Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Иакова Я возлюбил - Патерсон Кэтрин - Страница 19


19
Изменить размер шрифта:

— По-моему, про это неприлично думать!

Она встала, больше не отвечая. Подошла к двери, послушала, что там внизу и обернулась ко мне.

— Пошли. Если хочешь. Я спрыгнула с кровати.

— Куда ты собралась?

— Хочу позвать Крика.

— Зачем?

Вообще-то я знала.

— Мы пойдем втроем к Капитану.

— Не надо, Каролина! Это не твое дело. Вы еле-еле знакомы.

Я старалась говорить поспокойней, но получалось хуже, подавленный визг как-то пищал в горле.

— Я его знаю, Лис. И беспокоюсь, что с ним будет.

— Почему? Почему ты вечно лезешь в чужую жизнь?

Эти слова меня чуть не задушили.

Она взглянула на меня, давая понять, что это уж ни с чем несообразно.

Сказала она только:

— Лис, Лис!..

Что ж, Крик с ней справится. Да, он сможет, у него такое чувство приличий. Но как только она сказала «фиктивный», он покраснел и произнес:

— А что? Это неплохо.

Неплохо? Я плелась за ними к тетушке, как побитый щенок. «А что?», видите ли! Люди — не звери. Мы не имеем права к ним лезть. «Что?»! Да я люблю его и не хочу терять из-за старой психуши, хоть бы и фиктивно.

Когда мы пришли. Капитан варил картошку и кипятил воду для чая. Для человека, во второй раз теряющего кров, он был необычайно весел. Он предложил нам поужинать, но еды не хватало и на одного, так что мы вежливо отказались и попросили нас не стесняться. То есть, они попросили, я сжала губы и вообще стояла поодаль, но когда Каролина с Криком присели к столу, проплелась через кухню и плюхнулась рядом. Мне не хотелось участвовать в том, что будет, но и уйти я не могла.

Подождав, пока Капитан посолит и поперчит картошку, моя сестрица положила локти на стол и подалась вперед.

— Говорят, тетушка Брэкстон скоро вернется, — сказала она.

— Верно, — кивнул Капитан, откусывая от картошки.

— Мы беспокоимся, где вы будете жить.

Он поднял руку, чтобы она помолчала, пока он не прожует и не проглотит кусок, а потом сказал:

— Я знаю, что вы хотите предложить. Спасибо, но я не могу.

А? Съели? Я улыбалась и тайно, и явно.

Каролина не улыбнулась.

— Откуда вы знаете, что я имею в виду?

— Ты хочешь, чтобы я вернулся к вам. Спасибо большое, но это невозможно.

Каролина засмеялась.

— Ну, у меня мысль получше.

Тут перестала улыбаться я.

— Вот как, мисс Каролина? — сказал Капитан, нацелясь вилкой на другую картофелину.

— Да, вот так.

Она наклонилась к нему и улыбнулась, как улыбаются женщины, если у них на уме не только любезность.

— Вам надо жениться на мисс Труди Брэкстон.

— Вы не беспокойтесь, — серьезно начал Крик. — Совсем не надо…

Я ударила голой пяткой по босой ступне. Он замолчал и посмотрел на меня с обидой и удивлением.

Каролина не обратила на нас внимания.

— Посудите сами, — сказала она очень умным голосом. — Кому-то надо присматривать за ней и за ее домом, а вам как раз нужен дом. Брак по расчету.

«Фиктивный» она не сказала. Все-таки, есть в ней хоть капля деликатности.

— А, черт! — задохнулся он, глядя на нас поочередно. Я делала вид, что рассматриваю заусеницу. — Ну, ребята! Кто бы мог подумать?

— Когда вы свыкнетесь с этой мыслью, — продолжала сестра, — она вам покажется очень разумной. Нет-нет, — заспешила она, — конечно, вы можете найти себе жилье. Многие будут рады взять вас к себе. Но они в вас не нуждаются. А тетушка Брэкстон… — и она обернулась за поддержкой ко мне, потом — к Крику.

Я вгрызлась в заусеницу, но видела краем глаза, что Крик убежденно кивает.

— Очень разумно, — поддержал он. — Поймете, когда свыкнетесь.

— Да? — Капитан улыбался, покачивая головой. — Вы просто как моя бедная матушка!

Он взял вилку и задумчиво соскреб перец с одной из картошек.

— Люди скажут, — проговорил он, ничуть не улыбаясь, — что я это сделал ради денег.

— Каких денег? — спросила сестра.

— Никто ни про какие деньги не слышал, — сказал Крик. — А вы говорили только нам с Лисом. И еще теперь Каролине.

— Я не возьму у нее ни цента, вы же знаете.

— Конечно, не возьмете, — сказала Каролина, хотя ей-то откуда знать?

— Может, их и нет, — вставила я. — Мы повсюду убирали и ничего не видели.

Он благодарно улыбнулся, словно я ему помогла.

— Да, — сказал он. — Мыслишка сумасшедшая.

От его тона меня пронзил озноб.

— Вы подумаете об этом, — скорее сказала, чем спросила сестра.

Он пожал плечами.

— Ладно. От сумасшедших мыслей особого вреда нет.

Назавтра он уплыл паромом в Крисфилд, не предупредив нас. Нам сообщил об этом капитан Билли. Ни к ночи, ни на следующий вечер он не вернулся. Мы-то знали; мы ходили на пристань каждый вечер.

Прибыл он на третий день, махая нам с палубы. Сердце у меня подпрыгнуло, а сама я чувствовала себя так, словно опять прижимаюсь к его шершавой рубахе. Крик и Каролина махали и кричали в ответ, а я дрожала, сунув руки под мышки, прижав ладони к бокам.

Паром причалил. Капитан окликал нас по имени. Он хотел, чтобы мы с Каролиной за чем-то присмотрели, а Крик подал ему руку.

Каролина, как всегда, меня опередила.

— Ой, гляди! — крикнула она. Когда я подошла туда, где сыновья капитана Билли сносили на берег багаж, я увидела кресло — большое, темное, с плетеным сиденьем, плетеной спинкой и большими железными колесами в резиновых черных ободках. Эдгар и Ричард снесли его на пристань. Каролина улыбалась.

— Честное слово, он так и сделал! — воскликнула она.

Что-то было в моем взгляде, и она сказала иначе, нетерпеливо вздохнув:

— Ну, понимаешь, он женился.

Мне было некуда бежать, да и вообще я бы не успела. Они вылезали из каюты. Вверху, очень медленно, показался Крик, точней — его голова на пригнутой шее. Наконец, появились все трое; Крик и Капитан сделали из рук сиденье, а тетушка Брэкстон обнимала их обоих за плечи. Когда они достигли верха лестницы, я увидела, что к ее плечу приколоты хризантемы.

— Женился! — тихо сказала Каролина, но слово это разорвалось, словно шрапнель, у меня в животе. Сестра подхватила кресло и повезла его к сходням так гордо, словно расстилала ковер перед королевой. Крик и Капитан бережно опустили тетушку на плетеное сиденье.

Выпрямившись, Капитан увидел меня и позвал:

— Сара Луиза! Иди сюда. Поздоровайся с миссис Уоллес.

Старая женщина посмотрела на него благоговейно, как раскаявшийся грешник. Когда я подошла, она протянула мне руку. Пальцы у нее были, как тонкие веточки, но взгляд прямой и ясный. Кажется, она сказала:

— Как живешь, Сара Луиза?

Слова разобрать я толком не смогла, но сказала:

— Добро пожаловать, миссис Труди.

Назвать ее «миссис Уоллес» я не могла бы ни за что.

Глава 14

Если бы тогда, в ноябре, я могла раздобыть спиртное, я бы, наверное, спилась. А так я утешалась одними книгами. У нас их было немного, теперь я это знаю. Я побывала в больших библиотеках и знаю, что и дома, и в школе стояло совсем мало книг. Но там был Шекспир, и Диккенс, и Вальтер Скотт, и Фенимор Купер. Каждый вечер, задернув темные шторы (затемнение!), я жадно читала, притулившись у лампы. Можете себе представить, как подействовал на такую девицу «Последний из могикан». Я полюбила не бесцветную Кору, а Ункаса, только Ункаса, готового умереть у Делавэра; Ункаса, с которого враг срывает рубашку, открывая миру голубую черепаху, татуированную на груди.

Как я мечтала о таком знаке, который выделил бы меня из всех! Но я не была последней из могикан, я вообще никем не была, только близнецом Каролины.

Почему-то я скрыла, что после бури, почти разорившей нашу семью, у меня осталось чуть меньше пятидесяти припрятанных долларов. Теперь среди прочего, приходилось отказаться от Каролининых занятий. При любых стипендиях мы не потянули бы дорогу. К чести моей сестры надо признать, что она не канючила и терпеливо упражнялась, надеясь, что весной, к концу устричного сезона, мы заработаем достаточно на ее поездки. Похвалю и себя, я очень нуждалась в одобрении — злорадством я не грешила. Собственно говоря, меня не раздражали музыкальные таланты сестры, я ими скорей гордилась. Мне иногда хотелось ей помочь, но я не решалась признаться, что припрятала деньги. Да и было их немного; и вообще, они мои, я их заработала.