Двери во Тьме - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 30

— Да где еще? — пожал тот плечами. — В «Светлячка» пошли, что ли. Ты ведь все равно обед с меня выжмешь, так чего я ждать буду?

Его «делового стола» в дальнем углу зала никто не занимал, и на скатерти стояла табличка «Зарезервировано», которую он отодвинул в сторону и махнул рукой официантке. Та, молодая, мелкая, вертлявая, с курносым круглым носом и большим губастым ртом, подбежала вихрем. Сергей глянул на часы, затем спросил нас:

— По пивку?

— Запросто, — опередил меня с ответом Федька. — Да и пожрать пора, ты ведь сам намекал.

Сергей вздохнул, кивнул. Официантка сначала все же взяла заказ на напитки, выложив перед нами меню. Заглянув в него, я выбрал просто жареную свиную грудинку с жареной же картошкой, Федька же назаказывал куда больше.

Когда принесли пиво, Сергей спросил:

— Ну давай, Феодосий, говори теперь, чем ты там недоволен.

— Серег, тут есть такой момент во всем этом. — Федька оперся локтями на стол, подавшись к собеседнику. — Вот если ты просишь человека об услуге, то это называется «просьба». Если предъявляешь за долг, но в блудняк не вводишь, то это тоже в рамках понятий. А вот если ты сливаешь людям версию для лохов, но в ответ ожидаешь, что тебе за это что-то реальное принесут, — это называется «разводняк». Так вот… если разводить тех, кто тебе чего-то должен, можно легко оказаться в положении, что все долги списаны.

Сергей усмехнулся кривовато, потом посмотрел Федьке в глаза и спросил:

— Так вы узнали что-нибудь, или так, с пустыми руками приехали и решили на меня же стрелы перевести?

— Узнали мы много — куда больше, чем ты вообще мог бы рассчитывать. Но только делиться узнанным с тобой я уже не обязан, потому что с такой подачей ты нас чуть под раздачу не подвел, — сказал Федька. — Поэтому тебе, Серег, по-хорошему надо бы заново обосновать свой интерес в этом деле. Так что ты обосновывай, а мы послушаем.

— И дальше что?

— Нам союзник тоже не помешал бы, — вступил я в разговор. — Но не такой, что в обмен на свой базар в сани запрячь норовит, а… на паритетной основе. Ты к нам с доверием — мы к тебе, это все людскими понятиями называется.

— Ты гля, разложил, — вновь усмехнулся он. — Твое здоровье… и твое тоже, Феодосий, — отсалютовал он Федьке. — Интересуйтесь.

— Зачем тебе вообще «Карась» нужен был?

— Сама баржа мне не слишком нужна, мне Серых нужен, главный.

— А зачем?

Сергей взял паузу на обдумывание, затем сказал:

— Он нужен Милославскому. Так нужен, что тот спать не может, похоже. Значит, у Серых есть что-то такое, с чем можно торговаться. Может, с Милославским, а может, и с первым лицом.

Ну сказал что-то. Не поручусь, что это правда, но чуть ближе к истине. Ладно, будем считать первым шагом к большой дружбе.

— У Серых ничего уже нет, — заговорил опять Федька. — И самого Серых тоже нет. А «Карася» мы нашли.

— Где?

— Выше по реке, за Углегорском, — сказал Федька. — Но пользы тебе с этого ноль — там уже Милославский хозяйничает. И не переживай особо, — добавил он, увидев, что Сергей скривился так, словно зуб у него схватило. — Мы там все облазили и все осмотрели, баржа подчищена, на ней носка старого не оставили. Потом люди Милославского опять все заново осмотрели и опять ничего не нашли, — добавил он.

Проверить все равно уже не получится: ледостав начался, до весны в те края не протолкнуться. Да и рисково выше Углегорска чужим судам без разрешения ходить, так что дежурной версии вполне достаточно.

— Я про отставшего от баржи человека интересовался, — напомнил Сергей. — Про него узнали что-нибудь?

— Есть такой человек, — вновь заговорил я. — Нашли мы его. Жив-здоров, в городе. Но вот тут у нас и начинается непонятка: с какой стати мы его тебе сдавать должны? Зачем он тебе? Что узнать хочешь?

Сергей задумался, неторопливо попивая пиво. Своей немудрящей хитростью «про разбойников» он действительно подставился, требовать с нас что-нибудь он теперь никак не может, разве что совсем по беспределу, а это не сработает — мы же не бомжи и не местное жулье, нас так просто не прессанешь. То есть ему надо с нами чем-то делиться — вот он и думает, что открывать можно, а что нельзя. И я решил ему помочь:

— Мы же сказали, что знаем по этому делу куда больше, чем ты даже предполагать можешь. Я тебе даже больше скажу: «Карась» и Серых у нас сейчас вроде основной работы, понимаешь? И нам известно, что Серых делал, для чего делал, почему его искали, и вообще много всего разного. Из этого разного мы половину даже рассказать не можем — закрытая информация, — но все же чем-то поделиться готовы… если общий язык найдем.

— Основу договоренностей какой видишь? — спросил он у меня.

— Не финансовой, — сразу проложил я границу. — Дружбы ищем, если можно так выразиться. Помощи, может быть. Мы с этим расследованием там по очень тонкому льду ходим, понимаешь? Пока вроде и ничего, а что завтра случиться может… кто знает! Может и так выйти, что нам уехать оттуда придется, а на новом месте неплохо… защиту иметь. Это как вариант! — поднял я руки, упреждая ответ Сергея. — Может, что-то из… не знаю, железа какого-то понадобится. Может быть, люди в помощь. Там видно будет. Может, даже мы этого отставшего от «Карася» человека забрать захотим — так нам бы и помощь не помешала, и упрятать его куда-нибудь нужно… Не говори только, что у вас там людей с подходящими помещениями нет.

— Есть такие люди, — кивнул он. — И я вас понял: связаться союзническими обязательствами хотите, так? Если культурно выражаться.

— Так, — подтвердил я.

— А в обмен?

— Наши союзнические обязательства, — осклабился я, но потом все же добавил подробностей: — Мы в наших действиях будем учитывать твой интерес.

— Он ведь не только мой.

— А я догадываюсь. Но мы-то с тобой дело имеем, так?

— Верно. Давай попробуем, может, и получится из этого что-то. Серых искал способ выбраться отсюда, так? У меня свои источники есть, так что я это точно знаю.

— Верно, искал.

— Нашел?

В принципе мы с Федькой долго спорили насчет этого момента — говорить правду или нет. То, что этот вопрос всплывет, было заранее ясно. Решили не скрывать, потому что есть вероятность того, что у сальцевских на Ферме свои люди есть, а информация об этом известна уже более чем одному человеку. Всплывет — и все, доверия нам ноль, уже не он нас разводить пытался, а мы его. И в любом случае он мимо нас не пройдет после того, как узнает, что мы непосредственно на Милославского работаем. Так что…

— Если честно, то трудно сказать, — ответил Федька и, перехватив удивленный взгляд собеседника, пояснил: — Ушел он куда-то. А вот куда? Проверить ведь хрен получится. Может, и домой, а может, где-то между слоями застрял и его какие-нибудь твари рвут, вот в чем дело.

Тот кивнул, засмеялся коротко, потом сказал:

— И верно. И добровольца найти… погоди, я так понял, что ищут возможность сделать проход в обе стороны, туда и сюда. Тут живешь в десять раз дольше, там… да оттуда просто тащить можно всякое, что жизнь наладит, например.

— Тогда Серых должен здесь появиться, но он не появлялся.

— Точно?

— Мы точку ухода нашли, и она контролируется теперь.

— Хм… — Сергей явно впечатлился. — Так, погоди… а как они ушли?

— А вот насчет этого пока проблемка, — развел я руками. — Нашли точку, но как они ее сделали — ни малейшего пока представления.

— А как это выглядело?

— Да никак, — махнул я рукой пренебрежительно. — Темное место рядом с Тьмой. Как ты сюда провалился? Вот так и выглядело. Просто так не работает, чего-то не хватает.

— Не работает, — кивнул он, и мне подумалось, что он, как и я, провалившись сюда, тоже пытался запираться в том шкафу или кладовке, или через что он ухнул на этот слой, в надежде, что его вынесет обратно. Не вынесло. И меня тогда не вынесло.

Говорили часа два еще, наш собеседник даже дела свои отменял одно за другим. Затем Сергей отошел к стойке, позвонил оттуда по телефону и, вернувшись, сказал, что нам два номера в «Купеческой» приготовлено, можем определяться на постой. Второй «кюбель» он тоже на хранение взял — определил на стоянку рынка, там надежно.