Как сделать детектив - Борхес Хорхе Луис - Страница 27

Впрочем, ближе к делу! Гм. Да. Не буду отвлекаться. Вот еще одна, последняя, категория — она и завершит мою классификацию.

7. Это убийство, совершенное таким образом, чтобы создать впечатление, прямо противоположное тому, которое достигается в пункте 5. А именно: убийца создает видимость, будто жертва была мертва задолго до того, как она умерла на самом деле. Жертва спит (усыпленная снотворным, но живая и невредимая) в запертой комнате. Громкий стук в дверь не выводит ее из забытья. Убийца притворяется встревоженным, поднимает переполох, взламывает дверь, первым врывается в комнату и убивает спящего, заколов его или перерезав ему горло. При этом он внушает другим свидетелям этой сцены, что они увидели нечто такое, чего на самом деле они не видели. Честь изобретения этого приема принадлежит Израилю Зангвиллу, и впоследствии он применялся в самых разнообразных вариантах. Убийство совершалось (как правило, ножом) на борту корабля; в заброшенном доме, в оранжерее на чердаке и даже под открытым небом: человек сперва спотыкается, а уж затем над ним, оглушенным падением, склоняется убийца. Так что…

— Стойте! Погодите минутку! — перебил Хадли и постучал кулаком по столу, требуя внимания. Доктор Фелл, довольный собственным красноречием, с любезным видом повернулся к нему и лучезарно улыбнулся. Хадли продолжил: — Все это, может быть, великолепно. Но вот вы перебрали все ситуации, связанные с запертой комнатой…

— Все ситуации? — фыркнул доктор Фелл, вытаращив глаза. — Как бы не так! Да я даже не перебрал всех способов в рамках только одной конкретной классификации; это же лишь черновой импровизированный набросок, впрочем, пусть уж он останется таким, какой есть. А сейчас я поведу речь об иной классификации: о различных ухищрениях и манипуляциях, при помощи которых можно запереть двери изнутри. Гм, гм! Итак, джентльмены, я продолжаю…

— Нет, позвольте, — упрямо перебил его Хадли. — Я воспользуюсь против вас вашими же доводами. Вы говорите, что мы сможем получить ключ к разгадке, если переберем разные способы, посредством которых проделывался этот трюк. Вы перечислили семь категорий, но ведь ни одна из них не применима к нашему случаю: все они должны быть исключены в соответствии с вашей же классификацией. Перед тем как начать перечисление, вы, помнится, сказали: «Убийца не скрылся из комнаты, потому что никакого убийцы там в тот момент и не было». Значит, вся ваша классификация — коту под хвост! Единственное, что нам известно наверняка, если не ставить под сомнение правдивость показаний Миллса и миссис Дюмон, — это то, что убийца действительно находился в комнате! Что вы на это скажете?

Петтис сидел, нагнувшись над столом, и отсвет лампы под красным абажуром играл на его лысине, когда он низко склонял голову над конвертом. Он аккуратно записывал аккуратного вида золотым карандашиком. Теперь он поднял свои выпуклые глаза — в свете лампы они казались еще более выпуклыми, лягушачьими — и внимательно посмотрел на доктора Фелла.

— Эээ… да, — вставил он, откашлявшись. — Но эта категория номер пять, по-моему, дает пищу для размышлений. Иллюзия! Что, если Миллс и миссис Дюмон на самом деле не видели, как кто-то вошел в ту дверь, а стали жертвой мистификации? Что, если все это — иллюзия на манер картинки волшебного фонаря?

— Иллюзия! Черта с два! — рявкнул Хадли. — Простите за выражение. Мне это тоже в голову приходило. Вчера я всю душу Миллсу вымотал, расспрашивая, как это все было, да и сегодня с утра задал ему парочку вопросов. Кто бы ни был тот убийца, это был человек во плоти, а никакая не иллюзия, и он вошел-таки в ту дверь. Он был достаточно материален, чтобы отбрасывать тень и топать так, что звук его шагов гулко отдавался в холле. Он был достаточно материален, чтобы разговаривать и хлопнуть дверью. С этим-то вы согласны, Фелл?

Доктор удрученно кивнул. Он с рассеянным видом посасывал потухшую сигару.

— О да, с этим я согласен. Он был вполне материален, и он действительно вошел внутрь.

— Допустим даже, — вновь заговорил Хадли после того, как Петтис подозвал официанта и попросил принести еще кофе, — что все известные нам факты не соответствуют действительности. Предположим, что все это — лишь проекция из волшебного фонаря. Но ведь не проекция же волшебного фонаря убила Гримо! И пистолет вполне реален, и державшая его рука. Что до остальных ваших пунктов, то, видит Бог, Гримо не был застрелен каким-нибудь там механическим устройством. Больше того, он не застрелил себя сам — таким манером, чтобы револьвер потом втянуло в дымоход, как в вашем примере. Во-первых, человек не может выстрелить в себя с расстояния в несколько футов. А во-вторых, револьвер не может взлететь вверх по дымоходу, пронестись над крышами домов на улицу Калиостро, застрелить Флея и плюхнуться на землю, сделав свое черное дело. Черт возьми, Фелл, я начинаю говорить точь-в-точь так же, как вы! Вот что значит побыть в вашем обществе и наслушаться ваших рассуждений! Мне в любой момент могут позвонить из полиции, и я хочу вернуться к здравому смыслу. Что это с вами?

Доктор Фелл, широко раскрыв свои маленькие глазки, уставился на лампу и медленно-медленно опустил кулак на стол.

— Дымоход! — вымолвил он. — Дымоход! Ну и ну! А что, если?.. Боже мой! Хадли, каким же ослом я был!

— При чем тут дымоход? — спросил суперинтендент полиции. — Мы же доказали, что убийца не мог выбраться этим путем наружу — вскарабкаться вверх по трубе.

— Да, это так, но я другое имел в виду. У меня мелькнула одна догадка, хотя она может оказаться пустой фантазией. Я должен еще раз осмотреть дымоход.

Петтис кашлянул и постучал золотым карандашиком по своим записям.

— В любом случае, — заметил он, — будет лучше, если вы завершите свой обзор. Я согласен с суперинтендентом в одном. Вы нас весьма обяжете, если обрисуете теперь ухищрения с дверьми, окнами и дымоходами.

— К сожалению, дымоходы, — доктор Фелл вышел из состояния рассеянности и заговорил с прежним жаром, — да, к сожалению, дымоходы как путь к бегству для преступника не в чести у писателей-детективщиков, если, разумеется, дымоход не соединен с потайным ходом. Тут уж эти писатели на высоте. Мы читали про полый дымоход с потайной комнатой за ним; про потайную дверцу позади камина, поднимающуюся как занавес; про камин, сдвигающийся в сторону, и даже про комнату, оборудованную под каменной плитой очага. Кроме того, всевозможные вещи, по большей части ядовитые, можно спустить по трубам и дымоходам вниз. Но лишь в очень редких случаях убийца скрывается, вскарабкавшись вверх по дымоходу. Мало того, что выбраться этим путем наружу почти невозможно, это куда как менее приятное занятие, чем манипулировать с дверьми или окнами. Из двух этих главных категорий — двери и окна — дверь гораздо более популярна; поэтому давайте перечислим несколько ухищрений, посредством которых создается видимость того, что она была заперта изнутри.

1. Манипуляция ключом, который вставлен изнутри в замочную скважину. Раньше это был излюбленный прием, но теперь он вышел из моды, так как все его варианты слишком хорошо известны, чтобы кто-то из авторов мог всерьез воспользоваться им. Можно, например, зажать клещами снаружи кончик ключа, вставленного в замок изнутри, и повернуть ключ; мы и сами так поступили, чтобы открыть дверь кабинета Гримо. Есть одно удобное нехитрое приспособленьице — тонкий металлический стерженек в пару дюймов длиной, к которому привязывают крепкий шнур. Прежде чем выйти из комнаты, преступник вставляет стерженек в отверстие головки ключа, так чтобы он действовал наподобие рычага, и просовывает шнур под дверь. Затем он выходит из комнаты, закрывает за собой дверь и тянет за шнур, поворачивая стерженьком-рычагом ключ в замке. Достаточно теперь потрясти дверь или подергать шнур, как стерженек упадет на пол и будет вытянут при помощи шнура из комнаты. Известны разные виды применения этого принципа — все они связаны с использованием шнура.

2. Элементарное отвинчивание петель двери, при котором замок или задвижка остаются в неприкосновенности. Это ловкий номер, хорошо известный большинству мальчишек, которые прибегают к нему, чтобы забраться в запертый буфет. Но, конечно, номер этот проходит только тогда, когда петли расположены снаружи.