Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Рождественский Роберт Иванович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе - Рождественский Роберт Иванович - Страница 29

Изменить размер шрифта:

«Я родился – нескладным и длинным…»

Я родился —

нескладным и длинным —

в одну из влажных ночей.

Грибные июньские ливни

звенели,

как связки ключей.

Приоткрыли огромный мир они,

зайчиками прошлись по стене.

«Ребенок

удивительно смирный…» —

врач сказал обо мне.

…А соседка достала карты,

и они сообщили,

что

буду я не слишком богатым,

но очень спокойным зато.

Не пойду ни в какие бури,

неудачи

смогу обойти

и что дальних дорог

не будет

на моем пути.

Что судьбою,

мне богом данной

(на ладони вся жизнь моя!),

познакомлюсь

с бубновой дамой,

такой же смирной,

как я…

Было дождливо и рано.

Жить сто лет

кукушка звала.

Но глупые карты

врали!

А за ними соседка

врала!

Наврала она про дорогу.

Наврала она про покой…

Карты врали!..

И слава богу,

слава людям,

что я не такой!

Что по жилам бунтует сила,

недовольство собой храня.

Слава жизни!

Большое спасибо

ей

за то, что мяла меня!

Наделила мечтой богатой,

опалила ветром сквозным,

не поверила

бабьим картам,

а поверила

ливням грибным.

Память

Память,

ты, как никогда,

легко ранима, —

ты девчоночьих имен

не сохранила.

Разберись в воспоминаниях нечетких…

Жили-были в нашем городе

девчонки.

Длинноноги,

угловаты,

синеоки, —

назначали нам свиданья возле Омки.

Мы

терялись и зевали —

в жизнь вникали.

Нас мальчишки называли

«женихами».

Пели хитрые мальчишки

злую песню.

Говорилось в ней

о тесте

и невесте.

Мы шагали через двор,

двора не видя…

Но потом

мы «исполнителей»

ловили!

Заводили их в подъезд

и терпеливо

совершали суд

святой и справедливый…

А с девчонками

вели себя

не просто,

и по-взрослому

курили папиросы.

А вообще предпочитали

карамели,

потому что

притворяться не умели.

Мы для них сирень ломали

вдохновенно…

Но это были не романы,

а так…

Новеллы…

Память, память,

желчь

и мед —

напрасно споришь:

ты ведь даже их имен

теперь

не вспомнишь…

Старые фотографии

Может,

слишком старательно

я по прожитым дням бегу…

Старые фотографии,

зачем я вас берегу?

Тоненькие,

блестящие,

гнущиеся, как жесть…

Вот чье-то лицо пустяшное,

вот чей-то застывший жест.

Вот детство вдали маячит,

кличет в свои края.

Этот насупленный мальчик —

неужто таким

был я?!

Фотограф по старой привычке

скажет:

«А ну, гляди:

отсюда

вылетит птичка.

Ты только смирно сиди».

Он то говорит, что должен, —

профессиональный тон.

«Не вылетела?

Ну что же…

Ты приходи

потом».

И мальчишка на улицу выйдет

и будет думать, сопя:

«Когда ж эта птичка вылетит?

Какая она из себя?

Синяя или оранжевая?»

И мальчишка не будет спать.

К дому,

где фотография,

он утром придет опять.

Будет взгляд у фотографа

сумрачен и тяжел.

Он мальчика встретит недобрым:

«А-а,

это ты пришел!

Шляется тут,

бездельник,

а ты занимайся с ним…

Не вылетит птичка без денег.

Не вылетит!

Уяснил?»

Паренек уйдет осторожно.

Но, исполнить мечту решив,

он будет копить

на мороженом

сэкономленные

гроши.

Через неделю мальчишка

вернется к дому

тому.

И опять

не вылетит птичка,

обещанная ему.

И фотограф тогда ответит —

будет голос жесток:

«Нет этой птицы на свете,

пойми ты это, браток.

Я говорю серьезно, —

зря ты птицу искал».

И мальчишка размажет

слезы

соленые

по щекам.

Покажется маме

на диво

смешною его беда,

что птичка из объектива

не вылетит

никогда…

Он будет плакать.

Не скоро

он забудет свою мечту.

А потом он окончит школу.

А после пойдет в институт.

Поймет он,

как слово

дорого.

Повзрослеет.

Выйдет в отцы.

И все же

не будет любить

фотографов

за то, что они…

лжецы.