В полушаге от любви (СИ) - Куно Ольга - Страница 58

— Например, убить вашу сестру? — предположила я, продолжая отступать.

— Ну что вы, — поморщился Норрей. — На такое эта девочка неспособна. Приходится действовать самому. Зато от неё я в подробностях узнал обо всём, что происходит в доме. И это позволило мне придумать свой план. Согласитесь, ведь это очень неглупо. Избавиться от старшей сестрёнки, свалить всю вину на призрак покойного папочки, и получить в свои руки всё семейное состояние. Вполне справедливо, учитывая всё, что мне пришлось пережить.

— Но ведь над вами по-прежнему висит обвинение храмовников!

— Ерунда. — Он небрежно отмахнулся, и я вздрогнула, так близко сверкнуло лезвие ножа. — Я даже не знаю, жив ли до сих пор тот священнослужитель. Ну и в любом случае, пусть попробует тронуть самого барона Грондеж. Кстати, как вам нравится этот подвал? По-моему прекрасное место для проведения ритуалов, вы не находите?

— Вы же говорили, что только сумасшедший будет поклоняться Орэнду, — напомнила я.

— Я много чего говорил, — усмехнулся Норрей. — Орэнд — весёлый бог. Он любит, когда с его жертвами играют, прежде чем убить.

— А что же дочка кухарки? — напомнила я, стремясь хоть как-то потянуть время. — Она ведь не могла не понять, что именно вы стоите за покушениями?

— Конечно. Я убедил её в своей правоте. В том, что Йоланда — необходимая жертва, возлагаемая на алтарь справедливости. Я очень хорошо умею убеждать, хотя ни с отцом, ни с кухаркой мне это, увы, в своё время не удалось. Вообще-то я думал, что в первый раз как следует развлекусь именно с ней, — заметил он, многозначительно поглядывая на нож. Я сразу же пожалела о том, что переключила его внимание на дочь кухарки. — Но, кажется, всё складывается ещё более удачно.

Было очень страшно поворачиваться к нему спиной. И всё-таки я рискнула — и побежала. Быстро, со всех ног, туда, откуда совсем недавно пришла. Всё дальше и дальше от света факела. Норрей поспешил следом, но пока мне удавалось держаться от него на небольшом расстоянии.

Вскоре стало совсем темно. Пришлось замедлить бег. Меня спасало лишь то, что так же был вынужден поступить и преследователь. В придачу он ещё и споткнулся, о чём возвестила громкая брань. Но обольщаться не следовало: он снова бежал следом. Было очевидно: рано или поздно он меня догонит. К тому же впереди — тупик, так что в сущности я бегу в ловушку.

Стащив на ходу туфлю, я бросила её в темноту коридора, надеясь создать тем самым как можно больше шума. Сама же вжалась в стену, стараясь не дышать. Шаги Норрея раздавались всё ближе. Он прошёл мимо, но вскоре остановился. Коридор затопила пугающая тишина.

— И где же ты? — Негромкое поскрипывание обуви проинформировало меня о том, что преследователь неспешно передвигается по коридору, стараясь меня отыскать. Я прижалась к стене ещё сильнее, стараясь стать абсолютно плоской. — Хочешь поиграть? Ну что ж, давай поиграем. Орэнд любит игры.

Раздался странный свистящий звук. Очень неприятный. Мурашки пробежали по коже ещё раньше, чем догадка оформилась в мысль: он бьёт кинжалом наугад, пока рассекая лишь воздух.

Тем не менее сперва мне везло. Манёвр с туфлей сработал, и Норрей потихоньку удалялся от меня всё дальше. Я позволила себе дышать чуть глубже. И чуть-чуть расслабила руку, в которой до сих пор инстинктивно сжимала ключи. Я совсем успела о них забыть. Теперь связка с громким звяканьем упала на пол. Не дожидаясь, пока преследователь сделает правильные выводы, я с силой толкнула его — от неожиданности он потерял равновесие — и бросилась бежать обратно. Шансов победить Норрея в поединке у меня в любом случае не было. Я помчалась обратно к свету и в скором времени услышала позади звуки погони. Оставалась лишь одна надежда: что за камерами всё-таки скрывается второй выход.

Надежда не оправдалась. Коридор не выводил из здания. Он просто спускался в тюрьму. Пробежав мимо камер до самого конца, я упёрлась руками в стену. И в отчаянии обернулась навстречу Норрею. Тот приближался неспешной, развязной походкой, отлично зная, что мне некуда деться.

Я снова вжалась в стену. И приготовилась хотя бы попытаться перехватить и удержать его руку, которую он уже занёс, чтобы нанести удар кинжала. Всё-таки Норрей долго сидел в тюрьме, пусть и неплохо всё это время питался. Такой образ жизни должен был его ослабить. Но стоило мне вскинуть руки, как молодой человек пошатнулся и, захрипев, рухнул на пол.

Эстли резким движением выдернул свою шпагу.

— Не ранены? — Убрав оружие в ножны, он схватил меня за плечи.

Я молча качнула головой. Руки и ноги тряслись, сердце колотилось, и говорить я пока была неспособна.

Убедившись в том, что со мной — в физическом плане — действительно всё в порядке, Эстли отступил и вдруг заорал.

— Какого чёрта вы сунулись в этот тоннель?! Вам что, заняться было больше нечем? Приключений захотелось? Почему, дьявол вас побери, вы не можете пройти по дому без того, чтобы притянуть к себе все скрывающиеся в нём опасности?

От его крика я поначалу слегка опешила. Зато обида на несправедливые упрёки быстро вернула мне дар речи.

— Откуда мне было знать, что проход в тоннель закроется, и я останусь внутри? — Я понимала, что оправдываюсь, и это злило ещё сильнее. — Я узнала от горничной, что возле лестницы раздавались странные звуки, и хотела всего-навсего взглянуть на то место. И ничего больше!

— И, надо полагать, сила взгляда перенесла вас сюда?

Мои оправдания явно не произвели на графа ни малейшего впечатления.

— Почти, — огрызнулась я. — Проход открылся случайно. Я не успела глазом моргнуть, а он закрылся, замуровав меня внутри.

— И внутри вы тоже оказались совершенно случайно, — едко и до обидного зло произнёс Эстли. — Когда горничная призналась мне, что рассказала вам эту историю, я сразу понял, что именно так всё и закончится! Какого чёрта вы вообще потащились к той лестнице? Почему не пошли сразу ко мне?

— Говорю же вам: я хотела только посмотреть! — От обиды я тоже перешла на крик. — Я собиралась после этого вас позвать!

— А должны были позвать сразу! — рявкнул он. — Это моё расследование!

— И моё тоже! Или вы забыли, для чего меня сюда отправили?

Пропади оно пропадом, это расследование. Чтобы я ещё хоть раз пошла на поводу у призраков, интересующихся своими старыми знакомыми! Но не дать отпор Эстли сейчас, когда он разговаривал таким тоном, я просто не могла.

— Отлично помню, — более спокойно подтвердил граф. — Вас сюда отправили затем, чтобы вы поговорили с призраком барона. Вы это сделали? Сделали. Вот сидели бы теперь перед зеркалом и готовились к обеду!

Последнее предложение он прокричал так громко, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки.

Видимо, всё-таки не лопнули. Поскольку я услышала топот ног, и вскоре увидела в свете факела нескольких слуг.

— Что-то случилось? — крикнул на ходу тот, что прибыл в особняк вместе с графом.

— Нет. Уже нет, — отозвался Эстли, вынужденно успокаиваясь.

Слуга опустился на корточки рядом с покойником.

— Вы знаете, кто это? — спросил у меня граф.

— Знаю. Но не скажу, — мстительно буркнула я.

— Почему? — Он подозрительно прищурился.

— Ну это же ваше расследование! Вот сами и разбирайтесь. А я не буду путаться у вас под ногами.

Эстли закатил глаза и прорычал что-то неразборчивое, будто именно он и являлся обнаружившимся в темнице маньяком.

— Это Норрей Грондеж, брат Йоланды и Аделяра, — пошла на попятный я.

Такой факт определённо оказался для Эстли новостью.

— Расскажите-ка поподробней, — предложил он.

— При условии, что вы возьмёте меня под руку и наконец-то выведете отсюда, — потребовала я. — Хотя, говоря откровенно, я думаю, что обо всём этом лучше меня расскажет кое-кто другой.

— Когда я узнал, что Норрея обвиняют в поклонении Орэнду, страшно за него перепугался.

Голос призрака звучал печально. Казалось, что со времени нашего первого разговора барон постарел лет на десять, как будто привидения могут стареть. Плечи, в прошлый раз гордо расправленные, поникли, глаза смотрели тоскливо, а на лице словно прибавилось морщин.