальные. Когда она подбежала к девушке, та схватилась за нее, словно слепая.

– Руперт… – простонала Татьяна, и на сей раз в ее стоне не было ничего театрального.

Тесса увидела застрявший в изгороди мужской башмак. Она подумала, что в ворохе листвы должно лежать неподвижное тело, но, нагнувшись ниже, обнаружила, что тела как раз и не было – только башмак с торчавшей из него рваной плотью.

– Ничего себе червячок – сорок футов, – прошептал Уилл Джему, когда они, благодаря нанесенной руне, бесшумно шли по саду. – Ты только подумай, какую огромную рыбину на него можно поймать.

– Не смешно, – нахмурился его друг.

– А мне смешно… правда, самую малость.

– Знаешь, Уилл, не стоит отпускать шуточки, ведь речь все-таки идет об отце Габриэля и Гидеона.

– На которого мы охотимся в украшенном скульптурами саду, потому что старина Бенедикт превратился в червяка.

– Не в червяка, а в демонического червя, – поправил его Джем и на минуту остановился, чтобы осмотреться. – В огромного змея, если это излечит тебя от неуместного юмора.

– Раньше мой неуместный юмор тебя веселил, – вздохнул Уилл. – И что измени…

Услышав вопль, оба резко обернулись и увидели, как Татьяна оседает на землю. Сесилия с ловкостью опытного Сумеречного охотника выхватила из-за пояса клинок и ринулась в проем. Внутренности Уилла обожгло холодом. Он бросился к девушкам, Джем за ним. Татьяна, над которой склонилась Тесса, пришла в себя и скорбно шептала: «Руперт! Руперт!» Сесилия стояла в проеме, высоко подняв клинок серафимов, однако при всей ее решимости было заметно, что останки Руперта Блэкторна внушают ей ужас.

– Сесилия! – в отчаянии закричал Уилл, и тут мир взорвался. В небо гейзером ударил фонтан грязи, и на Сумеречных охотников дождем посыпались комья земли. В эпицентре гейзера покачивался отвратительный бледносерый змей. «Цвет смерти», – подумал Уилл. Татьяна снова рухнула без чувств, увлекая за собой Тессу.

Открылась пасть, усеянная острыми, как у акулы, зубами, и из нутра змея вырвалось злобное шипение.

– Сгинь, мерзкое создание! – закричала Сесилия, выставив перед собой клинок.

Гигантские челюсти с ревом ринулись вниз.

– А-а-а! – закричал Уилл, прыгнул и сбил сестру с ног.

Они откатились к изгороди, и голова змея зарылась в землю в том месте, где только что стояла девушка.

– Зачем, Уилл?

Оттолкнув от себя брата, Сесилия случайно задела клинком его предплечье, но рана оказалась неглубокой. Глаза ее полыхали синим огнем.