Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Рождественский Роберт Иванович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе - Рождественский Роберт Иванович - Страница 13

Изменить размер шрифта:

Ушел самолет

Вам каждый второй расскажет

невыдуманную историю, —

(об этом

не пишут в газетах,

песен об этом

не слышно),

но я видел сам однажды:

ушел самолет на Викторию.

Ушел самолет, покачиваясь.

Ушел самолет,

и крышка…

Одиннадцать дней радисты

усталых глаз не смыкали.

Обшаривали пилоты

каждый клочок земли.

Людей,

потерпевших бедствие,

одиннадцать дней искали.

А на двенадцатый

утром

радировали:

«Нашли!»

Нашли?

Но тогда скажите,

зачем же, кусая губы,

начальник аэропорта

не смотрит в глаза другим?

Кому эти черные ленты?

Зачем же оркестр из клуба

в притихшем

маленьком зале

негромко играет гимн?..

Упругий морозный воздух

морзянка сечет на части,

земля беспокойно вздрагивает,

известием растревожена…

И сообщают об этом

женам одним

да начальству.

Женам —

так, как приказано.

Начальству —

так, как положено…

А в доме возле Арбата

матери верили снам.

Им снилась немая пустыня

без края и без конца.

Белесый сынишка штурмана

проплакал в тот день допоздна

под огромной картой Арктики

в кабинете отца…

По-прежнему шли самолеты

трассой предельно трудной.

По-прежнему

долгим вьюгам

никто не хотел сдаваться…

И над молчаливыми льдами,

над бесконечной тундрой

висели на ниточках звезды,

готовые

оборваться.

Летчики

Экипажу полярного летчика А. Старова

Грохали двери.

Люди вносили

в низкую комнату

пар светло-синий.

Только входили,

только вступали,

как заколдованные, засыпали…

Спали пилоты.

Механики спали.

Спали

как будто впервые с рожденья,

спали

с невиданным наслажденьем.

Там, где попало.

Там, где упали.

За все предстоящие недосыпы

спали на совесть.

Взахлеб.

Но не вдоволь…

Утром

они говорили:

«Спасибо!» —

и снова были к полету готовы.

Снова ревели моторы призывно,

мерно подрагивая от напряженья.

Штурман в кабине

привычным движеньем

вешал над столиком карточку сына…

Взвизгивали,

бесновались метели.

Черные тучи смертью грозили…

Люди острили.

Люди

летели.

Делали дело.

Наград не просили.

В жизни такой

они толк понимали:

только по крупной

играя со смертью,

шли на посадку —

где бы сломали

ногу

даже бывалые

черти!

Небо встречало их снегом и ливнем.

Небо пугало…

Но в мире просторном

больше,

чем всяким приметам счастливым,

верили эти люди

моторам.

…Мне бы

размах этих крыльев!

Мне бы

эту огромность бездонного неба!

Это святое презренье к покою.

Силу б такую.

Сердце такое.

Может, немногое

в жизни смогу я.

Только с собою

беру вместо клятвы

то, что сейчас повторяю,

смакуя:

– Люди крылаты.

Люди крылаты…

Бейся ж,

веселая песня,

в моторе

в дни снеговые,

в ночи сырые!..

Люди крылаты!

Крылаты!!

И горе

тому,

кто рискнет им подрезать

крылья.

Северное

Ты уйди!

Ты не стой на холоде.

По домам пора.

По домам.

…Как накурено

в этом городе!

Навалился,

наполз туман.

Удивляются люди:

– Откуда он

появился

этакой массою?! —

Все густой пеленой окутано,

хоть руби,

хоть на хлеб намазывай!

Стали громкие фразы

невнятными.

Тротуары сделались

тесными.

Стали улицы

непонятными,

бесконечными,

неизвестными.

На себя не похожа

площадь —

притаиться она решила.

Вот машина идет на ощупь,

еле двигается

машина.

Спотыкаясь,

не там сворачивая,

останавливаясь порою,

ходят люди,

будто незрячие,

руки выставив перед собою.

Озираются непонимающе,

повторяют:

– Ну и туманище!..

Объясняя это явление,

эрудицией

жителей радуя,

обещает на завтра

радио

незначительное потепление.

Забирается стужа в валенки,

и слова застревают в горле.

Как накурено

в этом городе,

очень старом

и очень маленьком.