«Джоконда» Мценского уезда - Павская Ирина - Страница 5

Лена возилась с какими-то бумагами и была на удивление тихой и грустной.

— Леночка, миленькая, закроешь вместо меня сегодня «картинку», а? — заныла я просительно. — У меня деловое свидание срывается.

— Лучше бы любовное, — вяло оживилась она.

Я застыла в тревожном ожидании.

— Ну ладно, — согласилась Лена неожиданно легко. — Мне сегодня спешить некуда.

И многозначительно добавила со вздохом:

— Учти, с тебя причитается!

В пять часов Зойка, как разрушительный смерч, ворвалась в кабинет. Подхватила на лету падающую лампу и заорала:

— Ты еще не готова? Я тебя прибью сейчас! Быстро собирайся, никто нас специально ждать не будет.

( — Зоечка, — говорю я ласково в таких случаях, — вот что я ценю в тебе больше всего, так это твою врожденную интеллигентность!)

И она, словно паровоз, потащила меня в сторону нового микрорайона.

В типовой трехкомнатной квартире собралось человек пятнадцать. Чувствовалось, что компания мало знакома между собой. Люди стеснительно жались по углам и чего-то ждали. Наконец хозяйка звенящим от волнения голосом представила главную гостью — бойкую бабенку лет сорока, которая сразу взяла быка за рога. По ее словам выходило, что сейчас она покажет нам некие замечательные предметы, способные любого нищего в мгновение ока превратить в Рокфеллера. И после этого с таинственным видом достала из коробки металлические блестючие бокалы. Следующие полчаса были посвящены описанию достоинств сих волшебных сосудов.

Делали их, оказывается, на специальном заводе с использованием секретных космических технологий. И поэтому вода в бокалах приобретала лечебные свойства, а вино не портилось. Пока я размышляла, каким образом может испортиться в бокале вино, тетенька шустро вставила кассету в видеомагнитофон. На экране мужчина и женщина с неестественным оптимизмом рассказывали, как чудесно преобразилась их жизнь после покупки бокалов. Но я уже все поняла. Сейчас тетенька будет нам впаривать эту железную дрянь, чтобы мы потом впаривали ее другим и ужасно богатели. В общем, что-то вроде пирамидки, только не финансовой, а торговой.

Весь фокус был в том, что капитализм в нашей благословенной провинции развивался с опозданием, как опаздывает эхо в глубоком ущелье. И если в столичных городах такие номера уже набили оскомину и люди с лету просекали, какой такой бизнес им предлагают, то в нашем городе подобные презентации, а также «лохотронщики», «утюги» и прочие пока еще процветали. Наивные горожане в безумной надежде заработать деньги по-легкому сглатывали наживку, подаваемую под разными соусами. Увы, время от времени, и я попадала на подобные мероприятия, влекомая неугомонной Зойкой. Только фейерверк красноречия распространителей меня уже давно не вдохновлял, и всякий раз было безумно жаль потраченного времени.

По дороге домой Зойка сконфуженно молчала. Я тоже молчала. Пусть помучается! Наконец подруга не выдержала:

— Ну ладно, Сим! Хватит дуться. Они же, паразиты, не предупредили, что это опять сетевой маркетинг.

И резко сменила тему:

— Смотри, что у меня есть.

Из необъятной Зойкиной сумки выпорхнул красочный журнал. Он сиял глянцевой обложкой, завораживал разноцветным блеском, словно магический кристалл колдуна. Это был свежий номер «Космополитена».

— Сегодня купила, сама еще не успела посмотреть. На, почитай. — Великодушие подруги вышло из берегов.

«И возьму, — сердито подумала я, — должна же у меня быть хоть какая-то компенсация за потерянный вечер».

— Завтра позвоню. Спокойной ночи. — Каблучки Зойки бойко зацокали за угол. Ярко-желтый шарф мелькнул на прощание, как предупредительный сигнал светофора, и исчез.

Муся ждала меня у порога.

— Где ты была? — строго спросила она. Теперь уже пришлось оправдываться мне.

«Космополитен» кошке предлагать было бесполезно. Чтобы загладить вину, я бросилась на кухню. Муся сопровождала меня гневной тирадой:

— Это безобразие! Ужин опять не вовремя. И зачем я только живу в этом доме? Такая умная и красивая кошка могла бы рассчитывать на большее внимание. Боже, какая ужасная судьба.

— Муся, ты не знаешь, что такое ужасная судьба.

Чтобы рыба быстрей растаяла, я сунула ледяной кусок под горячую воду. Кухня наполнилась мерзким запахом, который, впрочем, Муся находила восхитительным.

— Ужасная судьба — это когда кошка живет в подъезде и питается на помойке. Злые мальчишки привязывают к ее хвосту всякую дребезжащую гадость. Ты же родилась с серебряной кошачьей ложкой во рту и еще возмущаешься. Забыла, что бракованная? — нанесла я запрещенный удар.

Это было слишком. Муся холодно взглянула на меня. Ах, как ты груба и бестактна, должно быть, означал этот взгляд. Гордо помахивая пушистым хвостом, она вышла из кухни.

Когда я через несколько минут заглянула в комнату, то увидела, что война из холодной перешла в горячую стадию. Муся сидела на окне и демонстративно объедала циперус. Она даже не смутилась при моем появлении. Если кошку не кормят, оскорбляют, то что ей остается делать! Только жрать этот чертов циперус. Но я так устала, что не было желания ругаться.

— Муся, ужин на кухне. — Я включила торшер, взяла журнал и плюхнулась на диван.

Глаза сразу же стали сладко слипаться, тело обволакивала приятная истома. Вдруг в комнате погас свет. В конце концов, розетку надо поменять, торшер барахлит постоянно. Я потянулась к стене, чтобы зажечь верхнюю люстру. И в это время по комнате словно пронесся легкий сквознячок. Я отчетливо услышала печальный вздох и оцепенела на месте.

— Муся, это ты? — Но кошка не отзывалась.

Какая-то безотчетная тревога заползла мне в сердце, и под ложечкой заныло. Я опрометью кинулась к выключателю. Свет послушно вспыхнул, в комнате не было ничего необычного.

Нервы. Надо выпить пустырника и ложиться спать.

Через двадцать минут лекарство сделало свое дело. Я сладко уснула.

Разбудил меня резкий телефонный звонок. Часы показывали 5 утра. Продолжая спать, я сняла трубку и услышала сдавленный голос. Сразу даже и не поняла, что это голос нашего директора.

— Сима, у нас ЧП! Надо срочно быть в галерее.

Сон слетел моментально. Лихорадочно одеваясь, я строила всякие предположения, но ничего определенного не приходило в голову.

У здания музея стояла машина вневедомственной охраны и толпился народ. Здесь были уже почти все сотрудники. Си-Си, похожий на сдувшийся шарик, увидев меня, сказал трагическим голосом:

— Серафима, беда! Нас обокрали!

Люди переговаривались похоронными голосами, разглядывая окно первого этажа. В окне чернела дыра, на земле валялись осколки битого стекла. Из отрывочных фраз присутствующих я поняла ситуацию. В целом происшествие выглядело следующим образом: вечером Лена, как всегда, в определенное время сдала помещение «на пульт». Надо сказать, дело это хлопотное. Сдающий должен обойти все залы, заглянуть во все уголки и потаенные места, чтобы выявить спрятавшегося злоумышленника. Если оный, слава богу, отсутствует, необходимо проверить все створки окон, все форточки и двери — закрыты ли. А сделать это вовсе не так просто, принимая во внимание размеры особняка и количество окон. Короче, считайте, что вам крупно повезло, если с первого раза сдали объект. Дважды сигнализация срабатывала и, наконец, как в сказке — только на третий раз, — музей был принят под охрану. Однако в четыре утра сигнализация сработала снова. Да притом, словно на беду, у ребят из охраны по дороге забарахлила машина, еще несколько минут пропало. А поэтому когда они наконец прибыли, то застали только картину «Разбитое окно в интерьере». Ну, разумеется, первым делом обежали все помещение. Как же, ищи-свищи! Внутри было пусто. Теперь предстояло выяснить, что же все-таки произошло в старом купеческом саду: просто хулиганство или внутри здания все же побывали? А если побывали, то с какой целью? Тут же охранники связались с Сергей Сергеичем, а он, в свою очередь, оповестил сотрудников. И сейчас нам предстояло проверить наличие всех музейных экспонатов.