Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе - Рождественский Роберт Иванович - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

Отрывок из поэмы «Совесть»

…В девятьсот семнадцатом родился,
Не участвовал и не судился,
В оккупации не находился,
Не работал, не был, не умею,
Никаких знакомых не имею.
Родственников за границей нету,
Сорок три вопроса и ответа,
Сорок три вопроса и ответа —
Просто идеальная анкета.
……………………………………………………
Одного вопроса нет в анкете.
Нет того, что в сердце нам стучится,
Ханжескому пафосу противясь,
А когда ты думать разучился,
Несгибаемый, как пень, партиец?
Твердым шагом проходил в президиум,
Каялся, когда кричали: «Кайся!»
И не падал, и не спотыкался,
Потому что, кто ж споткнется сидя…

Да, мальчики!

Мы – виноваты.
Виноваты очень:
Не мы
        с десантом
                      падали во мглу.
И в ту —
            войной затоптанную —
                                            осень
мы были не на фронте,
                               а в тылу.
На стук ночной
                     не вздрагивали боязно.
Не видели
              ни плена,
                          ни тюрьмы!
Мы виноваты,
что родились поздно.
Прощенья просим:
виноваты мы.
Но вот уже
               и наши судьбы
                                   начаты.
Шаг первый сделан —
                              сказаны слова.
Мы начаты —
                   то накрепко,
                                   то начерно.
Как песни,
              как апрельская трава.
Мы входим в жизнь.
Мы презираем блеянье.
И вдруг я слышу разговор о том,
что вот, мол, подрастает поколение.
Некстати… непонятное…
                                Не то…
И некто —
              суетливо и запальчиво, —
непостижимой злобой
увлечен,
уже кричит,
                в лицо нам
                               тыча пальцем:
«Нет, мальчики!»
Позвольте,
              он – о чем?
О чем?
Нам снисхождения не надо!
О чем?
И я оглядываю их:
строителей,
поэтов,
космонавтов —
великолепных мальчиков моих.
Не нам брюзжать,
не нам копить обиды:
и все ж таки
                 во имя
                          всей земли:
«Да, мальчики!» —
которые с орбиты
                        космической
в герои
         снизошли!
Да, мальчики,
веселые искатели,
отбившиеся
от холодных рук!
Я говорю об этом
                        не напрасно
и повторять готов
                        на все лады:
Да, мальчики в сухих морозах Братска!
Да, мальчики, в совхозах Кулунды!
Да,
    дерзновенно
                    умные
                            очкарики —
грядущее
            неслыханных наук!
Да, мальчики,
в учениях тяжелых,
                          окованные
                                        строгостью
                                                       брони.
Пижоны?
Ладно.
Дело
не в пижонах.
И наше поколенье —
                             не они.
Пусть голосят
                   о непослушных детях
в клубящемся
                  искусственном дыму
лихие спекулянты
                        на идеях,
                                    не научившиеся
                                                         ничему.
А нам смешны
пророки
неуклюжие.
Ведь им ответить сможем мы сполна.
В любом из нас клокочет революция
Единственная.
Верная.
Одна.
Да, мальчики!
Со мною рядом встаньте
                                 над немощью
                                                   придуманной
                                                                     возни.
Да, мальчики!
Работайте, мечтайте.
И ошибайтесь, —
Дьявол вас возьми!
Да, мальчики,
                  выходим в путь негладкий!
Боритесь
            с ложью!
Стойте на своем!
Ведь вы не ошибетесь
                              в самом главном.
В том флаге, под которым мы живем!

«Слова бывают грустными…»

Слова бывают грустными,
слова бывают горькими.
Летят они по проводам
низинами,
пригорками.
В конвертах запечатанных
над шпалами стучат они,
над шпалами,
над кочками:
«Все кончено.
Все
кончено…»

О разлуке

Ты ждешь его теперь,
                             когда
вернуть его назад
                        нельзя…
Ты ждешь.
Приходят поезда,
на грязных спинах
                         принося
следы дорожных передряг,
следы стремительных дождей…
И ты,
наверно, час подряд
толкаешься среди людей.
Зачем его здесь ищешь ты —
в густом водовороте слов,
кошелок,
           ящиков,
                     узлов,
среди вокзальной суеты,
среди приехавших сюда
счастливых,
                плачущих навзрыд?..
Ты ждешь.
Приходят поезда.
Гудя,
      приходят поезда…
О нем
никто не говорит.
И вот уже не он,
                      а ты,
как будто глянув с высоты,
все перебрав в своей душе,
все принимая,
                   все терпя,
ждешь,
         чтобы он простил тебя…
А может,
нет его уже…
Ты слишком поздно поняла,
как
он тебе необходим.
Ты поздно поняла,
                         что с ним
ты во сто крат сильней была…
Такая тяжесть на плечах,
что сердце
              сплющено в груди…
Вокзал кричит,
                    дома кричат:
«Найди его!
Найди!
Найди!»
Нет тяжелее ничего,
но ты стерпи,
но ты снеси.
Найди его!
Найди его.
Прощенья у него
                       проси.