Первый день поста - Пендлтон Дон - Страница 3

Зато в ванной Мак нашел целый арсенал аккуратно сложенных туалетных принадлежностей: начатые тюбики, бутылочки, зубную пасту. В платяном шкафу в комнате, в корзине для грязного белья, лежали одна пара слегка скомканных полотенец, две пары носков, двое плавок и две белые сорочки. Рядом аккуратно висели безупречные костюмы, сорочки и целая коллекция галстуков преимущественно серых тонов.

Да, чистота и порядок. Болан вспомнил внешнее спокойствие, ровный голос и сверхаккуратный костюм Филиппа Джордана. Любопытный вырисовывался образ: человек, без сомнения, симпатичный, хорошо воспитанный, с высоким культурным уровнем, около пятидесяти лет, холостяк или, по крайней мере, живущий в данное время один, человек, наделенный маниакальной страстью к порядку и чистоте, ведущий аскетический, если не сказать антисептический, образ жизни. Вегетарианец? Очень возможно, и уж вне всякого сомнения интеллектуал. Доктор Филипп Джордан. Интересно, каких конкретно наук?

Болан тщательно пролистал журналы, обратив внимание, что отдельные статьи помечены галочкой. Все эти статьи касались психологии человека. Похоже, дело идет на лад.

Тогда Болан вновь прошел в ванную и при помощи покупок, сделанных в лавке, начал, что называется, превращаться в покойного доктора Филиппа Джордана. Включив очередную магнитофонную запись, он долго и напряженно вслушивался во все интонации спокойного равнодушного голоса, звучавшего из динамика. Он отнюдь не стремился в точности воплотиться в доктора Джордана, да это было бы и невозможно, просто он хотел создать в глазах других иллюзию сходства, и этого будет вполне достаточно. Вряд ли Джордан поддерживал близкие отношения с соседями и имел много друзей, тем более что жил здесь совсем недавно. А с парнями из мафии он и подавно не фамильярничал. Сухой, со всеми держащийся на расстоянии, немного высокомерный — таким его видел Болан.

Если он не ошибался, должно хватить даже условного сходства. Если нет — что ж, рано или поздно всем приходится умирать. Он нанес на скулы немного жидкого тона серого цвета, чтобы они больше выделялись, слегка подвел контур глаз и нарисовал морщинку между бровей, после чего изменил прическу и слегка посеребрил виски краской из аэрозольного баллончика. Теперь из зеркала на него смотрело холодное, высокомерное лицо интеллектуала, явно ставящего себя выше окружающих. Болан четким движением выключил магнитофон: достаточно, он вполне уловил интонации, тембр голоса, а это было главное...

Вернувшись в комнату, он принялся облачаться в один из костюмов Джордана, и тут прозвучал первый телефонный звонок.

— У меня есть информация на твоего парня, — раздался в трубке взволнованный голос Гарольда Броньолы. — Я проверил твою линию. Она чистая. Но лучше бы тебе не впутываться в это дело и сразу покинуть Нью-Мексико. Минут через тридцать я вышлю за тобой самолет. В Далласе у тебя было бы достаточно времени, чтобы...

— Не спеши, Гарольд, — устало оборвал его Болан. — Даллас может подождать. А здесь время не терпит. Что у тебя есть конкретно для меня?

Броньола что-то забормотал в трубку, а потом горестно вздохнул:

— Конкретно? Следующее: твой клиент жил в пригороде Вашингтона. И только совсем недавно переехал.

Болан закурил и жестко осведомился у своего друга, шефа ФБР:

— Каких наук он доктор?

— Околовсяческих...

— Каких?

— Он получил диплом в Джорджтаунском университете, но там он занимался отнюдь не философией.

Министерство национальной обороны с треском выставило его за дверь два года назад. Он был военным психологом. Специалист. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.

Да, все сходится.

— А почему его выгнали?

— Неповиновение. Иначе говоря, он вышел из-под контроля. Это очень тонкий вопрос...

— Да, да, черт возьми! — рявкнул Болан. — Но это все — мелочи. Выкладывай главное.

Броньола вновь глубоко вздохнул прежде чем ответить:

— По некоторым причинам парнем интересовалось ЦРУ. Несколько недель назад он еще получал у них жалованье.

— Чем он у них занимался?

— На этот вопрос я все еще жду ответ.

— Он выпутался в одиночку, как большой?

— Пока ничего не могу сказать.

— М-да, странноватая история.

— Еще бы!

— Гарольд, этот парень — виртуоз пыток, настоящий инквизитор.

На другом конце провода наступило долгое молчание.

— Ты в этом уверен?

— Я застал его с руками по локоть в крови, — сухо произнес Болан. — И как ты думаешь, кто был жертвенным индюком?

— Рикерт, — пробурчал Броньола.

— Именно!

— Тогда я уже ничего не понимаю. Почему?

— Вот в этом я и пытаюсь разобраться, Гарольд.

— Черт бы его побрал!

В разговоре наступила новая пауза.

— Ну что ж, вот и опять всплывает человек из Лос-Анджелеса...

— Если он найдется, мы окончательно запутаемся. Послушай-ка... Я уже занимаюсь этим, Гарольд. Попытайся немного прикрыть меня с тыла.

— Понимаю.

— Мне понадобится информация. Здесь, на юго-западе, многое мне еще не совсем ясно: структура организации, расстановка кадров...

— Черт возьми, да ты думаешь, что... компьютеры сами...

— Прости, — откликнулся Болан, — у меня голова работает быстрее, чем я говорю. Я думаю о Нью-Мексико и спрашиваю себя, где же там таится разгадка. Повсюду, куда бы я ни ходил, я натыкаюсь на таблички: «Сверхсекретно». Уайт Сэндз, Лос-Аламос... Тебе не кажется, что это как-то связано с Лос-Анджелесом? Так сказать, обычная схема.

— Возможно, — буркнул Броньола. — Мы запросим все банки данных и посмотрим, что нам выдадут компьютеры.

— Отлично. Я постараюсь повторно связаться с тобой через несколько часов. Тебе хватит времени?

— Трудно сказать, — ответил осторожный Броньола. — Мы сделаем все, что сможем. Но береги свою шкуру, старик. Не рискуй попусту. Я вовсе не хочу потерять тебя, когда мы так близки к цели.

Болан хмыкнул:

— Буду помнить об этом, не волнуйся.

— Может, тебе выслать твою боевую машину? Юная леди не находит себе места и мечется, как тигр в клетке.

— Сейчас она здесь не нужна, — твердо возразил Болан.

Юной леди, о которой шла речь, была, разумеется, Роза Эйприл, единственная хранительница «каравана», а заодно и сердца Мака Болана. Он слишком хорошо понимал ее беспокойство, но не имел ни малейшего желания вмешивать ее в опасное дело и уж тем более на данной его стадии.

— Через пару дней отправь машину в Эль Пасо. Там я смогу без проблем забрать ее.

— Отлично. Она будет в Форт-Блиссе к полудню. И уж постарайся приласкать ее.

Болан все прекрасно понимал. Роза отнюдь не из тех, кто сидит сложа руки, ожидая, пока дела наладятся. Особенно если она волнуется за властелина своих грез. Болан тихонько вздохнул:

— Так и быть, займи ее делом. Объясни ей важность необходимых мне сведений. И оставь ее разбираться одну. Она чертовски хорошо изучила всю кухню.

— Как и многие другие, — обронил Броньола. — Итак, мы все теперь выяснили?

— Почти. Еще на минутку вернемся к нашему доктору. У него было медицинское образование?

Броньола собрался уже сказать «нет», но тотчас спохватился:

— В общем, ты недалек от истины. Перед тем как заняться психологией, он два года проучился на медицинском факультете. Ты, без сомнения, можешь назвать это образованием.

— Естественно. Ну что ж, до скорого, — произнес Болан и повесил трубку.

Едва он положил ее на рычаг, телефон зазвонил вновь. На этот раз на другом конце провода раздался грубый голос:

— Мы уже давно ждем вашего звонка, док.

Итак, настало время перевоплощаться.

— Подождали бы еще несколько минут, ваше терпение было бы вознаграждено, — холодным, абсолютно безразличным голосом отозвался Болан.

— Док, мы ждали всю ночь. С нас хватит. Короче, вы получили, что нужно, или нет?

— У меня все сведения на руках, — ответил Болан, он же «доктор грязных дел».

— Тогда чего вы ждете? Приезжайте и побыстрее. Даем вам 10 минут.