Болтушка - Чиркова Вера Андреевна - Страница 4

– Так по дороге шла… – вскинулся Хаум.

– А вас отправили в дозор… – с презрением процедил командир, – чтобы ловить старушек?

– Да не старуха она! И волос светлый! А шустрая… как змея!

– А зачем вы ее вообще задевали? – Голос мужчины казался спокойным, но это было спокойствие готового взорваться бочонка с гномьим порошком.

– Так баба же…

– Значит, я отправил вас в дозор, чтобы не прозевать засаду бандитов, а вы вместо этого баб ловите? – почти нежно осведомился командир, и Мальяра начала робко надеяться, что сегодня Святая Тишина отведет от них с Кором беду.

Негодяи тоже отлично поняли, командир собирается наказывать вовсе не подлую торемку, и обиженно насупились, однако спорить не стали. Уже отлично знали, Лаис возражений не потерпит. Впрочем, он и нарушений своего приказа не потерпит… но если смолчать, то может, еще и пронесет.

– Свег и Орет, в дозор, – еле заметно мотнул головой командир, и двое всадников галопом проскакали вперед, – а вы ловите лошадь.

Последил за доставшими веревки спутниками и оглянулся на застывшую Малиху.

– Чем ты ее так?

– Перцем, – нехотя отозвалась женщина.

– И не жаль?

– Жаль, – честно призналась она и, яростно блеснув глазами, жестко закончила: – Жаль, что промахнулась.

И ведь не хотела так говорить, но что-то в тоне, да и в поведении этого человека разбудило в ее душе глубоко спрятанную гордость дочери знатного рода. А может, ее затронул облик командира, он тоже не был торемцем, судя по чуть более светлым, чем у нее самой, серым глазам.

– Тварь… – с ненавистью процедил напарник Хаума.

– Десять плетей, – ледяным тоном сообщил ему командир.

– Да за что?!

– Пятнадцать.

– Йэх, – оскорбленно фыркнул тот и стукнул пятками коня, намереваясь уехать, но почти сразу натянул поводья, услышав новый приказ.

– Стоять. Наказанные едут замыкающими! – Командир спрыгнул с лошади, сделал пару шагов в сторону молчавшей женщины и вежливо попросил: – Покажи метку.

Малиха молча отогнула платок и повернулась к нему правой стороной лица. Метка, темневшая на скуле между виском и ухом, ставилась на лицо каждой женщины, выходящей замуж. Совсем простенькая, похожая на крестик вначале, постепенно она обрастала дополнительными знаками. У Малихи их было два, кружок с одной стороны свидетельствовал, что она родила сына, а ломаная линия, закрывавшая другую сторону, означала, что потеряла мужа.

– Хаум! – В голосе командира перекатывалось бешенство. – Ты видел ее метки?

– Нет, – зло буркнул тот.

– Так увидишь, когда я сдам тебя старшинам Шархема. Додуматься напасть на свободную вдову!

Мужчины, находившиеся неподалеку и хмуро прислушивавшиеся к разговору командира и бывшего дозорного, помрачнели. Почти каждый из них имел жену и сыновей, и все знали, как нелегко придется их женам, если с мужьями, не приведи бог, случится беда. Потому-то так свято и соблюдался закон о вдовах, и нарушить его решались лишь самые знатные и богатые из торемцев. Да и то всячески старались создать видимость добровольного согласия вдовы, если очень хотели заполучить хорошенькую женщину в третьи жены.

– Господин… – до затуманенных вчерашней выпивкой мозгов Хаума начало доходить, что его ждет, – пощади!

Нескончаемо долгую минуту командир отряда презрительно смотрел, как здоровый бугай, разменявший пятый десяток, неуклюже ползет к его сапогам по дорожной пыли, и думал, с каким удовольствием он выполнил бы свою угрозу… но нельзя.

– Двадцать плетей. Обоим, – и испытующе взглянул на поправлявшую платок путницу. – Не знаешь, можно чем-нибудь помочь лошади?

– Вот, – протянула она приготовленный пузырек, – пять капель на кружку воды. Половину вылить на глаза и морду, остальное в рот.

– Тулос, действуй! И не забудь потом вернуть остатки, – отдал флакон одному из всадников командир и снова повернулся к женщине: – Ты в Шархем? У нас телеги пустые, довезем.

– Сама дойду, – тихо отказалась Малиха, мечтавшая об одном, чтобы они уехали как можно быстрее.

– Не упрямься, – мягко произнес он и пошутил: – Должны же мы возместить тебе перец?

Но она шутки не приняла, шагнула в сторону и непримиримо вздернула подбородок.

– Ну как хочешь. – Командир отстегнул с пояса кошель и бросил ей. – Лови.

– Спасибо, – ловко поймала неожиданно тяжелый мешочек Малиха, боясь радоваться своей удаче. – Но тут слишком много. Мой перец стоит дешевле.

– Не спорь хоть раз, женщина, – устало откликнулся он. – Купи сыну подарок, если самой ничего не нужно. Но от телеги зря отказалась, я обещаю, тебя никто и пальцем не тронет. А вот возле этой дороги банда бродит… потому мы и едем с оружием.

Про банду Малиха и сама поняла по его прежним словам, и еще поверила, что этот действительно не даст в обиду. Тяжело вздохнула и решилась.

– Ладно… только я не одна.

– А с кем? – нахмурился командир.

– Кор! – негромко окрикнула Малиха. – Иди сюда.

Мальчишка вынырнул из-под куста значительно ближе, чем она ожидала, стрельнул в замерших мужчин настороженным взглядом с зареванного личика и, метнувшись к матери, прижался к ней, крепко сжимая в одной ручке помятый узелок.

– Ну что ты, солнышко? – прижав сына к себе, расстроенно шепнула Мали. – Не нужно.

Но он вцепился в мать еще крепче, пряча в складках ее балахона лицо и не желая показывать его никому из этих людей.

А помрачневшие мужчины, представившие на месте этого мальчонки своих сыновей, мерили вчерашних дружков тяжелыми взглядами, обещавшими значительно более жесткое наказание, чем обычные плети.

Глава 3

Остановить телегу Малиха попросила шагов за триста до перекрестка, ей вовсе не хотелось, чтобы путники и жители городка связывали ее появление в этом месте с отрядом Лаиса, как называли командира его воины. Ясно ведь, какие пойдут слухи про женщину, приехавшую с отрядом из десятка мужчин.

Возница, успевший за пару часов пути узнать от своих приятелей подробности ее знакомства с командиром и проникнуться к женщине уважением, понимающе кивнул и натянул вожжи.

– Еду забери, – кивнул он на корзинку, которую принес кто-то из охранников, тайком наблюдая, как женщина, развязав узелочек, кормит помятыми пирожками не отлипавшего от нее мальчонку.

Но та, к его удивлению, отказалась. И откуда было знать вознице, провожающему недоуменным взглядом их сиротливо замершие на обочине фигурки, что Малиха уже сложила в свой узелок те продукты, которые не пропадут на жаре до вечера, и вовсе не собиралась таскать быстропортящееся вареное мясо и пирожки. Да и не берут обычно практичные селянки, отправляясь в путь, тяжелых круглых корзин.

Для этого есть узелки и маленькие туески, которые вешают на стеганое ярмо, крепящееся к поясу сзади и спереди. И у нее такое есть, забрала под кустом, куда, готовясь к бою, отшвырнула вместе с узлами.

– Мам, я правильно сделал, что не стал с ними разговаривать?

– Правильно, сынок. Нам они не приятели. У них свои заботы, у нас свои. Вот придем в Шархем, сниму комнату и пойду искать работу, а ты у меня останешься за хозяина. А пока придумай, чего тебе купить, тот воин… Лаис, дал мне денег. На портал там все равно не хватит… а до лета я заработаю.

На всех рынках Торема говорили про то, что зимой Ардаг договорился с Дройвией и маги дроу выкупили у почтовой гильдии все права на переходы. А потом во всех приграничных городах ханства словно по волшебству выросли портальные башни. И всех зажиточных торемцев и торговцев очень волновало это новшество, а особенно главный вопрос, цена перехода. Ведь если она окажется терпимой, то можно будет не рисковать жизнью, пробираясь по узким горным тропам, а носить товары прямо в Датрон и другие большие города. Да и лавки можно там открыть и ходить на родину за товаром и в гости так часто, как только позволят доходы.

Мечтала о портале и Мальяра. Однажды ей даже приснилось, как она входит в очерченный круг, сжимает наводящую капсулу и закрывает глаза. А открыв их, видит маленький пыльный поселок, глиняные дома и крыши, падающее в красноватую даль солнце и в отчаянии кричит: «Верните! Нас послали не туда! Это не Датрон!»