Битва чудовищ - Виззини Нед - Страница 28

— Прекратите! — вскричала Корделия. — Величайший Император, прошу, остановите все это!

Оципус удивленно вскинул брови. Что-то в встревоженном виде Корделии произвело на него сильное впечатление. И тогда ему на ум пришла одна идея, которая своей зрелищностью сведет толпу с ума. Оципус шепнул что-то Родикусу, тот улыбнулся, а затем прокричал в свой мегафон: «Остановите бой!».

Стоявшие неподалеку стражи отпугнули медведей ударами хлыстов, заставляя их бросить жертву. Трибуны разразились громкими возгласами неодобрения. Оципус схватил Корделию за запястье и потащил ее за собой.

— Куда вы меня ведете?

— На арену, — ответил Оципус.

— Эй, погодите! — вскрикнул испуганный Брендан. Элеонора и Уилл тоже вскочили со своих мест. — Не забирайте мою сестру!

Оципус разразился смехом, который напоминал хлюпанье грязи. Затем он щелкнул пальцами, и стража схватила Брендана, Элеонору и Уилла.

— В Колизее я могу делать, что захочу! — изрек Оципус. — А сейчас мне хочется вывести эту девочку на арену, чтобы она встретилась с тем, кем так восхищается!

— Постойте! Нет, не надо… — пыталась возразить Корделия, но Оципус уже не слушал. Он потащил ее по темной лестнице, ведущей на арену. Казавшиеся маленькими руки императора оказались сильными, а крепкие короткие ноги двигались очень быстро. За считанные секунды он выволок Корделию на пыльное поле, откуда уже увели медведей. Феликс, уже поднявшись, стоял на поле. Как только император подвел к нему Корделию, Родикус стал объяснять происходящее с балкона:

— Император привел Корделию из Новой Британии встретить Феликса Грека. Она только что просила императора сохранить ему жизнь! И это может означать только одно, достопочтенные горожане! Да, именно так… теперь Величайший Император скрепит их руки! Чуть позднее молодые дадут свои обеты.

— Что ты имеешь в виду — «дадут обеты»? — растерянно спросил Брендан.

— Брачные обеты, — пояснил Родикус. — По нашим обычаям, если молодая девушка спасает жизнь гладиатору, она становится его супругой.

— Что? — выдохнул пораженный Уилл.

— Совсем скоро, — как ни в чем ни бывало продолжал Родикус, — Величайший Император проведет церемонию. И тогда Феликс и Корделия станут супругами.

38

Посередине арены стояла потрясенная шумом Корделия. Все зрители вскочили на ноги, в едином ликующем порыве славя Феликса. «Наверное, меня тоже?» — подумала девушка. Она не расслышала среди рева толпы слова Родикуса про обеты, она не имела ни малейшего понятия, что должно было произойти. Она лишь видела, что Оципус сцепил своими потными руками их с Феликсом ладони.

Феликс тем временем знал, как воспользоваться вниманием толпы. Он снял свой шлем и помахал зрителям. Трибуны взревели восторженными криками. Тогда он обратился к Корделии, не глядя на нее:

— Спасибо, что спасла мне жизнь.

— Не за что, — быстро ответила Корделия. Крики толпы заглушали их разговор. — Мне нужно вернуться в свой дом. Помнишь, тот, что появился на арене? Это дом моей семьи, который куда-то утащила стража императора…

— Я помогу тебе его вернуть, — также быстро и тихо ответил Феликс. — Я помогу тебе, чем смогу. Но император придет в ярость, если мы уйдем раньше…

— А теперь, — Родикус продолжал вещать с балкона, — Величайший Император начнет церемонию венчания!

— Какую еще церемонию венчания? — изумилась Корделия.

— М-м… нашу? — ответил Феликс.

— Нашу? Ты, должно быть, шутишь! С чего это я выйду за тебя замуж? Мы только что встретились!

— Это римский закон, — пояснил Феликс. — Когда женщина спасает гладиатора от смерти, она становится его супругой. Ты разве не знала об этом?

— Нет такого закона. Это историческая неточность! Все это — выдумка!

— Этот закон ввел Оципус.

Корделия тут же замолкла. «Ну конечно! Мы же в одной из книг Кристоффа. Это все чистый вымысел. Кристофф выдумал этот глупый закон для того, чтобы сделать сюжет интереснее! А теперь я страдаю из-за причуды какого-то писаки!»

— Феликс Грек, — начал церемонию Оципус, все еще скрепляя их руки, — берешь ли ты прекрасную Корделию из Новой Британии себе в жены?

Феликс улыбнулся перепуганной Корделии. Его взгляд словно говорил: Не волнуйся. Я позабочусь о тебе. Но Корделии не стало от этого легче.

Она не была намерена оставаться в этом браке по сговору, даже пускай и в вымышленном мире, который технически не признается властями штата Калифорния…

— Погодите-ка! — закричала Корделия. — Мне всего лишь пятнадцать!

— И что? — недоуменно пожал плечами Оципус.

— Я же несовершеннолетняя! Закон запрещает вступать в браки несовершеннолетним! Разве здесь нет такого закона?

— Хм-м… — Оципус задумался. — Говоришь, тебе пятнадцать?

— Да!

— Ну, Феликсу семнадцать. Так что не вижу здесь проблемы.

— Что? — Корделия повернулась к Феликсу. — Как ты можешь быть гладиатором в семнадцать лет?

— Меня продали в рабство, как только я начал ходить.

— К тому же, — продолжил Оципус, — по моим законам в брак могут вступать все, кто достиг тринадцати лет.

— Тринадцати? — возмущенно закричала Корделия. — Да вы больной…

— Думаю, вам стоит попридержать язык, юная леди, — заметил Оципус, — а то мне придется его отрезать, и Феликсу достанется немая жена!

Корделия не могла вымолвить ни слова от ужаса. «Что я могу сделать? В данный момент ничего. Ради нашего спасения придется подыгрывать. Тянуть время, пока я не придумаю, как нам пробраться в дом. И как только мы туда попадем, мы будем знать ход событий этой книги. У нас будет огромное преимущество. И тогда мы найдем способ вернуться к маме и папе. Подыгрывай им, Корделия, и тогда мы сможем здесь выжить».

— А теперь, — Оципус отвлек ее от размышлений, — следующие два слова, которые вам осталось сказать — «я согласен» и «я согласна».

— Я согласен, — повторил за ним Феликс.

Корделия окинула взглядом трибуны, все зрители стояли на ногах и взволнованно наблюдали за церемонией. Император Оципус показал Феликсу поднятый большой палец.

— Кажется, жених принял предложение. Но что же ответит невеста?

— Корделия, — обратился к девочке Оципус, — берешь ли ты Феликса Грека в мужья?

Корделия пребывала в состоянии, близком к обмороку, чувствуя рвотные позывы и нестерпимое желание удалиться в туалет. Она и раньше оказывалась в затруднительных ситуациях, но никогда у нее не крутило так живот от страха того, что ей предстоит выйти замуж за незнакомца.

Оципус нетерпеливо поднял бровь:

— И каков же твой ответ?

— Нет, нет, нет, нет, нет! — кричал на бегу Брендан. — Ее ответ — нет!

— Как ты смеешь прерывать мою церемонию? — возмутился Оципус. — Как тебе вообще удалось сбежать?

Но затем он увидел следующую за ними супругу и понял, что это она позволила ему спуститься вниз. Уилл и Элеонора все еще находились под стражей на трибуне.

Оципус улыбнулся. Конечно же, это лишь часть одного большого представления. С появлением на арене Брендана действие стало драматичнее и зрелищнее. Зрители были в восторге! По звукам Колизей стал напоминать клетку с гиенами.

Оципус отпустил руки Корделии и Феликса и, подойдя к Брендану, начал свою возмущенную и напыщенную речь, словно находился на сцене.

— Как ты смеешь обращаться ко мне, как к простолюдину? Назови мне хоть одну причину, чтобы я мог оправдать тебя, укротитель львов!

Император чиркнул себе пальцем по горлу. При виде этого жеста Родикус обратился к толпе:

— Похоже, Брендан оскорбил нашего императора! Поэтому сегодня в Колизее состоится не только венчание, но и распятие на кресте!

Толпа приняла новость с шумным одобрением. Брендан упал на колени.

— Ладно, отлично, простите меня! — закричал мальчик. — Такого больше не будет!

— Так-то лучше, — заметил Оципус и помог Брендану подняться, жестом как бы говоря толпе: «Я милостиво дарую ему жизнь».