Тени войны - Оверчук Алексей - Страница 46

Шархель спросил нас:

— Место себе уже нашли?

— А чего искать! — фыркнул Сашка Колчин и продекламировал: — И под каждым ей кустом был готов и стол, и дом.

— Командир! — вернулся Женя. Телефонный аппарат он держал так, словно тот сейчас взорвется. — Где Миша?!

— Альпинистов расставлять пошел.

— На пару слов, командир! — Женя потянул Шархеля за рукав, кося в мою сторону недобрым глазом.

Они отошли. Женя что-то с жаром зашептал Шархелю.

— Кажется, что-то стряслось, — сквозь зубы еле слышно процедил Сашка Колчин.

— И стряслось что-то именно у меня, — добавил я, пристально глядя на офицеров.

— Я о том и говорю.

Шархель и Женя вернулись к нам. Шархель раздумчиво поизучал мое лицо. Спросил с нехорошей ласковостью:

— Ты где взял тот пакет, Лешенька?

— Что именно вас интересует? — с перепугу перешел я на официальный тон.

— Все твои пленки и так называемые коды — липа! — рявкнул Женя. — Москва сказала! — Он потряс кулаком с зажатым в нем спутниковым телефоном.

— Я не понимаю, о чем вы! — проблеял я. — Почему липа?! Какая липа?! Я их взял из тайника Вяземского и «скрипача»! Я же говорил!

— Он говорил! — возвел очи горе Женя, а потом наставил на меня автомат. — Я тебя сейчас шлепну на месте! Чтобы ты больше никогда ничего не говорил!

— Опусти автомат! — приказал Шархель Жене.

— Хрен!

— Опусти! Я командир! Это приказ!

Женя нехотя, но подчинился.

— Его могли обмануть, — медленно произнес Шархель.

Я мелко-мелко закивал головой. Могли, могли!

— А теперь, Женя, прикинь, — медленно произнес Шархель. — Если коды и пленка — липа, то… Что тогда?

— Тогда… Тогда… — Женя переводил взгляд с Шархеля на меня. Вдруг густо покраснел: — Тогда… это засада!!!

Он дернул затвором. Я вздрогнул.

— Не дури. — Шархель отвел от меня ствол автомата.

И тут грянули выстрелы — от водопада.

В нашу сторону пятились задом фигурки спецназовцев. Они бешено лупили в поток воды из автоматов. Пуля клюнула одну фигурку в голову. Она мотнулась в сторону, словно хотела заглянуть себе за спину. Ноги заплелись, и фигурка винтом повалилась на землю.

Оцепенение длилось всего секунду. Женя схватил рацию:

— Поддержать огнем! Всем приказываю поддержать огнем!

— Придурок! — заорал Шархель. — Как они будут поддерживать их, если стреляют из-за водопада? Они сами на линии огня!

Женя снова навел на меня автомат:

— С-сука!

Шархель молниеносно достал Женю ударом ноги в ухо. Маэ-гери? Женя повалился снопом. К нему вдруг подскочил Колчин и добавил ногой по почкам.

— Ты чего это? — глуповато спросил я.

— Ненавижу, когда на меня или моих друзей направляют автомат! — Глаза Колчина сверкали.

Мы оглянулись на фигурки бойцов. Из десятка человек осталось только два. И, судя по фонтанчикам пуль у них под ногами, неизвестные просто-напросто играли с ними.

— Стоять! Убью! Руки за голову!

Мы снова повернули головы. Да-а, крепка шкура, тверда кость у гэрэушника Жени! Он уже вскочил и ухитрился поднять оружие. Опасно водил стволом:

— Вы все заодно! Предатели!

— Пошел ты, — сплюнул Шархель и не подчинился

А вот мы с Колчиным подчинились. Ну вас всех к едрене фене!

— Эти пленки! Эти коды! — затараторил Женя. — Они должны были заставить нас поверить в карту! Твой друган просто заманил нас в засаду! Неужели не понимаешь, Шархель?

У него на груди вдруг завопила рация:

— Нужна помощь, нужна помощь!

— Миша? Миша…

Мы все снова обернулись на водопад. Миша, взмокший от чужой крови, тащил на плечах бойца. На груди у него болтались сразу три автомата. Когда он подбежал к нам и свалил бойца на землю, тот уже был мертв. Пока Миша бежал, снайпер, забавляясь, всадил в раненого несколько пуль.

— Твою мать! Твою мать! Засада! Там была засада! — Миша упал на колени, стащил автоматы с шеи, бросил на землю. — Женя? Женя?! Ты чего их на прицеле держишь?! Совсем дюбнулся?!

— Эта сволота — предатели! Это они завели нас в ловушку!

— Неправда! — пикнул я пересохшим горлом.

— Я говорил с Москвой, Миша! Москва сказала: все микропленки и коды — липа.

От удивления лицо Миши вытянулось до лошадиных стандартов. Он схватил автомат и вскочил.

В ту же секунду вокруг запрыгали фонтанчики пыли.

— Снайпер!

Шархель долбанул очередь поверх Жениной головы.

Миша вскрикнул, валясь на бок:

— Нога!

На выручку бросился Женя, пытаясь уволочь Мишу из-под обстрела.

Мы с Колчиным упали на землю и, как два заправских пловца, заработали руками.

Шархель гаркнул нам:

— К оружию!

Мы схватили по автомату из тех, что припер Миша.

— Бегом! В развалины! — гаркнул Шархель. Мы с Колчиным заскакали между камней и рытвин обрушенного кишлака. Сзади доносился мат Шархлля, бежавшего следом за нами и матерившегося.

— К бою! К бою! — летала над развалинами команда Миши.

— Сейчас они нас загонять начнут! — выдохнул Шархель.

Мы остановились. Дышали тяжело. Автоматы казались отлитыми из свинца. Шархель свалил рюкзак, прихваченный им у спецназовцев, на землю. Стал доставать оттуда снаряженные магазины.

— Держите! У нас мало времени! У нас его нет! Пойдете еще дальше, я перпендикулярно к вам. Постараюсь зайти им во фланг, когда они начнут прочесывание.

То, что снаружи казалось развалинами кишлака, изнутри выглядело как лабиринт. Обрушенные стены и крыши, полузасыпанные улицы, сарайчики, хибарки и дворики. Все это соединялось, расходилось, закручивалось серпантином, падало и вздымалось, а потом снова расходилось во все стороны и под немыслимыми углами.

Я пробежал несколько десятков метров по глинобитному проходу, виляя между торчащими камнями и брусками дерева. В полной уверенности, что Колчин следует за мной. Потом свернул пару раз вправо и пару раз влево. Прополз в дыру, оставленную каким-нибудь упитанным кроликом, и привалился к стене. Отдышаться! Колчина рядом не оказалось. Я осторожно выглянул. Посмотрел по сторонам, и тут меня огорошило: заблудился! Над кишлаком нависла тишина. Страх заползал через дыру в стене и хватал липкими лапками за горло. Где Колчин? Убежал в другую сторону? Ну и как его теперь искать? А где Шархель? И вообще! Куда теперь?! И чего ждать?!

Я потянул затвор автомата и убедился, что патрон в патроннике. Поставил предохранитель на автоматическую стрельбу. Вытащил гранату и загнал ее в подствольник.

Я вылез из сарайчика и, осторожно ступая, двинулся вдоль глинобитной стены. Через несколько метров она делала поворот на девяносто градусов. Я присел и почти от самой земли выглянул за угол.

Никого. Слева стена. Справа стена. Через десять метров коридор перекрывает земляная насыпь. Что за ним, придется проверять. Я проскочил эти десять метров и плюхнулся у насыпи. Медленно пополз наверх. Возле самой вершины подался вправо, к самой стене. В этом месте куча песка и щебня покато уходила вниз, и я мог, не высовываясь из-за гребня, посмотреть, что там дальше.

Дальше — проблема в виде Т-образного тупика. Верхняя планка этого самого «Т» состояла из стены полуразрушенной хижины и темного дверного проема.

Тишина над кишлаком загустела настолько, что я мог слышать, как сыплются из-под моей руки песчинки. Я продвинул автомат вперед. О своем тыле я почему-то совершенно не позаботился. Казалось, что вся опасность сосредоточилась впереди. Я сопел носом и ждал. Не знаю, сколько прошло времени, но я никак не решался двинуться вперед. Темный дверной проем перед глазами просто завораживал. Я смотрел в темноту и чего-то ждал. По спине пошли мурашки. Выступил холодный пот. Я лежал, боясь пошевелиться.

Да в чем дело?! Это же просто темный дверной проем! Надо пройти перекресток и куда-нибудь свернуть. Потом найти нору покрепче и засесть там. Нельзя же так долго сидеть на одном месте. Они же не спят. Наверняка шарятся где-то рядом… Все так. Но я не двигался и не мог оторвать глаз от этого треклятого дверного провала. Пошевелись я сейчас — и меня тут же разорвет.