1356 (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 26

- Новый. – просветил Арнуль д’Одрегем, маршал Франции, своего собеседника, лорда Дугласа, - Старый флаг чёртовы англичане имели наглость захватить под Креси. Теперь, наверно, подтираются нашей драгоценной орифламмой.

Дуглас фыркнул. Он кисло поглядывал на коленопреклонённого племянника, на четверых других олухов, на важного отца Маршана, выряженного в яркое облачение:

- Орден, мать его, Рыбака. – яростно прошипел шотландец себе под нос.

- Хрень, понятно. – поддержал его д’Одрегем, - Но эта хрень может сподвигнуть нашего короля выступить на юг, а вам же того и надо, а?

- Я притащился во Францию драться с английской мразью, размолотить их в пух и прах. Неужели я хочу слишком многого?

- Король колеблется. Ему нужен знак Божьего благоволения. Новый орден – чем не знак?

- Колеблется? Трусит, скорее.

- Может, и так. Кому охота получить в кишки английскую стрелу?

- Я уже тысячу раз говорил, что с их вшивыми лучниками можно бороться! Можно!

- Сражаясь в пешем строю, да? – скептически поднял бровь д’Одрегем.

Маршалу было под пятьдесят, старый вояка с коротким ёжиком седых волос и челюстью, изуродованной ударом палицы. Дугласа он знал с давних пор, когда, ещё будучи юнцом, д’Одрегем воевал в Шотландии. Он зябко повёл плечами, вспомнив холод и сырость той неприветливой земли, скудную пищу, неуютные замки, болота и топи. Единственное, что вызывало у маршала восхищение в Шотландии – люди. Шотландцы, не раз повторял он королю Иоанну, лучшие бойцы изо всех христиан.

- …Если они христиане, конечно же, Ваше Величество.

- А они, что же, язычники? – удивился король.

- Вроде христиане, Ваше Величество, но кто их разберёт. Они живут на краю света.

И теперь две сотни диких полуязычников сидели во Франции, теряя надежду встретиться, наконец, в бою с давним врагом.

- Наверно, мы вернёмся в Шотландию, - вздохнул Дуглас, - До меня дошли вести, что перемирие нарушено, так что англичан мы можем убивать дома.

- Устарели вести, - покачал головой д’Одрегем, - Король Эдуард отбил обратно Берик, война окончена, англичане победили. Перемирие возобновлено.

- Будь он проклят, этот Эдуард!

- Так что, лучников возможно побить в пешем строю?

- Конечно! – горячо воскликнул Дуглас, - Можно и в конном, если лошади защищены бронёй! Растреклятые английские стрелы пробивают добрый доспех лишь вблизи, а кто расщедрится купить латы для лошади? Дело именно в лошадях! Под обстрелом животины гибнут или бесятся, сбрасывая всадников. Не дайте им убить коней, вот и вся загвоздка!

Д’Одрегем удивлённо покосился на обычно немногословного шотландца. Речи такой длины были ему несвойственны.

- Звучит разумно. – признал маршал, - Я не был под Креси, но слышал, что лошадей там полегла уйма.

- Во-во! Ратники, на крайний случай, могут щиты побольше взять. В пешем строю сойтись с лучниками вплотную и вспороть им брюхо. Так и надо с ними воевать.

- Ваш король так воевал под Дурхэмом?

- Король с полем боя не угадал, и теперь кукует в английском плену, а мы затягиваем пояса, чтобы его выкупить.

- Поэтому тебе нужен принц Уэльский? – ухмыльнулся д’Одрегем.

- Он будет мне сапоги целовать! – мстительно улыбнулся Дуглас, - А потом мы обменяем его на нашего короля.

- Принц Уэльский успел стяжать определённую славу…

- Славу кого? Мота, бабника? Щенок он!

- Щенок? Ему, по-моему, двадцать шесть?

- Всё равно щенок, и я его на цепь усажу!

- Его или Ланкастера.

- Можно и Ланкастера, но лучше его. – сплюнул Дуглас.

Генрих, герцог Ланкастер, во главе многочисленного войска вышел из Бретани и разорял Мен и Анжу. Король Иоанн Французский подумывал выступить против него, послав на юг против принца Уэльского старшего сына. Этого-то и опасался Дуглас. Ланкастер не был глупцом и отличался завидным благоразумием. Узнав о том, что на него движется французская армия, он может отступить обратно в Бретань и засесть в крепостях. Принц Эдуард нравом на герцога ничуть не походил, а его природную самонадеянность основательно подпитал удачный набег от Средиземного моря до Гаскони. Принц Уэльский, Дуглас готов был биться об заклад, даже превосходящих сил противника не испугается, и легко попадётся. Слишком привык он к безнаказанности, к роскоши и везучести. И выкуп за него будет ого-го!

- На юг надо идти. – зло пробурчал Дуглас, - А не заниматься чепухой. Придумали хрень: Орден Рыбака!

- Орден Рыбака и есть дорога на юг. Нас король не послушает, зато послушает кардинала, а кардинал нацелен как раз на юг. Содействовать Ордену Рыбака в твоих интересах.

- Я и содействую. Отдал кардиналу Скалли, а Скалли, вилит Господь, зверюга, не человек. Сила бычья, когти медвежьи, зубы волчьи, а похоть, как у козла паршивого. Я его, честно говоря, и сам побаиваюсь; представляю, каково англичанам. Не пойму, на кой он Бессьеру сдался?

- Искать некую реликвию. Бессьер верит, что эта реликвия сделает его папой. Не мне тебе давать советы, но с будущим папой лучше не ссориться.

- Да я не собираюсь ссориться, но лепить из Скалли вшивого Ланселота?!

Тем не менее, Скалли стоял на коленях рядом с Робби, рядом с Гуискаром де Шовиньи, лишившимся по милости англичан имений в Бретани, и живущим, подобно де Верреку, на доходы от турнирных подвигов. Роланда де Веррека пока разыскать не удалось, но, кроме него, кардинал собрал в орден лучших бойцов Франции, дабы они убивали к вящей славе Христа и к пользе Бессьера. Солнце садилось за горизонт, и лучи, пронизывающие разноцветные стёкла, тускнели. Пылали свечи на боковых алтарях собора, где священники бормотали заказные мессы за упокой.

- Вы – избранные! – вдохновенно вещал отец Маршан коленопреклонённым рыцарям, - Вы – воители святого Петра, рыцари Рыбака. Велика ваша миссия, но и награда не меньше. Все грехи ваши прощены, долги списаны, клятвы не имеют силы, и ангелы даруют вам мощь повергнуть врагов Христа. Вы вошли сюда грешниками, однако выйдете новыми людьми, связанными лишь друг с другом и с матерью нашей – святой церковью. Господь сделал вас своей десницей, и однажды вы воссоединитесь с ним в раю.

Робби Дуглас был на седьмом небе от счастья. Он будто заново народился на свет. Умер игрок и женолюбец Роберт Дуглас, явив свету святого воителя Роберта Дугласа, рыцаря Рыбака. И Робби, клянясь в верности братьям по Ордену, истово верил в это.

- Встаньте! – приказал отец Маршан, - И возблагодарим Господа, моля, чтобы Он ниспослал нам успех в предстоящем нам великом подвиге!

- Спасибо, Господи! – проникновенно выдохнул Робби.

А Скалли с шумом испортил воздух и пробормотал:

- Иисусе! Кажись, я обделался.

Так получил путёвку в жизнь Орден Рыбака.

- Секрет, - объяснил Томас, - состоит в том, что перед выстрелом надо зарядить в арбалет болт.

- Болт?

- Ну. Стрела такая.

- Ага. – кивнула дама, - Я чувствовала, что забыла что-то. Такое часто случается в моём возрасте. Постоянно что-то забываешь. Мой благоверный давным-давно показывал, как обращаться с этой штуковиной… - она положила арбалет на деревянную скамеечку между двух апельсиновых деревьев, - Стрелять я из него не стреляла, ни разу, а то, грешным делом, пристрелила бы муженька. Ты, юноша, сбежал, что ли?

- Можно и так сказать.

- Пойдём-ка внутрь. Сыро тут.

Дама, сухонькая, древняя, макушкой не доставала Томасу до груди. Одежда покроем напоминала монашеские одеяния, но была пошита из дорогой ткани и подбита горностаем.

- Куда я хоть попал? – поинтересовался Томас.

- В обитель. Обитель Святой Доркас. Наверно, надо сказать «Добро пожаловать»?

- Что за святая Доркас?

- Жутко добродетельная, как мне говорили, и, вероятно, такая же скучная.

Старушка нырнула в дверку с низкой притолокой. Томас прихватил с собой арбалет и рассмотрел его поближе. Изящное оружие с ореховым ложем, отделанным серебром.

- Арбалет принадлежал моему супругу. Я и сохранила эту штуку, как память. Не то, чтобы я сильно хотела его помнить… Он был редкостной свиньёй, и сынок весь в него.