Конец лета (др. перевод) - Стил Даниэла - Страница 16

— Итак, вы пришли, да? Я рад. — На какой-то миг их глаза встретились, и она почувствовала, что не сможет сдержать улыбку. Подавить такую улыбку было невозможно. Она была рада видеть его снова. — Шампанское?

— Благодарю вас. — Она взяла бокал, протянутый ей одним из официантов. Бен, держа ее легко за локоть, сказал:

— У меня есть кое-что в офисе, что я хочу вам показать.

— Гравюры? — Она почувствовала, что краснеет. — Как ужасно, что я так сказала.

— Вовсе нет. — Он тоже рассмеялся. — В прошлый вечер я купил небольшую картину Ренуара.

— О Боже, где вы ее достали? — Она последовала за ним вниз по длинному бежевого цвета ковру.

— Я купил ее в одной частной коллекции. У одного милого старика, который говорит, что она ему никогда не нравилась. Я выложил за нее невероятную сумму.

Он отомкнул дверь офиса и быстро шагнул внутрь. Там, у самой дальней стены, стояла, опершись на нее, картина с изображением прелестной обнаженной женщины, невероятно хрупкой. Манера письма была столь отчетлива, что не возникало сомнения в авторстве.

— Разве она не прекрасна?

Бен смотрел на картину, как на свое новое дитя, за которое он был безмерно горд. Дина ответила улыбкой на вспыхнувший свет в его глазах.

— Она удивительна!

— Благодарю вас.

Он посмотрел на Дину так пристально, как если бы хотел что-то сказать, но не решился. Вместо этого он стал разглядывать другие картины, улыбкой приглашая ее последовать его примеру. У него была еще одна известная работа Эндрю Уайета, висевшая над его столом.

— Она мне нравится тоже. Но не так, как та, другая.

— И мне тоже.

В мыслях они тотчас же вернулись в Кармел. Молчание было прервано стуком в дверь. Молодая женщина, которая встречала гостей у входа, жестами просила Бена выйти.

— Привет, Салли. Что случилось? Да, это Дина Дьюрас, она собирается выставляться у нас впервые.

Глаза Салли удивленно округлились. Она подошла, улыбаясь, с протянутой рукой.

— Это прекрасная новость!

— Не спешите! — Дина, смущенно улыбаясь, взглянула на Бена. — Я вам не обещала этого.

— Нет, но, я надеюсь, вы согласитесь. Салли, подтверди, какие мы хорошие, мы никогда не обманываем художников, никогда не вешаем их картины вверх ногами, не рисуем обнаженным натурам усы.

Дина, рассмеявшись, покачала головой.

— В таком случае ваша галерея мне не подходит. Я всегда хотела, чтобы одна из моих натурщиц была с усами, но у меня не хватало смелости нарисовать их самой.

— Мы это сделаем для вас.

Все еще улыбаясь, Бен повел их в зал, по дороге беседуя с Салли. На выставке нашлось уже трое покупателей, и она хотела обсудить с ним цену одной из картин. Сам художник хотел больше.

— Я скажу ему, что мы компенсируем разницу на другой картине. Он же уже согласился относительно цены на эту. Да поможет Бог Густаву, но из-за него у меня вся голова седая.

— Что уж говорить о моей. — Салли показала на свои естественные светло-пепельного цвета волосы и вернулась обратно.

Бен стал представлять Дину присутствующим. Она вдруг почувствовала себя, как дома, бродя по галерее, знакомясь с художниками и коллекционерами. Ее удивило, что среди гостей не было Ким. Она сказала об этом подошедшему к ней Бену.

— Ее здесь нет? Я думала, что ей надо бы быть.

— Пожалуй, нет. Видимо, она продумывает новую рекламу для йогурта. Честно говоря, без нее нам здесь как-то проще. Если она хочет иметь дело с живописью, ей лучше выкинуть из головы йогурт. Что вы на это скажете? — Дина рассмеялась, принимая от него еще один бокал шампанского. — Вы знаете, — продолжал он, — вчера я получил огромное удовольствие. Ваши работы необычайно хороши. И я не отстану от вас, пока вы не согласитесь.

Дина с улыбкой посмотрела на него, потягивая шампанское. Она не успела возразить, как их разговор был прерван появлением нескольких коллекционеров, которым был нужен Бен. Ему пришлось заниматься с ними почти до девяти.

Дина медленно прохаживалась по галерее, наблюдая за поведением будущих покупателей и восхищаясь работами Густава. Едва она остановилась перед одной из его картин, как услышала позади себя знакомый голос. Она удивленно обернулась назад. — Изучаешь технику, Дина?

— Джим! — Она посмотрела в его смеющиеся глаза, зеленые, как у большинства ирландцев. — Что ты здесь делаешь?

— Не спрашивай. Приобщаюсь к культуре, я полагаю. — Он слегка помахал рукой группе людей у двери. — Они затащили меня сюда. И то только после того, как мы несколько раз хорошо выпили.

— Любитель искусства до мозга костей. — С лица ее не сходила обычная милая улыбка, но где-то в глубине появилось неприятное ощущение. Ей не хотелось видеть здесь Джима Салливана. Она пришла, чтобы увидеться с Беном… не так ли? Разве она пришла сюда для того, чтобы посмотреть на коллекцию? Она была в этом полностью уверена, но, возможно, Джим догадается. Возможно, он увидит нечто новое в ее лице, глазах, душе. Как бы оправдываясь, она перешла на знакомую тему: — Ты что-либо слышал о Марке?

Он внимательно посмотрел на нее.

— А ты?

Она покачала головой.

— На следующий день после его отъезда я получила телеграмму, в которой он сообщал, что не смог позвонить из-за разницы во времени, и тогда я съездила на выходные в Кармел. С Ким, — добавила она быстро, хотя в этом не было необходимости. — Возможно, он пытался тогда дозвониться до меня. А теперь он, вероятно, в Афинах.

Салливан кивнул и обратил взор к своим друзьям. Дина посмотрела в ту же сторону и увидела девушку с каштановыми волосами, в платье из шелестящего шелка, выделяющуюся среди остальных. Манекенщица Джима — наверняка это была она.

— Вероятно, так, — продолжал Джим. — Ну, ладно, моя любовь, мне пора двигаться. — И, как бы следуя запоздалой мысли, он поцеловал ее в щеку и, отстраняя от себя, взглянул на нее снова. — Ты не хочешь поужинать с нами?

Она моментально покачала головой.

— Я… я не могу… Мне надо домой… правда. Спасибо все же.

Черт возьми! Почему она себя чувствовала так неловко? Ей ведь нечего было скрывать. Но, похоже, он не заметил в ней ничего нового. А почему он должен заметить? Что изменилось?

— Ты уверена?

— Абсолютно.

— Ну ладно. Я тебе позвоню. — Он снова поцеловал ее в щеку и присоединился к друзьям. Через минуту их уже не было. Она отсутствующим взглядом посмотрела им вслед. Он не ответил на ее вопрос, слышал ли он что-либо о Марке. Вместо этого парировал ее вопрос своим, слышала ли она о нем. Она удивилась, почему он об этом спросил.

— Вы выглядите невероятно серьезной, Дина. Обдумываете контракт с нами? — В его тихом голосе появились дразнящие нотки, и она обернулась к нему с улыбкой. Она не заметила, как он подошел к ней.

— Нет. Я думаю, что мне пора домой.

— Уже? Не будьте глупенькой. Кроме того, вы ничего не поели. — Он взглянул на нее на мгновенье. — Мое предложение поужинать может вас заинтересовать? Или ваш муж будет против?

— Вряд ли. Он на все лето уехал в Грецию. — Их взгляды встретились и не отрывались друг от друга. — Ужин был бы подходящей идеей. — Почему бы нет? Она улыбнулась и выбросила Джима Салливана из головы.

Бен дал понять Салли, что уходит, и незаметно для оставшихся приглашенных они вышли через стеклянную дверь на улицу. Их сразу окутала прохлада летнего тумана.

— Иногда это напоминает мне о Лондоне, — сказал он, — я часто бывал у деда там ребенком. Мой дед был англичанином.

Она рассмеялась над его таинственным замечанием.

— Да, я догадываюсь.

— Вы приехали на своей машине? — спросил Бен. Она показала в сторону синего «ягуара». — Ничего себе! Это впечатляет. У меня маленькая немецкая машина, о которой здесь никто и не слышал. Ей почти не нужен бензин, и она меня быстро доставляет туда, куда мне нужно. Если вам неудобно, чтобы вас видели в такой невзрачной модели, мы можем отправиться в вашей.

На мгновение она подумала, что поехать в машине Марка будет неловко, хотя она всегда брала ее, когда ездила куда-либо в гости по вечерам. Это было делом привычки.