Одаренный - Чижовский Алексей Константинович - Страница 37

Поднимаюсь и иду вперед, на ходу делая контрольные выстрелы в головы мертвых врагов. Прямо передо мной уткнулся лицом в куст невысокий дикарь, затянутый в легкий бронежилет с дырочками от попаданий — иглы насквозь пробили примитивную защиту. Темное пятно растекается из-под тела, но местная живность уже распробовала лакомство — маленькие ящерицы жадно тыкаются зубастыми мордами в плоть мертвеца.

Совсем неожиданно тактический комп переходит в автономный режим, высвечивая символ потери связи. Теперь мне недоступно целеуказание от других бойцов и разведчиков. Что-то неуловимо меняется — пытаюсь понять, что именно. Одиночные щелчки далеких выстрелов замолкают, а я слышу легкий шум в голове. Через несколько секунд все становится на свои места — привычные звуки возвращаются. С опаской осматриваюсь — без помощи крошечных шпионов и командной сети чувствую себя слепым. Я вспоминаю, что у меня есть свой разведкомплекс, но задействовать его не получается — значок синхронизации с нейросетью засвечен серым.

Слышу хруст — из зарослей выскакивает фигурка в скафе. Вскидываю оружие, но тактический комп поспешно обводит силуэт зеленым. Через прозрачный пузырь забрала вижу обеспокоенное лицо Литы.

— Гарт, с тобой все в порядке?

— Уже да, поцарапали немножко. Наверху спрятались, гады! — отвечаю я.

— Двигай! Роботы всех покрошили! — усмехается женщина, призывно махнув рукой.

На корабле мы отрабатывали такие ситуации и автономные действия, в том числе и зачистку скоплений живой силы противника. Тут рулили дроиды — тяжелое оружие нашей группы. Ну а основной задачей людей в этом случае было не дать врагам вывести тех из строя. Боевые роботы двигались вперед, по пути уничтожая обнаруженные цели — их скорострельные импульсники обстреливали все подозрительные места, быстро достигая огневого превосходства. Эта нехитрая тактика отлично сработала и на этот раз — дикари ничего не смогли противопоставить продвинутому оружию.

Я уважительно покачал головой, выбравшись на выжженную поляну: под авиаудар не попали только несколько землянок и груды плоских контейнеров, посеченных осколками. Дроид крутил плоским корпусом, выцеливая новых противников, но живых здесь больше не было — повсюду лежали изуродованные тела вперемешку с обугленными древесными стволами. Со вторым боевым роботом возился оператор — у этого железного бойца не хватало двух лап, а блестящий корпус имел вмятины.

Двое желтокожих наемников ковыряли ящик, пытаясь его открыть. Командир осматривал то, что осталось от транспорта противника. Вероятно, раньше эта штука летала — по сторонам расплющенного корпуса торчали выступы с переломанными турбинами.

Через фильтры скафа проникала вонь от едкой химии и пожарища, а в воздухе носились тучи насекомых, спешивших облепить мертвые тела. Тактический комп выделил синими отметками несработавшие боеприпасы — пупырчатые мячики размером с футбольные.

— Тут везде бомбы… Это безопасно? — Я подошел к Хассу, который в компании подружки разгребал обвалившуюся землянку.

— Расслабься. Это обманки, — пробурчал наемник, хлопнув меня по плечу. — Их выкидывают на случай, если у врага будут скорострельные лазерные установки. Если бы тут были такие, они бы успели сбить половину бомб…

Лита рассматривала связки корешков и емкости с разноцветными камешками, которые отложил наемник. Дэба тащил за ноги тело в легком скафе коричневого цвета — в разбитом пузыре шлема безвольно моталась голова женщины с бледной кожей.

— Ничего себе, дамочка в компании обезьян! — удивился я.

— Обидно, железяки ее пристрелили, — рассмеялся Дэба. — В следующий раз скажу Шате, пусть стреляют по ногам. Я бы развлекся с такой напоследок!

— Наш главный противник, — ответил Хасс. — За каждого уничтоженного бойца корпорации «Нунза» отряду причитается маленькая премия. За транспорт — побольше.

Наемник отсоединил два пухлых подсумка с пояса женщины и разочарованно покачал головой, бросив их в эластичный мешок. Зеленоватые баллончики имели цифровую маркировку, и я понял, что это биогель. В моем походном наборе медика тоже имелись несколько таких — это вещество дезинфицировало раны и ускоряло заживление.

— Похоже, это их доктор… — заметил я.

— Раньше мы отлавливали таких. Они лечат дикарей, а те взамен устраивают нам разные гадости. При помощи вот этих штук. — Хасс кивнул на контейнер, из которого оширцы вытаскивали связки тубусов, похожих на одноразовые гранатометы.

— Что это такое?

— Пусковые установки. Такая при удаче может сбить челнок или беспилотник, — пояснил наемник. — Стоят дешево, а проблем могут доставить много…

Отряд готовился к обратному пути. Лидер рылся в имуществе покойников. Коротышка Нибур ползал в грязи, выискивая упавших роботов-шпионов, остальные бойцы деловито стаскивали в кучу все интересное.

Я задумчиво покрутил в пальцах неровный кусочек коричневого цвета — вроде бы раньше встречал что-то похожее. Янтарь — кусочки окаменевшей смолы, пролежавшие под поверхностью миллионы лет, на Земле одно время ценились. Только эти сильно отличались цветом — встречались желтые, бурые и зеленоватые.

— Что это такое? — спросил я Хасса. Видимо, дела у него шли неплохо — на бурой от засохшей крови маскировочной накидке сложены три кучки подобных находок — разноцветные камешки размером с ноготь и два вида кристаллов.

— Самые маленькие называются кури, — охотно ответил тот. — Они дешевые — от десяти до пятидесяти кредитов за штуку. Дикари используют их для обмена…

— А это? — Я осторожно взял один из двух больших кристаллов.

— Иртоны; один такой стоит две с половиной тысячи. Поменьше — сульши, их берут по пятьсот кредитов. Это если продавать в центральных мирах, здесь — немного дешевле.

— Неплохо!

— Когда командир реализует все это, получишь свою долю, — пояснил наемник. — В городе есть заведения посредников, но они дают плохую цену. Вохлик тут уже давно и знает, кому можно выгодно сбыть товар…

Отдельно лежала спиралевидная загогулина, окрашенная в ярко-желтый цвет. Приглядевшись, я сделал вывод — находка похожа на окаменевшую ракушку размером с тарелку, причем какой-то неизвестный эстет украсил ее затейливыми узорами. Хасс долго рассматривал культовый предмет, а затем сунул его в свой рюкзак.

Я несколько раз обошел выжженную поляну, пытаясь понять, что именно в окружающей обстановке кажется неправильным. Крупных животных тут не было — летающие твари не носились над головой, а змеи и вездесущие маленькие ящерицы тоже избегали появляться в этом месте. Кроме насекомых, никакой жизни я не видел. Попытался задействовать свои способности и просканировать окрестности, но безуспешно — ничего не получалось. Силовых линий обнаружить не смог — окружающее пространство походило на густой кисель и полностью блокировало все попытки. Осознал — мой резерв мгновенно опустел, сейчас я не смог бы поднять в воздух даже крошечный камешек.

Командир сидел на пустом ящике, наблюдая за работой остальных бойцов — у его ног лежали раскрытые контейнеры с деталями непонятного назначения и баллончики с биогелем — четыре десятка. Блоки кубиков-энергоячеек, вытащенные из пусковых установок, и два компактных гаксиевых заряда — такими дикари выводили из строя мобильные добывающие комплексы. Я заметил верзилу Сорма — тот возился с еще живым дикарем. Кряжистый абориген скособочено лежал, привалившись к поваленному древесному стволу. Тело обезьянца перетягивали обрывки портупеи, а на поясе болтались маленькие кожаные мешочки. Пленник еле слышно хрипел, когда гигант медленно ломал ему конечности.

— Что он делает? — поинтересовался я.

— Пусть развлекается! — усмехнулся Вохлик. — У них такое принято — достойному врагу оказывают своеобразное уважение. Этот умудрился подорвать нашего дроида. Высунулся из норы и швырнул гранату… пусть помучается напоследок.

— Пятно… Не опасно здесь находиться?

— Вроде как нет, — помолчав, ответил лидер. — Во всяком случае, дикари часто ставят свои поселения на окраинах пятен.