С небес на землю (СИ) - Богданова Екатерина (1) - Страница 46

— Надо обязательно проконтролировать, чтобы папин наряд подходил к моему платью. Моя свадьба должна быть идеальной. С Эви мы уже обо всём договорились, он будет в сиреневом, а мне в причёску вплетут сиреневые ленты и цветы. — щебетала Кит — А твои родственники будут? — спросила она у Майди.

— Надеюсь. — вздохнула девушка — Лорд Эрт'Грэйн обещал, что все захваченные вернутся, почти все. — Майдэлия наморщила носик, пытаясь сдержать слёзы — Файни уже замужем и её, наверное, не отдадут. Это моя старшая сестра, её забрали одной из первых, потом пришли за остальными, если бы Роби не забрал меня, я бы тоже уже могла оказаться замужем за каким-нибудь гибридом. — передёрнула плечами от отвращения, а потом повернувшись ко мне, спросила — Тель, а у тебя много родни?

— Да, что-то ты притихла. Хорошо себя чувствуешь? Может позвать лекаря? — засуетилась принцесса. Она вообще стала относиться ко мне как к хрустальной вазе, после того, как узнала, что я в положении.

А я стояла у окна и думала о том, что у меня тоже есть отец, но во время церемонии он будет по-прежнему томиться в императорских застенках, вместо того, чтобы вести меня к алтарю. И я обязана хотя бы повидаться с ним. Как бы то ни было, но он мой родитель. И, к тому же, он вернул меня к жизни, когда я уже почти перешла грань миров. Нет, я не простила ему смерть мамы и то, что он бросил её. Но от привязчивого чувства вины отделаться никак не могла. Ведь я счастлива, у меня любимый муж и скоро будет ребёнок, а он сидит в подвале, прикованный цепями к стене, всеми забытый и никому не нужный.

— Тэль? — на плечо легла холёная ручка принцессы — Тебе плохо?

— Нет, всё замечательно. Я сейчас. — убежала в гардеробную переодеваться, захватив с собой одну из швей, чтобы помогла мне снять нечто, обещающее в скором времени превратиться в подвенечное платье. Когда я вернулась из гардеробной, портнихи одарили осуждающими взглядами, а принцесса, заступив мне дорогу, потребовала:

— Признавайся, ты собралась к нему? И думаешь, тебя пустят в подвал? — я беспомощно пожала плечами, не зная, что и ответить. Откуда она вообще знает про отца?

— Так, жди меня. Я тебя проведу. — и Китрэль скрылась за дверью, захватив с собой трёх служанок. Вернулась её высочество в строгом, сером платье и с собранными в пучок волосами.

— Я готова, идём. И пусть только попробуют не пропустить! — заявила принцесса и уверенно направилась к выходу.

— А я? — подала голос, ничего не понимающая, Майди.

— А ты нас прикроешь. — распорядилась Кит — Если заявится кто-то из наших женихов, примешь соответствующий облик и выйдешь к нему.

Майди согласно кивнула, но губки обиженно надула.

Охрана нижнего уровня действительно пропустила нас, почтительно склонив головы перед её высочеством, сиятельной принцессой, Китрэль Озорской. Нужную камеру я нашла по памяти. А вот открыть засов не смогла. Руки тряслись так, что не получалось взяться за ручку.

Кит оттеснила меня, не без труда отодвинула затвор и прошептав «Я тебя здесь подожду. Только не долго, а то тут жутко», открыла передо мной дверь камеры.

Я несмело шагнула в полумрак сырого помещения и замерла, услышав знакомый, скрипучий голос.

— А ты так и осталась добренькой, наивной девочкой. Но в данной ситуации меня это даже радует. Проходи, располагайся. Напитки не предлагаю, ибо, самому мало. — хрипло рассмеялся заключённый.

Глаза привыкли к полумраку и я наконец увидела его. Отец по-прежнему был прикован к стене цепью. Только теперь за ногу. На шее всё так же мерцал блокирующий силу ошейник, а в глазах горел неистребимый бунтарский огонь. Волосы были спутаны, а лицо давно не брито. Ведь прошло только несколько дней, а он выглядел так, будто провёл недели, если не месяцы в заточении.

— Что, не нравится? Да, доченька, неволя никого не красит. А ты, я смотрю, расцвела. Но, рано или поздно, моя кровь даст о себе знать и в тебе проснётся жажда к власти и могуществу. И тогда ты сама придёшь ко мне, а я буду ждать. Я терпеливый.

А я стояла, смотрела на этого одинокого, обозлившегося на весь мир старика и не могла слова вымолвить. Ведь это мой отец и я не могу, просто не в силах оставить его тут гнить заживо.

— Скоро ты станешь дедушкой. — сама не знаю, зачем сказала. Но, почему-то казалось правильным поделиться этой радостью именно с ним, «человеком», давшим мне жизнь.

И отец вдруг улыбнулся, тепло и радостно. В его глазах мелькнула и угасла надежда. Он отвернулся и тихо проговорил:

— Лучше уходи отсюда и забудь о моём существовании.

Но я шагнула к нему, положила руку на сгорбленную спину и почти шёпотом спросила:

— Если я тебя освобожу, ты пообещаешь уйти и никогда не возвращаться в мою жизнь?

— А ты попробуй. — резко развернулся и, схватив меня за руку, продолжил — Я никогда никому и ничего не обещаю. Жизнь слишком непредсказуема, чтобы загадывать наперёд. Но, если ты снимешь этот ошейник, я тихо уйду, никому не причинив вреда. И даже тебя с собой не заберу, с тобой сейчас возни много будет. Ты не чистокровная, но беременность всё равно будет сложной. Так что, рискнёшь?

В глазах отца опять загорелся огонёк надежды, и у меня не хватило смелости потушить его. Потянулась к ошейнику и, направив силу к рукам, легко расстегнула его.

Отец замер, видимо, не веря в то, что я решилась. Потом пристально посмотрел на меня и заявил:

— Не будет с тебя толку, слишком добрая. Может хоть во внуке моя кровь проснётся.

Стремительно встал, взмахнул рукой, и сковывающая его ногу цепь рассыпалась чёрным пеплом. Потом провёл руками по лицу, волосам. И вот передо мной уже гладковыбритый, пожилой мужчина с собранными в низкий хвост пепельно-седыми волосами.

— Ну а теперь, доченька, мы с тобой немного прогуляемся. Мне нужно подзарядиться, неизвестно, когда получится кого-нибудь привязать. И я не хочу, чтобы у Рок Повэр, возникли какие-либо проблемы.

Я попятилась, но родитель грубо схватил за локоть, дёрнул на себя и мы провалились в переход.

Возле разлома было как всегда солнечно и уютно. Отец потащил меня прямо к скале и, приказав не шевелиться, положил руки на камень. Потом довольно улыбнулся и весело спросил:

— Ну что, дочка, хочешь покажу тебе свой дом?

— Ннне хочу. Отправь меня обратно, пожалуйста. — взмолилась я, проклиная свою жалостливость. Ну как можно было поверить Ему?!

— Ну не хочешь, так не хочешь. Значит сейчас немного попутешествуем и я тебя верну твоему зелёному.

— А куда мы попутешествуем? — спросила продолжая пятиться от папочки.

— Не переживай, тут недалеко. Мне нужно забрать кое-что из дворца Трёх. Ну и в Арене есть небольшое дельце. Ты бы подпиталась, а то заморышь твой тебя саму жрать начнёт.

Меня передёрнуло от такой грубости, но к скале пошла. Ведь малышке действительно нужно много энергии, а я сегодня ещё не пополняла запас.

— Ну чего ты там возишься? — окликнул отец — Давай быстрее, дела не ждут.

Я уже привычно приложила руку к шершавой поверхности, потом, водрузила вторую ладонь по другую сторону разлома. А почувствовав, что накопители полны, убрала руки и шагнула в разлом. Куда-нибудь этот переход меня да выведет. Всё лучше, чем компания этого «человека». Свой дочерний долг я выполнила, теперь нам не по пути.

Уже проваливаясь в зияющую пустоту, я обернулась и увидела грустно и немного лукаво улыбающегося отца.

— Моя кровь! — заявил родитель и мгла сомкнулась надо мной.

Вокруг было шумно и многолюдно, но стоило мне немного неудачно, на четвереньках, вывалиться из разлома, наступила многозначительная тишина. И в этой тишине приговором прозвучали чёткие шаги по мостовой. Голову поднимать совершенно не хотелось, а когда в этой гнетущей тишине прозвучали злобные слова, вообще захотелось уползти обратно, к отцу.

— Вот знаешь, я даже не удивлён! — прошипел мой муж — Есть ли хоть одно место во всех известных мирах, куда ты не смогла бы просочиться?

— А их много? Миров? — спросила, всё так же, не поднимая головы.