История Кристиэна Тэхи (СИ) - "Реимарра" - Страница 26

Что значит, «рад будешь его увидеть»? Что происходит? Кристиэн беспомощно смотрел на супруга, ну сделай что нибудь, Рихан! Зачем мы сюда приехали?

- Не надо, брат Найгер, – Рихан уже мягко просил, – он боится.

- Если он так добродетелен, как ты его нахваливал, то ему нечего бояться. А если боится, то виновен. Уведите.

Ни Рихан, ни Кристиэн не заметили, как в комнату вошли еще монахи, безмолвные и темные, как тени, в охраннических одеждах.

- Сопроводите младшего, имперца, в одиночную келью. Сделайте все, что надо.

- Сайэ Рихан… – взмолился Кристиэн. – Пожалуйста.

Но его грубо дернули за руку, приказав идти.

- Осторожней, ты! – зарычал Рихан, бросаясь на защиту. – Если на нем хоть синяк появится! Котенок, так надо. Все будет хорошо.

- И сколько вы не видели вашего супруга, когда его увели? – дознаватель продолжал заполнять бесконечные бумаги череды допросов.

- Не помню. – Рихан смотрел равнодушно, сквозь Элвиана, куда-то в серую некрашеную тюремную стену. – Не знаю.

- Три, четыре дня, неделю? – допытывался дознаватель.

- Не помню.

- Хорошо. Что, по-вашему, могли делать с ним в ваше отсутствие?

- Не знаю, я не спрашивал.

- Наверно даже потом не спрашивали? Даже после того, как уехали? Как выглядел мальчик? Его били? Опаивали? Морили голодом?

- Не знаю. Я не спросил у него.

- Ну да, вам наверно не до расспросов было, некогда, – не смог сдержаться следователь. – А как он себя вел?

- Не помню. Наверное плакал.

- Наверно или плакал?

- Не помню…

Элвиан в бессилии откинулся на жесткое кресло, когда еретика увели. Ну почему так получилось? Верхняя канцелярия теперь в раздумьях. Что им выгоднее в этом процессе? Как они повернут дело? Выяснить надо все досконально – является ли малолетний Кристиэн еретиком или невинной жертвой?

Кристиэна заперли в келье, полусыром помещении с крохотным окошком под потолком, забранным решеткой. По книгам он помнил, что так выглядят камеры тюрьмы для преступников. Но он же не преступник? Деревянная койка с соломенным матрасом, ведро и кувшин на полу, молитвенник. Кристиэн повернулся, чтобы спросить, что ему тут делать, но в замке уже повернулся ключ.

Эти люди разлучили его с Риханом! Каким бы ни был супруг – злым, жестоким, насмешливым, но с ним Кристиэн мог быть спокойным и не бояться никого. Рихан его защитит от любого обидчика, никому не позволит посягнуть на собственность. А тут… Почему они распоряжаются даже Риханом и его именем? Каким богам они служат?

Кристиэн разулся, забрался на койку, подобрав под себя сразу начавшие зябнуть ноги, и уткнулся в подушку из мешковины, набитую той же соломой.

Не вышло. Глупо, конечно, было надеяться на то, что его оставят с Кристиэном вместе на время исповеди. Рихану было не по себе – мало ли, что случится! Кристиэн и дома-то дрожит как мышь, а тут, не дай боги, с ума сойдет. Куда же они его увели? И ведь никто не скажет…

- Ты плохо начал, Райханэ, мы так надеялись на тебя, – брат Найгер и не думал отпускать его, хотя бы дать передохнуть с дороги, – Ты снова не послушал нас и взял имперца. Можно было бы понять, если бы это была женщина, она может родить нам наместника. Но ты тешишь свою плоть с юношей. Ты больше думаешь об удовольствии, чем о том, что нам надлежит делать.

- Я являюсь гарантом мира в Аторе, я принял вашу веру. Я даже женился на неопытном щенке, которого пришлось связать, прежде чем поиметь. Он стоил мне дороже, чем любая девушка в Тэлете. И почему нужно лезть ко мне в постель?! – Рихан старался сдерживать гнев, прорывающийся в нем, как пар из плохо прикрытой крышки котелка.

- Потому что твоя вера складывается в основном из постели! Ты всегда думал лишь о том, как завалить к себе смазливого парня! Помнишь, с чем ты пришел к нам? Аторе нужен свой человек в империи, звено между нами и еретиками. Мы вдохнули в тебя жизнь заново. Полководец-неудачник, ты помнишь, как хотел прыгнуть в огонь? Мы дали тебе веру и указали на верный путь. Мы даже подобрали тебе супругов на твой вкус и выбор, женщину и юношу! А ты купил приморца!

- Чем вам мешает мальчик? – Рихан уже решил не стеснять себя, что уж там. – Он может принять веру, он еще молод.

- У него глаза шлюхи. Обычной имперской потаскухи. Ты наверно думаешь о его ротике чаще, чем о молитве! Он примет веру, ему никуда не деться, но разве он не сможет разболтать родичам?

- Не разболтает. Котенок не очень-то разговорчив. Его семейка получила мои деньги и забыла о нем навсегда. Я легко научу его всему, что надо.

- Думаю, что трахаться ты его уже научил. Бесполезно, Райханэ, мы с тобой говорим на разных языках. Давай отложим до завтра. Тебя проводят в покои, – внезапно сдался монах.

Но Рихан так просто уходить не собирался. Никому и никогда он не оставлял своей добычи.

- Где мой супруг?

- В келье для послушников. Он останется цел, никто тут без нужды не притронется к имперской мрази. Ступай.

Кристиэн проснулся от боли, нещадно затекло тело на жесткой постели и холода. Кельи видимо и не думали отапливать или утеплять. Он сначала не мог понять, день или ночь, оконце было тусклым и темным, то ли ночь, то ли совсем раннее утро. А может и вечер, кто знает, сколько он проспал? За ним так и не пришли, ни супруг, ни монахи. Его просто оставили тут, чтобы не мешал. Нестерпимо хотелось есть, но в кувшине на полу оказалась лишь тухлая вода, словно из старой садовой бочки. Про него просто забыли?

- Ну, что ты мне расскажешь, Кайо? – мрачно поинтересовался брат Найгер у командира охраны герцога, что был вызван к настоятелю для беседы. Черноволосый крепкий мужчина сидел напротив монаха. – Как ты допустил эту свадьбу?

- А что я мог сделать, настоятель? – развел руками воин. – В этот раз Райханэ соблюдал обычаи и даже устроил осмотр мальчика. При всех. Кривился конечно.

- Это мне все известно давно, у меня есть копия отчета монастыря, что обучал этого щенка, – оборвал его Найгер, – но что ты сам можешь мне рассказать про него?

- А про него нечего и сказать, – пожал плечами охранник. – Ну приморец, да и все. Но и для многих наших мог бы быть примером. Набожен как старуха, поперек никуда не лезет, подарков не требует, побрякушки не носит почти, Райханэ боится до дрожи в коленках. Слова поперек не скажет.

- Я слышал, что герцог едва не убил его в начале, – не поверил рассказу настоятель, разглаживая руками бархат обивки стола.

- Так как раз за набожность едва и не прибил, – хмыкнул командир охраны. – Ему, видите ли, в постели побаловаться взбрело по особому, а мальчишка возьми и заяви, что мол грех это, господин мой, в монастыре наказывают за такое. За это и огреб. Месяц, кажется потом лежал.

- Непокорность тоже грех, – рассудил брат Найгер, внимательно слушая рассказ. – Что же, тоже зацепка. Что еще?

- У них не все ладно, парни болтают, что мальчик неохотно дает Райханэ. Не сопротивляется, но и с восторга не орет. Герцог бесится, это даже я знаю. Еще он хвалился кому-то о том, что этот Кристиэн выбран был белыми, как танцор-посредник, но родители не отдали его в храм.

Брат Найгер привстал, стукнул по столу кулаком, так, что разлетелись бумаги.

- Что же ты сразу молчал?! Почему никого не послал сюда, сказать о таком?! Ты хоть понимаешь, что это? Мэррет… Проклятье... Теперь все придется делать по другому.

- О чем вы, настоятель? Мальчик вроде действительно нам не мешает. Его дело лишь раздвигать ноги и постель греть.

- А наследника Аторе он родит?

- Но ведь в прошлый раз мы тоже предлагали Райханэ парня. И что с того, что этот танцор? Его же не взяли.

- Ты дурак, Кайо или тоже засмотрелся на ублюдка? Что с того, что его не взяли! Его не отдали! – брат Найгер был в бешенстве, лысина покраснела, стала почти багровой. – Он посредник! Даже не обученный! Или ты думаешь, туда отбирают тех, кто просто ловко пляшет? Дурость! Они рассматривают каждого, ищут дар, искру, и даже если танцор не попадает в храм, то за ним все равно следят! Если они вступают в брак, то монахи ездят и смотрят, как те живут, что у них в доме и не угас ли дар.