Избранные произведения. Т. I. Стихи, повести, рассказы, воспоминания - Берестов Валентин Дмитриевич - Страница 33

Что ж! Будем надеяться, что с таким характером она не пропадет.

1962

МЯЧ

Когда наш катер подходил к берегу и я различил на пригорке крохотную фигурку моей племянницы, я забеспокоился: вдруг Надя забыла меня и, как год назад, снова начнет дичиться.

Но едва я ступил на берег, Надя бросилась ко мне, схватила за руку, увела подальше от взрослых. Чтоб не подслушивали.

— У меня есть мяч, — взволнованно сообщила Надя. — Такой прыгучий. Как ударишь, так небо отскочит!

Сказала и сама удивилась. И тут же уравновесила столь необыкновенный мяч!

— А другой тяжелый — трактором не стронешь!

— Вот и хорошо, Наденька. Ты мне их покажешь?

— И куда они закатились? — пригорюнилась Надя. — Сама не знаю.

Так от пристани до самого дома только и разговору было, что о мячиках.

Потом выяснилось, в чем дело. Оказывается, в прошлом году я привез ей большой разноцветный мяч. Я забыл про мяч. Надя забыла про меня. Но родители, чуть обо мне речь зайдет, нет-нет да и напомнят ей:

— Это мы про дядю, который тебе мяч подарил.

Мое имя прочно связалось в ее воображении с мячами. Я сделался для нее Человеком, Который Привозит Разноцветные Мячи, Главным Знатоком и Любителем Всевозможных Мячиков.

Вот она и развлекала меня разговором о мячах: что же еще могло интересовать такого узкого специалиста, как я?

1962

МАЛЫШИ РАЗГОВАРИВАЮТ

Трехлетний Митя играет с котенком Мурзиком. Сейчас он потрясен сообщением, что старая кошка Кисметка приходится Мурзику бабушкой.

— Вот у меня бабушка хорошая: придет и покормит меня, а Мурзикова бабушка прибежит и все у Мурзика съест. Какая ж это бабушка?!

Такс Маугли поднялся в комнату вместе с Маринкой. Гостя нужно как следует принять и развлечь.

— Вот, Маугли, познакомься. Это мои куклы: Верочка, Светочка, Леночка, а это книжки. Садись, пожалуйста. Сейчас мы их посмотрим.

А потом выбегает из комнаты в слезах:

— Я хотела его проводить, а он са-а-ам ушел!

Маленькая гостья выпрашивает у Маринки что-нибудь в подарок. Наконец оделась, простилась и — драматическим шепотом:

— Марина, последняя минута идет, мы уходим, дари скорей!

— Дерево такое высокое, такое высокое, что ни один мальчишка еще не добирался до его вершины.

Гостил у бабушки в Севастополе, едет во Владивосток. За окном проносятся сибирские березки.

— Вот еще одна березка побежала к бабушке. И еще одна. И еще…

Девочка вбегает в новую квартиру. Комнаты совершенно пусты. Девочка кричит, и ей отзывается эхо.

— Эхо-о-о! Эхо-о-о!

— А потом оно пропадет, — догадывается девочка. — Его съедят вещи.

Войдя в избу:

— Интересно! Кто это у вас там в углу: лицо человечье, а крылья как у жука?

Это он увидел на иконе шестикрылого серафима.

Проводник, по его мнению, проводит свет, плотник делает плоты, на генеральную репетицию непременно должен явиться генерал, а в начальной школе учатся начальники.

Мы положили жука в коробку, а он улетел. Прямо в коробке!

— Как?

— Очень просто… Он там внутри жужжал и крыльями двигал. И коробка летела.

— Стала крыша высотеть. Высотела, высотела, и получился совсем большой дом.

— Строгали, строгали, настрогали много стружек, и потом из них бревно сделали.

— А почему речку на рельсы не ставят?

— Прибежишь, убежишь, а она все идет и идет. Неужели не отгадал? Дорога!

— Все хотят мира, кроме соседского Петьки.

— Мама, выключи телевизор. Пусть наберется хорошая передача.

— Познакомься. Этот дядя сочинил твою любимую книжку.

В глазах у малыша неистовый восторг. Писателю приятно. И мама довольна. Вдруг обескураживающий вопрос:

— Ту, где тетка в короне с зеркальцем разговаривает?

Решил, что его знакомят с Пушкиным.

Слушают сказку про Аленушку. Доходят до того места, где ее колдунья утопила.

Девочка (шепотом):

— Страшно…

Мальчик (бодро):

— Ничего, придут пограничники и спасут ее.

Девочка:

— Я знаю эту сказку. Нет там никаких пограничников.

Мальчик:

Ну, тогда водолазы.

А один пятилетний мальчик смотрел по телевизору только взрослые передачи. Герои фильма страдают, гибнут, льется кровь, но для него все это занятное зрелище — не больше. Другое дело — детские фильмы и пьесы.

— Я их не смотрю, — поясняет мальчик. — Мне всех жалко: зайчиков, котят… И очень страшно.

Вечер. Отец читает. Мать возится на кухне. Дочь укачивает куклу в плетеной колыбельке.

— Марина! Иди сюда, — слышится голос матери. Девочка растерянно смотрит на колыбель.

— Беги, беги, — шепчет отец. Он пододвигает к себе колыбельку и как ни в чем не бывало начинает ее покачивать. Ошеломленная девочка оборачивается к нему: случилось невероятное, взрослый ее понял!

— Кукле хуже, чем ребенку. Ребенку какую хочешь одежду купят, а кукле я шью сама. Не всегда хорошо получается, но ей, бедной, все равно приходится носить.

Сборы в дорогу. Дочь пытается запихнуть в чемодан свою самую большую куклу. Мать сердится.

— Ты же видишь, места в чемодане мало. Возьми другую куклу, поменьше.

— Нет, мамочка, я должна взять только эту.

— Что значит «должна»?

— Но ведь я обещала, что она с нами поедет. Я ей обещала!

Приходит подружка, застает ее, ученицу четвертого класса, с куклами.

— В куколки играем? Как не стыдно! Ты же не маленькая.

— Ну и что? Я всегда буду с ними играть. Всю жизнь!

— Я тоже так думала, а теперь поумнела и бросила.

— Значит, я глупая, что в куклы играю?

— Конечно, глупая! Ну, зачем они тебе нужны? Какая от них польза?

— Польза? Я с ними в школу играю. Я из-за них стала лучше писать и рисовать. Я из-за них шить научилась. Я им уроки рассказываю.

— Ха-ха! И они тебя слушают? Еще скажешь, что они живые?

— И скажу!

— Ничего себе живые! Они у тебя из ящика вверх ногами торчат. Разве с живыми так обращаются?

— Ну, они не совсем живые. Они как будто живые. Они живые, когда с ними играют.

— Значит, и эта бумажка живая, если ты с ней играешь?

— Конечно. То есть не совсем… То есть она как будто живая… Нет, этого нельзя объяснить. Но она живая.

Маринка нарисовала кошачью морду и просит меня:

— Подпиши, пожалуйста: «это мама»

— Нет уж, подписывать этот пасквиль я не буду. Если надо, подписывай сама.

В ответ послышался рев:

— Но ведь я не могу писать!

— Эх, ты! Темнота! Вот пошлю на радио в «Угадайку» загадку: «Темный, необразованный и ревет». Все ребята сразу поймут, что это ты.

Рев прекращается.

— Все ребята сразу поймут, что это медведь. Темный, необразованный и ревет… Конечно, медведь! Кто же еще?

— Вот, — говорит Саша, — космическая ракета. Я склеил ее из серебряных бумажек. А это снимки, которые она сделала.

Передо мной узкая бумажная лента, изображающая фотопленку.

— Это, конечно, Луна, — поясняет Саша, — ее невидимая сторона. Теперь уже, конечно, видимая. А это цветной снимок — салют! Эта воздушный шар. Он у меня первого мая улетел неизвестно куда, а ракета его сфотографировала. А это… Это, в общем, зайчик с морковкой. Сам не понимаю, как она ухитрилась его снять.