Все ведьмы делают это! - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 68

Анастасия

От тебя, зловредный ты Дед Мороз,

Защитит меня только ПВО-с!

Баронет

А ну-ка, сдавайся и карты на стол!

Анастасия

На тебе, дед, велосипед!

И уезжай на тот свет!

Ля-ля-ля-ляля-ляля!

Баронет

Ждет тебя в суде дядя-прокурор,

Ты не унимаешься с давних пор!

Анастасия

Вот что я тебе, старый дед, скажу:

Только в твоем обществе посижу!

(Крики за кулисами: «Что за чертовщину они несут!!! Это не предусмотрено в программе!»)

Баронет

А ну-ка, давай-ка, кончай балаган!

Анастасия

Нет, Дед Мороз, есть тут вопрос!

Нужен японский мне босс!

Пропев последнюю фразу, Анастасия совершила великолепный гран-батман и приземлилась прямо на колени лже-Синдзену.

— Попался! — торжествующе завопила она.

— Попайся, попайся, — закивал головой морок и рассыпался ворохом разноцветных конфетти.

— Браво! — взвыли зрители, полагая, что это был какой-то особенный концертный номер. Собственно, они были не так уж далеки от истины.

— Снегурочка! — призывно пропел Баронет. — Беги за мной, шалунья! У меня есть для тебя подарочек!

Анастасия выплюнула конфетти и, продираясь сквозь завесу из серпантина, кинулась к Деду Морозу.

— Танцуют все! — рявкнул Баронет, подхватил мою тетку и умчался с нею в никуда под гром музыки и аплодисментов.

Толпы танцующего народа в хлопьях искусственного снега, серпантине, мишуре заполнили зал, так что трудно было пройти. Я безуспешно пыталась пробиться к столику, за которым сидела наша славная компания, потом плюнула и вышла в полутемное фойе, спугнув своим появлением нескольких целующихся (и уже не только целующихся) парочек.

— Дедушка Мороз, где ты? — тихо позвала я, надеясь, что Баронет где-нибудь недалеко.

Побродив еще минут двадцать, я наткнулась на дверь с табличкой «Служебный вход. Посторонним вход запрещен». Будучи от рождения противоречивой натурой, я щелкнула над замком пальцами и толкнула дверь. За нею оказался коридор с вереницей надписей над одинаковыми белыми дверями: «Главреж», «Гримуборная», «Костюмерная-1», «Костюмерная-2». Меня как черт толкнул под ребро, и я вошла во вторую костюмерную.

Я не ошиблась в своих поисках.

На здоровенной гладильной доске, под свисающим с потолка ворохом балетных пачек сидела Анастасия и злобно сверкала очами на Баронета, который острием шпаги вычерчивал вокруг нее пентакль.

— Что нам сделать с этой неутомимой в своих злодеяниях женщиной? — спросил у меня Баронет, не оборачиваясь.

— Не знаю, — пожала плечами я. — Тетушка, вы мне хуже смерти надоели! Вы понимаете, что у вас ничего не выйдет? Вы не успеете исполнить волю тэнгу, во-первых, потому что их уже депортировали из России за нарушение паспортно-визового режима. Да-да, а вы думали, что у нас тут магия по старинке: кто хочет, тот и топочет? А во-вторых, до Нового года осталось...

— Час сорок пять.

Я развела руками:

— Вы проиграли. Как известно, в момент наступления Нового года черное колдовство теряет силу.

— Погоди праздновать! — тетка пытается переступить пентакль, но не может. Со злости она принимается срывать с вешалок хвостатые платья для фламенко, цыганские шали, шелковые черные плащи испанских грандов. И все — себе под ноги.

— Мне хватит силы, чтобы поджечь себя! — свистящим шепотом говорит она. — И ты, моя совестливая ведьма-племянница, будешь каждую ночь видеть во сне, как я горю. А еще я прокляну...

— Нет! — кричу я. — Только не это! Баронет, пусть она замолчит!!!

— Это можно, — просто говорит мэтр. — Кстати, я ведь, старый дурень, внучкам подарок обещал...

— Какой?

— Живую козочку.

Мэтр хлопает в ладоши, и в пентакле стоит симпатичная, правда, очень худая и взлохмаченная коза.

— Вот, — говорит Баронет, — коза Настя. Полезное в хозяйстве животное.

Коза насыпала орешков из-под хвоста и заблеяла в тональности си-бемоль-мажор.

— Послушайте, мэтр, — нахмурилась я. — Вы ее, что, необратимо сделали козой?

— А ты до сих пор сомневаешься в моих способностях? Да мне внести коррективы в структуру ДНК — раз плюнуть! Я, может, прирожденный генный инженер! Мне сам Грегор Мендель руку жал!

— Ну-ну. Будем считать, что так.

— Нет, чем ты опять не довольна? Угрозу со стороны твоей тетки я окончательно ликвидировал, конфликт между Россией и Японией нейтрализовал... И внучкам — смотри, какой подарок сделал!

— Я эту животину близко к детям не подпущу! — отрезала я.

Баронет поразмышлял с минуту.

— Ну ладно. Есть у меня на примете человечек, которому эта коза точно в хозяйстве пригодится.

Сказано это было загадочно.

Баронет хлопнул в ладоши, и коза исчезла.

— Так что, — спросил меня мэтр, — теперь уже идем праздновать? Шампанское будем пить из твоих туфелек, есть икру...

— Тоже из моих туфелек? Увольте. У меня есть другое предложение по программе встречи Нового года.

— Да?

— Да. Только отсюда мы уезжаем. Кстати, ваш роскошный лимузин еще при вас?

— Обижаешь, детка!

... Когда мы подошли к остальным членам семейства, те выглядели очень непразднично.

— С вашей стороны просто свинство исчезать вот так, бросать нас одних! — вскинулась мама.

— Пожалуйста, не обижайтесь! Авдей, поцелуй меня. И Баронета. Мы только что в очередной раз спасли мир.

— Bay! — хором восхитились дочки.

— А сейчас мы едем встречать Новый год по-настоящему!

— Это куда?

— Можно сказать, что в японский ресторан. Только сначала заедем за Инари и господином Синдзеном...

— Вика, куда мы едем? Я этой местности совсем не узнаю, одни леса, — волнуется мама.

Баронет, Инари и Авдей переглядываются со мной.

— Зато мы здесь все прекрасно знаем!

Посреди снегового поля возникает сказочный дворец, словно слепленный из сияющего позолоченного льда.

— Ух ты! Что это?! — ахают девчонки.

— Дворец драконов, — говорит Инари. — Теперь это так называется.

Мы идем по расстеленной в снегу ковровой дорожке, а вокруг, один за другим, вспыхивают фейерверки, римские свечи, колеса-шутихи. У моих дочерей восторженно горят глаза.

Посреди Дворца драконов возвышается великолепная елка.

— Бабочки! Смотрите, по веткам елки летают настоящие бабочки! — визжит Марья.

— Я рад, что твоим детям у нас нравится, Вика, — ко мне, улыбаясь, подходит бизнесмен-совратитель Павлов.

Авдей при виде Павлова напрягается, но тот — сама любезность.

— Авдей Игоревич, я вам немного завидую. У вас такая жена! А теперь позвольте вас познакомить с моей невестой.

И к Павлову подходит Инари.

— Ты что, замуж за него собралась? — мысленно кричу ей я. — Ты это серьезно?

— Да, — отвечает она. — Он хороший, хоть немножко бестолковый. И ему действительно нужен наследник. А я ведь тоже чистопородный дракон...

— У него дрянные манеры! Он даже не умеет завязывать галстук виндзорским узлом!

— Яего перевоспитаю...

Наивная Инари. Еще ни одной женщине не удавалось перевоспитать мужчину методом замужества. Впрочем, Инари не только женщина.

— Я тебе наколдую счастья, — тихо шепчу я.

— Вика, — спрашивает меня Баронет. — И где же твой японский ресторан? Пора бы уж и за столы садиться. До полуночи — всего ничего.

— О да! — встряхиваюсь я и подхожу к расписанной цветущими ветвями вишни перегородке в дальнем конце зала. — Позвольте вам представить: ресторан «Ветка сакуры»!

Четыре очаровательные, одетые в атласные кимоно, набеленные и насурьмленные дамы, постукивая тэта, провожают всех нас к столикам. Сервировка, праздничная икебана в нише, аромат благовоний и услужливость дам всех восхищают. Я жестом подзываю одну из них.

— Что угодно госпоже?

— Ну как вы тут, у драконов, устроились, Тамахоси? — тихонько спрашиваю я.