Фантастическое путешествие - Азимов Айзек - Страница 27

– Вот он! – напряженно произнес Грант. – Или это не он? Эта черная точка?

Мичелз оторвался от своей карты, чтобы бросить туда, куда указывал Грант, беглый взгляд.

– Да, это он. И он к тому же частично открыт, вполне достаточно для нас. Сердце находилось в самом начале систолы, когда было остановлено. Теперь все пусть тщательно пристегнутся ремнями. Мы вылетим через это отверстие, но удар сердца последует тут же, и когда оно начнет биться…

– Если оно начнет, – заметил Оуэнс тихо.

– Когда оно начнет биться, – повторил Мичелз, – поднимется страшная волна крови. Нам нужно в этот момент находиться как можно дальше.

Решительно и отчаянно Оуэнс бросил корабль вперед, к крошечному отверстию в центре серповидной щели (поэтому клапан и назвали «полулунным»), характерной для закрытого клапана.

В операционной наступила напряженная тишина. Хирурги, столпившиеся вокруг Бенеша, были так же неподвижны, как и он.

Холодное тело Бенеша и остановленное сердце словно принесли дыхание смерти в эту комнату. Только непрерывно гудевшие датчики оставались единственными знаками жизни.

В наблюдательной башне Рейд говорил:

– Очевидно, пока все в порядке. Они прошли трехстворчатый клапан и двигаются по кривой, направляясь к полулунному клапану. Это осмысленное и управляемое движение.

– Да, – сказал Картер.

Он следил за своими часами с отчаянным напряжением.

– Осталось 24 секунды.

– Они уже почти на месте.

– Осталось 16 секунд, – неумолимо произнес Картер.

Техники у электронного аппарата бесшумно заняли свои места.

– Они направляются прямо в полулунный клапан!

– Осталось 6 секунд, 5, 4…

– Они прошли!

Как только он это сказал, прозвучал предупреждающий зуммер, зловещий, как сигнал смерти.

– Восстановить сердцебиение! – раздался голос из одного из громкоговорителей.

Тут же была нажата красная кнопка.

Синусоидный узел заработал, и ритмическая волна напряжения появилась на соответствующем экране в форме пульсирующего качания светового луча.

– Его заставят работать, – сказал Картер.

Все его тело напряглось и подалось вперед, мышцы сокращались, словно сами разгоняли сердце.

«Протерус» вошел в проем, который выглядел как пара слегка открытых губ, изогнутых в гигантской обвисшей улыбке.

Он протиснулся между верхней и нижней мембранами, задержался на мгновение, когда двигатель заревел, вначале тщетно пытаясь освободить корабль от липких объятий, а затем ринулся вперед.

– Мы вышли из желудочка, – сказал Мичелз.

Он посмотрел на ставшую влажной руку.

– Мы вошли в легочную артерию. Продолжайте двигаться на максимальной скорости, Оуэнс. Удар сердца должен произойти через 3 секунды.

Оуэнс огляделся. Он один мог сделать это, другие сидели, беспомощно привязанные в своих креслах, и могли смотреть только вперед. Полулунный клапан удалялся, все еще закрытый, его вытянутые волокна были прикреплены к присоскам напряженной ткани. По мере удаления клапан становился все меньше и продолжал оставаться закрытым.

– Сердце не начнет биться, – сказал Оуэнс. – Оно не… Постойте, вот он.

Обе створки клапана расслабились, волоконные опоры отошли, и их напряженные корневища сморщились и отвисли.

Проем расширялся, кровь приливали и обгоняла их, раздалось могучее «бар-румм» систолы.

Проливная волна подхватила «Протерус» и бросила его вперед с головокружительной быстротой.

11. Капилляр

Первый удар сердца развеял чары в контрольной башне. Картер поднял обе руки вверх и потряс ими в немом заклинании, обращенном к богу:

– Сделай это, черт возьми! Помоги нам все преодолеть!

Рейд кивнул.

– Вы победили на этот раз, генерал. У меня не хватило бы духа приказать пройти через сердце.

Глаза Картера налились кровью.

– У меня не хватило духа не отдавать такой приказ. Теперь, если они сумеют выстоять в артериальном потоке…

Его голос прозвучал в громкоговорителе:

– Свяжитесь с «Протерусом», когда их скорость уменьшится.

– Они снова в артериальной системе, – сказал Рейд, – но, как вы знаете, они не направляются к мозгу. Первоначальный вход был сделан в соматическую систему кровообращения, в одну из главных артерий, ведущих из левого желудочка к мозгу. Легочная артерия ведет из правого желудочка к легкому.

– Это означает задержку. Я знаю это, – сказал Картер. – Но у нас еще есть время.

Он показал на отметчик времени, на котором стояла цифра 48.

– Хорошо, но тогда нам лучше переключить максимальное внимание на респираторную группу.

Он произвел необходимые переключения, и на экране монитора появился интерьер респирационного поста.

– Какова частота дыхания? – спросил Рейд.

– Вернулась к шести в минуту, полковник. Я не думал, что мы сумеем сделать это вторично.

– Мы тоже не думали. Поддерживайте ее постоянной. Вам придется позаботиться о корабле. Он вот-вот будет в вашем секторе.

– Сообщение от «Протеруса», – прозвучал другой голос. – «Все хорошо». А, сэр? Это больше, чем вы бы хотели услышать?

– Конечно, я хотел это услышать.

– Да, сэр. Дальше говориться: «Хотел бы, что бы вы были здесь, а я был там».

– Ладно, – сказал Картер, – скажите Гранту, что мне было бы в сто раз лучше быть… нет, не говорите ему ничего. Забудьте об этом.

В конце удара сердца волна крови стала двигаться с приемлемой скоростью, и «Протерус» снова поплыл плавно, достаточно плавно, чтобы можно было чувствовать мягкое, колеблющееся Броуновское движение.

Грант с радостью встретил это ощущение, тек как оно появлялось только в момент затишья, а именно такие моменты были ему по душе.

Все снова освободились от своих привязных ремней. И Грант обнаружил, что вид из окна совершенно такой же, как был в яремной вене. Преобладали все те же сине-зелено-фиолетовые тельца. Далекие стены были несколько более волнистыми, линии волн совпадали с направлением движения.

Они прошли мимо какого-то проема.

– Не этот, – сказал Мичелз.

Он трудился над своими картами.

– Можете ли вы следить за моими отметками, Оуэнс?

– Да, док.

– Хорошо. Сосчитайте повороты, которые я отмечаю, а затем сюда, направо. Это ясно?

Грант смотрел на ответвления, встречающиеся через все более короткие интервалы, уходившие влево, вправо, вверх и вниз, в то время как канал, по которому они двигались, становился все уже, стенки виднелись все яснее и ближе.

– Было бы противно заблудиться на этом шоссе, – сказал Грант задумчиво.

– Вы не смогли бы заблудиться, – ответил Дьювал. – Все дороги в этой части тела ведут к легким.

Голос Мичелза стал еще более скучным.

– Теперь вверх и вправо, Оуэнс, прямо вперед, а потом четвертый слева.

– Я надеюсь, Мичелз, что мы больше не попадем в артериально-венозную фистулу, – сказал Грант.

Мичелз раздраженно пожал плечами. Он был слишком поглощен своим делом, что бы что-нибудь ответить.

– Это невероятно, – сказал Дьювал. – Наткнуться волею случая на две фистулы было бы слишком. Кроме того, мы приближаемся к капиллярам.

Скорость потока крови резко упала, и, соответственно упала скорость «Протеруса».

– Кровеносный сосуд сузился, доктор Мичелз, – сказал Оуэнс.

– Так и должно быть. Капилляры – самые маленькие сосуды из всех, совсем микроскопические по размерам. Продолжайте двигаться, Оуэнс.

В свете носового прожектора можно было видеть, как стенки, теперь достаточно близкие, потеряли свои складки и борозды и сделались гладкими. Их желтизна побледнела до кремового оттенка, а затем они стали бесцветными. Они приобрели рисунок четкого мозаичного образца, разбитого на криволинейные многоугольники, каждый из которых ниже центра был слегка суженным.

– Так красиво, – сказала Кора. – Можно увидеть каждую клетку стенки капилляра. Посмотрите, Грант.