Непогребенный - Паллисер Чарльз - Страница 18

Я прервал чтение:

– Не объясните ли, о чем он говорит? Доктор Локард улыбнулся:

– Лучше покажу, ведь с тех пор мало что изменилось. Я пожал плечами, выражая удивление, и вновь обратился к письму.

– Далее он пишет: «Случайно я наткнулся на манускрипт, интересный, вероятно, для тех, кто занимается историей диких племен, которые господствовали в Англии в темные века, до завоевания. Он рассказывает – на самой прискорбной латыни – историю короля, чей прежний наставник (а впоследствии столичный епископ) был на его глазах убит язычниками, захватившими город. Я, следственно, оставил манускрипт там, где его нашел».

– Что же он нашел, по-вашему?

– Не зная ничего об англосаксонском периоде, Пеппердайн не заподозрил, что манускрипт, который он вкратце пересказал, является версией событий, описанных в Гримбалдовой «Жизни».

Доктор Локард вздрогнул. Изо всех сил стараясь говорить спокойно, без дрожи в голосе, я добавил:

– Убежден: это не что иное, как оригинальный текст Гримбалда.

– В таком случае он поможет узнать точно, насколько Лео-франк исказил источник.

– И доказать, что, в противность нелепому утверждению Скаттарда, он не сочинил подделку, а всего лишь поправил существующий текст.

– Что будет означать, насколько я понимаю, полный переворот во всех альфредианских штудиях.

– Если текст Гримбалда в основном подлинный, с его «Жизнью» придется серьезно считаться – как с одним из важнейших источников по соответствующему периоду.

– Вам, должно быть, не терпится приступить к поискам? Позвольте, я покажу вам библиотеку.

Вместе мы вернулись в большой холл и по старинной деревянной лестнице поднялись в огромное помещение второго этажа, где через верхние половины высоких окон проникал дневной свет, позволяя любоваться красивым, с подбалочниками, перекрытием.

– После грабежа и пожара, – пояснил доктор Локард, – сотни книг и рукописей сложили там, где они были брошены. Печатные книги оставались на полу, на первом этаже, где за последующие месяцы и годы их рассортировали, но манускрипты представляли серьезнейшую проблему. Одни были написаны на непонятных языках, другие – неразборчивым почерком, поэтому главный библиотекарь произвел предварительный отбор: манускрипты, которые требовали срочного занесения в каталог, отделили от тех, которые могли подождать.

– На чем основывалось это разделение?

– В несрочные попали по большей части собственные документы библиотеки и фонда: касающиеся здания, доходов от аренды и тому подобное; их перенесли в подземелье новой библиотеки, и с тех пор их вряд ли кто-нибудь держал в руках. Важные же доставили сюда, чтобы каталогизировать. Он показал мне полки, где хранились манускрипты.

– И это было сделано?

– Работы начались лишь восемь лет назад, когда главным библиотекарем стал я.– После краткой паузы он промолвил спокойно и выразительно: – Через полгода, надеюсь, я смогу доложить настоятелю и капитулу, что всё готово. Остаются неразобранными по большей части те манускрипты, которые в тысяча шестьсот сорок третьем году были помещены в подземелье.

– Поздравляю вас, доктор Локард.

Он выразил свою благодарность кивком.

– А теперь пойдемте в подземное хранилище.

Мы спустились вниз и, проходя по первому этажу, встретили в одной из секций молодого ассистента, сидевшего за столом.

– А, Куитрегард, – произнес доктор Локард.– Не могли бы вы принести лампу и проводить нас в подземелье?

Мы перешли в другую часть здания, известную под названием новой библиотеки, где находился вход в подземелье, и начали осторожно спускаться по темной лестнице вслед за молодым человеком, освещавшим путь. Лампа была необходима, потому что газовое освещение отсутствовало и все подземелье представляло собой древний погреб под старым холлом, где сильно пахло пылью, пауками и ветхой бумагой.

Помещение было необъятное, несколько минут я следовал за двумя своими провожатыми по лабиринту из старинных шкафов, и при каждом повороте мне открывались в неверном свете лампы новые полки со связками желтеющих рукописей и картуляриев в кожаных переплетах. Я тут же понял, как прав был Пеппердайн, когда утверждал: чтобы изучить эти бумажные и пергаментные кипы, потребуются не месяцы, а годы.

– Слава богу, – вырвалось у меня, – что не придется копать здесь.

Доктор Локард остановился и повернулся ко мне.

– Почему вы так считаете?

– Просто потому, что Пеппердайн здесь не рылся и, следовательно, обнаружил манускрипт в другом месте.

Несколько мгновений доктор Локард, казалось, размышлял, а потом спросил:

– Скажите, доктор Куртин, прав ли был Пеппердайн, исходивший, как кажется, из того, что его корреспондент не интересуется англосаксонским периодом?

– Как ни удивительно, Булливант внес немалый вклад в изучение англосаксов, разыскав и опубликовав весьма важные материалы.

– Тогда, согласитесь, странным представляется утверждение Пеппердайна, что манускрипт его не заинтересует.

– У вас, кажется, зародились догадки? Можно ли узнать, что вы имеете в виду?

– Просто нам не следует забывать о том, к кому обращается Пеппердайн и каковы его мотивы. Наука – это не только сотрудничество, но и соревнование – подобно игре. Вы играете для того, чтобы выиграть, но должны соблюдать правила.

– Вы намекаете на то, что он придумал манускрипт? – испуганно спросил я.– Что он ничего не находил?

– О нет. Это было бы нарушением правил.

– Тогда, боюсь, я вас не понимаю.

– Возможно, ссылка на манускрипт была приманкой, чтобы завлечь Булливанта в Турчестер, где бы он потерял время и деньги, разыскивая текст Гримбалда не там, где он находится. Время и деньги, которые в противном случае были бы употреблены на научное соперничество с Пеппердайном.

Странно было слышать подобные изощренные догадки от лица духовного звания, но, подумав о нравах в ученой среде, я в принципе с ним согласился.

– Однако, по словам Пеппердайна, он не просматривал манускрипты, хранящиеся внизу. Следовательно, если даже вы правы, Булливант не стал бы здесь искать.

– Давайте внимательней изучим письмо.

Мы последовали за Куитрегардом вверх по лестнице, а затем он возвратился к своим обязанностям. В кабинете библиотекаря доктор Локард положил письмо на стол, и мы склонились над ним.

– Слова Пеппердайна – «чтобы их осмотреть, потребовалось бы много дней или даже недель, но на это жалко труда» – ясно свидетельствуют, что внизу он не искал, – заявил я.

– Однако они недостаточно определенны. Я предполагаю, расчет был на то, что Булливанту бросится в глаза эта уклончивость.

– Вы хотите сказать, по замыслу Пеппердайна, Булливант должен был предположить, что, напротив, он вел внизу поиски и пытается скрыть это?

– Вот именно.

Я с тревогой подумал о том, что рассуждения доктора Локарда вполне убедительны.

– А поскольку, – продолжал он, – манускрипты с верхнего этажа внесены в каталог – за исключением немногих, но и те уже были просмотрены – и нужного среди них не найдено, то он вполне может оказаться и внизу.

Логика доктора Локарда казалась неопровержимой. На поиски у меня имелось всего три дня, и чтобы наткнуться на вожделенный манускрипт, требовалось большое везение. Я приуныл и не сумел это скрыть.

– Я был бы рад предложить вам помощь, но мы с ассистентами едва справляемся со своей основной работой.

– Спасибо, что не пожалели для меня времени, – пробормотал я.– Сомневаюсь в успехе своих поисков, но утешаю себя мыслью, что если они все же окажутся небесполезны, тем большей будет моя заслуга перед наукой – учитывая условия там, внизу.

Я отправился было к двери, но меня остановили слова доктора Локарда:

Я вот о чем подумал: поскольку вскоре мы примемся за материалы из подземного хранилища, я могу завтра утром составить вам компанию и начать их просматривать.