Пурпур и бриллиант - Паретти Сандра - Страница 12

Измаил вежливо склонил голову, с большим трудом скрывая разочарование. Но не мог же он насильно заставить чужеземцев воспользоваться его гостеприимством. Ничего, время у него есть, а терпения еще больше. Он был уверен, что их дороги обязательно пересекутся.

– Мой дом всегда открыт для вас, – произнес он невозмутимо. Спокойствия ему было не занимать. – На всякий случай – для вашей безопасности – я оставлю с вами одного вооруженного слугу.

Измаил поднялся и поклонился на восточный манер, со скрещенными на груди руками. Снова на его лице играла эта смутная улыбка, что-то среднее между одухотворенностью и греховностью.

Солнце зашло, однако жара не спадала. На северо-востоке начали собираться тучи. Площадь перед городскими воротами постепенно пустела. Одна за другой группы людей исчезали за их массивными створками. Алманзор все еще не вернулся. Он отсутствовал уже больше трех часов.

Каролина поджала под себя затекшие от долгого сидения ноги. Она уже начала задаваться вопросом, разумно ли было отказываться от приглашения Измаила. Во время долгого путешествия в песках она так мечтала о горячей воде, мыле и свежем белье. Вновь стать прекрасной, благоухающей, привлекательной для мужчины!

Неужели она – та самая женщина, которая много месяцев назад отправилась из Абомеи в Тимбукту, даже не задумываясь о том, сколько тысяч километров пустыни лежит перед ней, сколько опасностей ожидает ее в пути. Одна мысль поддерживала ее и вела вперед: надежда на встречу с мужчиной, который любит ее, ждет возвращения ее. Ее муж – Жиль, герцог де Беломер.

Она попробовала представить себе его лицо, глаза, губы, голос и испугалась: в памяти всплывал лишь неясный облик, смутный, расплывчатый. Но еще больше испугало ее то чувство горечи и обиды, которое пробудило в ней это воспоминание. С того момента у ворот Абомеи, когда она, исполненная надежды и предвкушения скорой встречи с любимым, ожидала, что сейчас появится он, долгожданный спаситель, а вместо этого перед ней возник Стерн, посланный ее супругом, у ее любви было два лица. Рассудок убеждал ее, что он не мог поступить иначе: если он хотел спасти ее, то должен был послать человека, которого Санти не знал. Но ее сердце не подчинялось голосу рассудка. Для ее сердца было важно лишь одно: он не поспешил ей на выручку! Он был так далеко!

Ах, что такое опаленная солнцем пустыня по сравнению с той, в которую превратилось ее сердце! Она пережила многое, но с тех пор не была уже прежней Каролиной. Она стала другой женщиной, этакой кочевницей, которая была счастлива там, где находила плечо, на которое можно опереться...

В толпе мелькнула красная феска. Громко ругаясь, Алманзор пробивал дорогу себе и своему коню. Он едва дышал, но это была не единственная причина его промедления. Юноша опустил голову, словно недобрая весть, которую он принес, была его личной виной.

– Шейха нет в городе. Его двор словно вымер.

– Нет в городе! – в один голос воскликнули Каролина и Рамон.

– Он сегодня покинул Тимбукту. Его слуги сказали, что сейчас шейх в военном лагере на юге, вместе со своими войсками. Тогда я поехал в лагерь, поэтому вам пришлось так долго меня ждать.

– А там ты встретил его?

Алманзор замотал головой, но теперь глаза его блестели.

– Шейх Томан со своими воинами отправился навстречу Калафу. Вы знаете, что Калаф уже несколько лет пытается завоевать Тимбукту. Пустыни ему уже недостаточно. Сегодня шейх Томан решил проучить его. В его резиденции мне сказали, что сегодня на рассвете между ними начался бой.

«Так вот что случилось сегодня утром, когда всадники Калафа исчезли в один миг, забыв о христианах», – подумала Каролина. Нападение шейха Томана, наверное, спасло им жизнь, но сейчас их положение было просто отчаянным. Вступить в город без позволения наместника Тимбукту было бы тягчайшим преступлением.

Стерн наклонился к Алманзору:

– Так кому же ты передал рекомендательное письмо?

Алманзор вынул конверт из складок бурнуса.

– Я передал бы его только самому шейху или его визирю. Никому другому я не доверяю. Там, в лагере, говорят, что шейх Томан обратил Калафа в бегство, а теперь преследует его.

Стерн забрал письмо обратно.

– Это значит, что шейх Томан еще долго не сможет вернуться в Тимбукту. Когда закрываются городские ворота?

– Через полчаса. Вы решили рискнуть?

Стерн взглянул на ворота, где еще толпились люди. Стражи в ярко-красных тюрбанах, опоясанные широкими поясами с серебряными патронами, стояли у ворот, внимательно рассматривая каждого входящего.

– Мы поедем в город, – сказал Рамон. – Может пройти несколько дней, пока шейх Томан вернется в Тимбукту. Не можем же мы оставаться здесь, под открытым небом. С нами слуга Измаила, может быть, это поможет нам пройти мимо стражи.

– Вы никого не знаете в городе, чьим гостеприимством можно было бы воспользоваться? – спросил Алманзор.

– Аба эль Маан обязательно примет нас, – ответил Стерн.

– Аба эль Маан! – Алманзор восхищенно вскинул руки. – Вы знаете Абу эль Маана, величайшего из всех толкователей Корана? О, если бы мой господин слышал это!

И снова Рамон знаком приказал ему замолчать:

– Приведи наших коней!

Каролина не сводила глаз с Рамона Стерна. Все происшедшее с момента возвращения Алманзора, его разговор со Стерном она поняла едва ли наполовину и восприняла как-то отстраненно. Тем реальней казался ей Рамон, его сильная фигура, мужественное лицо, спокойный голос, ощущение уверенности, которое исходило от него. Она все ждала, когда же он снова станет для нее чужим и далеким, каким был до сих пор. Когда он вновь обратится в молчаливую тень, сопровождающую ее в путешествии по пустыне – без лица, без имени, без пола. Просто посланец ее супруга...

Рамон в свою очередь внимательно взглянул на нее. Почему она так притихла? Или новость настолько испугала ее?

Внезапно он ощутил ее тонкую ладонь в своей руке.

– Мы поскачем в город. Мы сделаем то, что вы считаете правильным. – Нет, не в этих словах, а в звучании ее голоса было полное, абсолютное доверие, что невероятно тронуло его.

В это мгновение над крышами города раздались высокие, протяжные крики муэдзина. Люди расстелили на земле свои молельные коврики. Повернувшись лицом к востоку, они преклонили колени. Пока они молились, небо окончательно потемнело. Ночь с каждой секундой становилась все ближе. Порыв ветра пролетел над площадью. Несколько тяжелых капель ударилось в песок.

– Дождь! – закричал кто-то. – Дождь!

Люди, стоящие на коленях, воздели в умоляющем жесте руки к небу. Но облака уже мчались мимо. Ветер донес до земли еще несколько капель влаги и погнал облака вперед, не дав им разразиться спасительным ливнем.

Алманзор закончил свою молитву и поднялся.

– Сорок дней ждали они дождя, – сказал он. – Весенний урожай пропал. Цистерны пусты. В городе ни о чем, кроме дождя, не говорят.

Каролина рассеянно кивнула. Скоро закроются городские ворота. Им надо торопиться.