Болтушка - Чиркова Вера Андреевна - Страница 5

Но вскоре оказалось, что простой служанке не так-то легко заработать на портал для двоих. И хотя дети проходили за полцены, цена на переход все равно оставалась для них с Кором недоступной. Вот и пришлось Мальяре скрепя сердце отказаться даже от надежд на подобное путешествие. Теперь такая роскошь не для нее, с горечью вздыхала вдова, слушая разговоры торговцев.

– А там много денег? – оторвал Малиху от печальных мыслей Кор.

– Не знаю, солнышко. Считать при них было неприлично, в таких случаях радуются тому, что дадут. А садиться у дороги и считать сейчас мы тоже не станем, мало ли кто может догнать. Завистливых да злых людей много. Вот сниму каморку, там и узнаем, насколько мы стали богаче. Но кошель тяжелый, и даже если там одна медь, то все равно месяц можем жить спокойно.

– А может, там золото? – мечтательно загорелись глазки у малыша.

– Не думаю, – вздохнула Малиха. – Этот командир на дурака не похож. А умные люди золото прячут подальше, да и кошели с серебром на виду не возят. Чем надежнее припрячешь, тем целее останется. А медь под рукой носят для дела, конюху бросить, в харчевне расплатиться.

Командир отряда, въехавший в Шархем первым и остановившийся у ворот давно облюбованного постоялого двора, постарался скрыть досаду, когда, пропуская подчиненных, обнаружил в последней телеге вместо пассажиров лишь пустую корзину.

Но возчик заметил, как поджались твердые губы мужчины, и тихо буркнул:

– У перекрестка осталась.

– Ее дело, – безучастно отозвался Лаис и занялся делами. Нужно было разместить на отдых охрану и отправить телеги под погрузку.

Завтра рано утром им предстоит двинуться в обратный путь. И у него просто нет ни минутки свободного времени, чтобы тратить его на женщин, даже таких необычных. Но смешно не признаться хотя бы самому себе, как она его заинтриговала. До этого дня Лаис не мог даже представить, чтобы торемские женщины сумели сопротивляться двоим воинам и при этом почти победить. Хотя командир мог бы с полной уверенностью утверждать, что перец был далеко не последним сюрпризом в ее арсенале. И значит, не стоит говорить о том, будто незнакомка уже сдалась к тому времени, как он с отрядом выехал на холм. Это именно их появление заставило ее прекратить схватку, и теперь он понимает, почему. Она не желала делать сына свидетелем страшной картины, и командир безмерно уважал ее за эту самоотверженность.

И пусть говорят обратное ничего не понявшие воины, но он-то отлично заметил, с какой ловкостью и грацией она двигалась, и ее кувырок через голову тоже рассмотрел. Так не движутся те, кто не повторил это сотни раз, и значит, ее где-то учили. Лаис даже подозревал, где и когда видел подобные движения и заранее заготовленное нехитрое и незаметное оружие. И в таком случае сам напрашивался вопрос, почему она не работает телохранителем какой-нибудь богатой вдовы, а бродит с ребенком по дорогам ханства?

Хотя, еле заметно хмуро усмехнулся мужчина, кому, как не ему, знать, как непреклонна бывает порой судьба, не дающая ни на шаг сойти с определенной ею тропы. Он и сам много лет жил не своей жизнью, занимался не тем, чем хотел, и даже любил не тех женщин, которых выбрал сам. Да он даже имя все эти годы носил чужое! Да и сейчас судьба снова заставила жить не под родным, и даже не под тем, к которому привык.

Что уж тогда говорить о бедной вдове с ребенком на руках, вынужденной, если он правильно понял по ее узелкам, скитаться в поисках лучшей жизни? И можно только догадываться, откуда исходит большая часть ее напастей. Несомненно, от ее необычной для торемок внешности, хотя женщина очень ловко это скрывает. Он и сам не сразу рассмотрел, какого цвета у нее глаза. Темно-серые, а не черные, как у всех местных женщин. И если бы она не потеряла в прыжке платок, то и волос никогда бы не увидел. Именно того мягкого русого цвета, каким славятся женщины его родины и какие так хочется потрогать.

Демонская сила! – спохватился мужчина, обнаружив, до чего дошел в своих размышлениях. Похоже, нужно сходить вечером в бани и немного развлечься, нельзя все время так усердно работать, даже если от этой старательности зависит, поверит ли новый господин в его преданность.

Лаис повелительно махнул рукой своему помощнику и решительно направил лошадь в сторону ворот, приказав себе больше не думать о незнакомке.

Комнатушку Малиха нашла не сразу, хотя крестов, намалеванных на воротах мелом или охрой, в Шархеме хватало. Были еще написанные тхинской зеленью и изредка – дорогой лазурью, но мимо них Малиха проходила, даже не оглянувшись. Самые дешевые комнатки сдавали именно там, где крест нарисован мелом, побогаче – охрой. А все остальное, дома с садом или комнаты для знатных господ – теперь не для нее.

Но и среди тех, кто сдавал простое жилье, выбирать нужно было осторожно, обязательно расспросить и кто хозяин, и сколько у него жен, и есть ли другие квартиранты. Да и про собак, и правила, какие требовал исполнять хозяин жилья, следовало разузнать заранее.

Наконец ей повезло, сдавалась крохотная комнатка с отдельным выходом в небогатом домике. Старушка-хозяйка зарабатывала на жизнь, сдавая две из трех маленьких комнатушек, и обе как раз оказались свободны.

– Может, сынишке отдельную снимешь? – с надеждой спрашивала женщина, наблюдая, как новая жиличка ловко выметает оставшийся от прежних квартирантов мусор и пыль.

– Мал он еще отдельно жить, всего шесть лет, – привычно соврала Малиха, хотя Кору было почти восемь, – но вот если будешь присматривать, чтобы никто не обидел, пока я работу ищу, то приплачу пару медяков.

– Присмотрю, как же не присмотреть, – обрадовалась легкому заработку старуха, сразу видно, мальчонка тихий, не балованный.

– Ну и хорошо, – устало вздохнула Мали. – Так где, говоришь, у тебя кипяток? Мы спозаранку в пути, чайку бы попить, да пойду я.

Вопрос про чай сразу унес проворную старушонку прочь, и квартирантка лукаво ухмыльнулась. Разглядела она, когда обходила двор, еще не разожженный очаг и котел, в котором пока не было не только кипятка, но и холодной воды.

– Беги, погуляй, – кивнула Малиха сыну, – а если сюда кто-то направится, прибеги предупредить. Я мешочком займусь.

Кор молча кивнул и отправился во двор, а женщина расстелила на столе платок и решительно высыпала на него деньги. И хотя сразу, еще развязав шнурок, заметила светло мелькнувший между медью край серебрушки, на миг опешила, обнаружив в рассыпавшейся по платку звонкой кучке монеток и пару золотых.

– Ненормальный, – ругнулась расстроенно, мало того, что разбрасывается такими деньгами, так еще и не предупредил ее ни словечком, ни намеком!

А ну как не была бы она такой осторожной или терпеливой и поторопилась сосчитать деньги в телеге или под кустом? Ведь за такую сумму злодеи не пожалеют ни ее, ни мальчишку, под тем же кустом и прикончат!

Золотых монет оказалось целых три, и они мгновенно отправились в самый надежный тайник, потом по потайным карманам попряталось серебро. Медные монеты Малиха рассортировала и поделила, крупные ссыпала в подаренный кошель, а мелкие в свой, потертый, заплатанный и тощий. Такой порядочному жулику даже красть совестно. Ведь у воров, как слыхала Малиха, принято хвастаться друг перед другом награбленным добром.

Покончив с деньгами, вдова вскочила с места и принялась за уборку. Теперь ее сжигало нетерпение, портал, всю весну казавшийся недостижимым чудом, вдруг стал намного ближе, и Мелихе нестерпимо хотелось как можно быстрее выяснить, сколько нужно заработать еще, чтобы оказаться по ту сторону Южного хребта.

– Мам, там бабушка говорит, что чай готов, – прибежал с улицы Кор и вопросительно уставился на мать.

– Были, – одними губами шепнула она, – сейчас схожу, посмотрю, сколько стоит переход. – И громче добавила: – Уже иду, только мусор соберу, чтобы снова не растащить.

Малая пирамидка, стоявшая в кабинете хозяина самого большого мебельного магазина, где Лаис по приказу господина сделал месяц назад заказ, коротко блеснула, и над ней повис почтовый пенальчик.