Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Букет алых роз - Овалов Лев Сергеевич - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

— По поводу Галины?

Говорить о том, что он влюблен в Галину, Евдокимов считал нелепым: Эджвуд не такой человек, чтобы верить в какую-то там любовь, да и сам Евдокимов не мог пойти на такую очевидную ложь — она была бы заметна. Евдокимов был убежден, что любить такую пустую дуру невозможно.

Но у него был ход похитрее.

— Вы знаете, что отец Галины — крупный правительственный чиновник? — спросил он Эджвуда.

— Но какое отношение я имею к ее отцу? — спросил Эджвуд.

— Самое непосредственное, — сказал Евдокимов. — Вы мешаете мне жениться на Галине. Женитьба на Галине обеспечит мою дальнейшую карьеру, а вам она в общем не нужна…

Евдокимов увидел, что он купил, купил мистера Эджвуда!

Глаза Эджвуда загорелись металлическим блеском.

— Мне нравится такой откровенный мужской разговор! — воскликнул он. — И я вам сочувствую, Деметрей. Но, как вы понимаете, ничто не продается даром, особенно женщина. Вы хотите Галину? Я вам ее даю. Но взамен вы даете мне… — На мгновение он остановился и все-таки решился, сказал то, что ему давным-давно хотелось сказать “своему русскому другу”, о котором он имел совершенно превратное представление. — А взамен вы будете давать мне копию плана научных исследований вашего института.

Он захохотал и дружески похлопал Евдокимова по плечу.

— Так идет?

— Ну, знаете ли… — сказал Евдокимов. — Это я еще должен…

Эджвуд быстро взглянул на часы.

— Ничего, — сказал он. — Сейчас я очень тороплюсь, но мы будем продолжать наш разговор. Я уверен, что мы… как это по-русски?.. Да — сторгуемся!

Он поднялся и опять неторопливо пошел вдоль столиков.

Теперь Евдокимов мог открыто следить за своим счастливым соперником.

Вот Эджвуд задержался около Жадова…

Однако он нахален, этот Эджвуд!

Жадов что-то сказал, и Эджвуд что-то сказал…

Вот Эджвуд пошел уже дальше, завершил свой круг по залу и вышел в гардероб.

Следовало ждать, что теперь поднимется Жадов и выйдет вслед за Эджвудом.

Он так и поступил. Поднялся и пошел к выходу.

Евдокимов считал себя вправе побежать и настигнуть Эджвуда, тем более что разговор о Галине у них не был закончен… Нельзя было упускать эту пару.

Евдокимов торопливо прошел через зал. Эджвуда не было. Жадов, одетый, в пальто, выходил в наружную дверь…

Нельзя было их упускать!

Евдокимов помедлил несколько секунд, чтобы не налететь на Жадова, и, не одеваясь, выскочил на тротуар и отбежал в сторону, в тень, делая вид, точно кого-то ищет…

Эджвуда не было. Жадов стоял против кафе, посреди тротуара, и чего-то ждал. У самого тротуара стояла машина Эджвуда…

Эджвуд обыкновенно сам водил свою машину.

Дверца ее открылась, из машины выглянул Эджвуд.

— Виктор! — позвал он.

Жадов двумя шагами пересек тротуар и быстро влез в машину. Дверца захлопнулась.

Евдокимов подскочил к своей машине.

— Быстро! — сказал он Андрееву, шоферу, с которым вместе выследил не одного преступника. — Видишь — впереди?

Они поняли друг друга с полуслова.

— Не отставай! — сказал Евдокимов. — Может быть, одного сегодня возьмем.

Андреев включил мотор.

Но Эджвуд вовсе не торопился, он не спеша тронулся с места и аккуратно завернул на Моховую.

Евдокимов раздумывал: брать Жадова или не брать? Где-нибудь да должен будет Эджвуд его высадить…

Эджвуд ехал домой. Въехал в переулок, где находилась его квартира…

Андреев следовал за Эджвудом.

Эджвуд остановился у своего дома. Вылез из машины, вошел в парадное.

Он всегда делал так, когда сам вел машину.

Из дома должен был выйти один из его лакеев и загнать машину в гараж, находившийся во дворе дома.

Андреев подъехал почти впритык к машине Эджвуда и слегка затормозил. Евдокимов распахнул дверцу и заглянул в машину Эджвуда, — в ней не было никого.

Евдокимов догадался об этом до того, как заглянул в машину, и мог бы догадаться об этом еще раньше: слишком уж спокойно вел себя Эджвуд.

— Ну что? — спросил Евдокимова один из его спутников.

— Ничего! — сердито сказал Евдокимов.

— Где же он успел выскочить? — удивился Андреев.

Евдокимову все стало понятно.

— А он нигде не выскакивал. Этот тип влез в машину, они на ходу о чем-то условились, и через другую дверь тут же на глазах у нас, ротозеев, скрылся в толпе.

14. Нейлон, неон и не он

Больше розы в окне квартиры Эджвуда не появлялись, а сам Эджвуд не появлялся ни в каких кафе.

Сделал ли он какие-то сопоставления, казалось бы, случайных встреч или что-либо еще показалось ему подозрительным, но с горизонта Евдокимова он исчез.

Лишь из телефонных разговоров с Галиной Евдокимов знал, что Эджвуд проводит с ней еще больше времени, чем раньше. Чем-то Галина устраивала Эджвуда!

По-видимому, своей девственной глупостью. Галина была так увлечена собственной особой, что ничего не замечала вокруг; люди, которые видят только самих себя, иногда служат отличной ширмой для тех, кто делает за их спиной всякие темные делишки.

Но в Галине нуждался и Евдокимов: у него не было иной возможности подобраться к Эджвуду — этому ловкому и скользкому авантюристу с улыбающейся и самодовольной сомовьей мордой. А от него тянулась ниточка к Жадову, а может быть, и к кому-нибудь еще.

Иным путем Жадова, пожалуй, и невозможно было найти. Он юлил, петлял, скрывался среди огромного множества людей, хитрый, опытный, дерзкий. В толпе он был недосягаем для поисков, как песчинка на дне океана.

Галина была для Евдокимова мостиком к Эджвуду, Эджвуд мог привести к Жадову…

Вот почему о Галине Евдокимов думал сейчас больше, чем думают о любимой девушке.

Ведь скроена она не на какой-то особый манер; родители у нее хорошие, училась в советской школе, голова на плечах самая обыкновенная, человеческая…

То, что превратило ее в смешную пустышку, заключалось не в ней самой, а пришло откуда-то извне; виноваты, конечно, в этом были все — и сама Галина, и родители, и школа…

Ее родители были слишком обременены служебными делами. Евдокимову уже приходилось сталкиваться с такими очень занятыми родителями, когда их детей уличали в неблаговидных проступках; слишком много рассуждали они о воспитании всего поколения, и поэтому у них не оставалось времени подумать о воспитании собственных детей!

“Эх, будь я ее отцом, — думал Евдокимов, — выдрал бы я ее раз-другой, узнала бы она у меня, где раки зимуют, и сразу взялась бы за ум. А то что это такое: “Галочка, не утомляйся!”, “Галочка, не изводи себя!”, “Галочка, ешь побольше фруктов!”, “Галочка, не промочи ножки!”. Противно слушать! По мнению Евдокимова, в воспитании Галочки недоставало палки.

Но Галина была ему необходима, он нуждался в ее помощи, и он решил самолично возместить пробел в ее воспитании.

Наживку он придумал самую подходящую для нее.

Он, как обычно, вызвал ее по телефону:

— Галочка?

— Дмитрий Степанович, мне скучно!

— Подите и погуляйте.

— Я еще не одета.

— Да ведь двенадцать часов!

— Я легла в пять…

Такой разговор мог продолжаться бесконечно; Евдокимов сразу взял быка за рога.

— Галочка, у вас есть неоновая блузка? — спросил он.

— Вы хотите сказать “нейлоновая”? — поправила она Евдокимова.

— Я хочу сказать то, что говорю. Именно неоновая.

— Я не понимаю, — сказала Галина. — Есть перлон, нейлон…

— Вчерашний день, — пренебрежительно сказал Евдокимов. — Перлон и нейлон уже выходят из моды, в Америке все кинозвезды носят кофточки только из неона.

— Неон… Неон… — Галина задумалась. — Это стекло или дерево?

— Это газ, — ответил Евдокимов. — Благородный газ. Им пользуются для рекламы. Видели светящиеся вывески?

— Ах, да-да! — вспомнила она. — Аргон синий, а неон красный, я не ошибаюсь? Так вы говорите, неон?

— Я говорю, из неона делают кофточки, — сказал Евдокимов.