Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Рождественский Роберт Иванович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе - Рождественский Роберт Иванович - Страница 18

Изменить размер шрифта:

Игра в «Замри!»

Ю. Овсянникову

Игра в «Замри!» —

веселая игра…

Ребята с запыленного двора,

вы помните, —

с утра и до зари

звенело во дворе:

«Замри!..»

Порой из дома выйдешь, на беду, —

«Замри!!» —

и застываешь на бегу

в нелепой позе

посреди двора…

Игра в «Замри!» —

далекая игра,

зачем ты снова стала мне нужна?

Вдали от детства

посреди земли

попробовала женщина одна

сказать мне позабытое:

«Замри!»

Она сказала:

будь неумолим.

Замри!

И ничего не говори.

Замри! —

она сказала. —

Будь

моим!

Моим – и все!

А для других —

замри!

Замри для обжигающей зари,

Замри для совести.

Для смелости замри.

Замри,

не горячась и не скорбя.

Замри!

Я буду миром

для тебя!..

На нас глядели звездные миры.

И ветер трогал жесткую траву…

А я не вспомнил

правила игры.

А я ушел.

Не замер.

Так живу.

Ревность

Игру нашли смешную,

и не проходит

дня —

ревнуешь,

ревнуешь ты меня.

К едва знакомым девушкам,

к танцам под баян,

к аллеям опустевшим,

к морю,

к друзьям.

Ревнуешь к любому,

к серьезу,

к пустякам.

Ревнуешь к волейболу,

ревнуешь к стихам…

Я устаю от ревности,

я сам себе

смешон.

Я ревностью,

как крепостью,

снова окружен…

Глаза твои

колются.

В словах моих

злость…

«Когда все это кончится?!

Надоело!

Брось!!»

Я начинаю фразу

в зыбкой тишине.

Но почему-то

страшно

не тебе,

а мне.

Смолкаю запутанно

и молча курю.

Тревожно, испуганно

на тебя смотрю…

А вдруг ты перестанешь

совсем ревновать!

Оставишь,

отстанешь,

скажешь:

наплевать!

Рухнут стены крепости, —

зови

не зови, —

станет меньше

ревности

и меньше

любви…

Этим всем замотан, —

у страха в плену, —

я говорю:

«Чего там…

Ладно уж…

Ревнуй…»

Богини

В. Аксенову

Давай покинем этот дом,

давай покинем, —

нелепый дом,

набитый скукою и чадом.

Давай уйдем к своим домашним богиням,

к своим уютным богиням,

к своим ворчащим…

Они, наверно, ждут нас?

Ждут.

Как ты думаешь?

Заварен чай,

крепкий чай.

Не чай – а деготь!

Горят цветные светляки на низких тумбочках,

от проносящихся машин

дрожат стекла…

Давай пойдем, дружище!

Из-за стола встанем.

Пойдем к богиням,

к нашим судьям бессонным.

Где нам обоим

приговор уже составлен.

По меньшей мере мы приговорены —

к ссоре…

Богини сидят,

в немую тьму глаза тараща.

И в то,

что живы мы с тобою,

верят слабо…

Они ревнивы так,

что это даже страшно.

Так подозрительны,

что это очень странно.

Они придумывают разные разности,

они нас любят горячо и неудобно.

Они всегда считают

самой высшей радостью

те дни, когда мы дома.

Просто дома…

Москва ночная спит

и дышит глубоко.

Москва ночная

до зари ни с кем не спорит…

Идут к богиням

два не очень трезвых

бога.

Желают боги одного:

быть собою.

«Будь, пожалуйста, послабее…»

А. К.

Будь, пожалуйста,

послабее.

Будь,

пожалуйста.

И тогда подарю тебе я

чудо

запросто.

И тогда я вымахну —

вырасту,

стану особенным.

Из горящего дома вынесу

тебя,

сонную.

Я решусь на все неизвестное,

на все безрассудное, —

в море брошусь,

густое,

зловещее, —

и спасу тебя!..

Это будет

сердцем велено мне,

сердцем велено…

Но ведь ты же

сильнее меня,

сильней

и уверенней!

Ты сама готова спасти других

от уныния тяжкого.

Ты сама не боишься ни свиста пурги,

ни огня хрустящего.

Не заблудишься,

не утонешь,

зла не накопишь.

Не заплачешь

и не застонешь,

если захочешь.

Станешь плавной

и станешь ветреной,

если захочешь.

Мне с тобою —

такой уверенной —

трудно

очень.

Хоть нарочно,

хоть на мгновенье, —

я прошу,

робея:

помоги мне в себя поверить,

стань

слабее.