Огненный Факультет - Кош Алекс - Страница 5

Впереди шли Ремесленники в красных ливреях, за ними в синих. Что меня поразило, так это выражение лиц учителей в красных ливреях, вернее, их полное отсутствие. Их лица не выражали никаких чувств, они регулярно смотрели по сторонам, и трудно было определить, нравится им это занятие или надоело дальше некуда. До этого я видел Ремесленников всего несколько раз, они редко выходят из Академии, поэтому их парад был мне интересен вдвойне. Вот учеников я видел довольно часто, они часто ходили по городу с разными поручениями от Академии. Веселые ребята и девушки, искренне радующиеся своим выходам из Академии, но отмалчивающиеся по любым вопросам, касающимся того, что происходит за стенами башни.

Я вообще не могу понять, почему все ученики Академии довольно добродушны в общении. Вот и сейчас, глядя на этих старших учеников, проходящих в паре метров от меня, я невольно вспоминаю нашу Школу Искусств. Искусство изучают самые разные люди, принадлежащие к разным слоям населения (а иногда и к разным биологическим видам), вне Школы многих из них разделяет такая пропасть, что диву даешься… а в Школе эти разные люди (и не люди) составляют единый организм — группу. Так же и эти будущие Ремесленники — кто-то смеется, кто-то задумчиво смотрит вдаль, кто-то идет, обнимая за талию девушку. Совершенно обычные люди, встреть я их без синей одежды, я бы не обратил на них внимания. Какая же огромная разница между учениками и Ремесленниками, идущими впереди! Неужели человек к моменту достижения высокого звания Ремесленника так сильно меняется? Возможно, он при этом теряет что-то очень важное?.. Кто знает…

Я настолько задумался, что, сам того не замечая, встал на пути нескольких учеников, слегка отставших от шествия.

— Эй, чего задумался? — раздался веселый голос.

Я удивленно сфокусировал взгляд на говорившем.

Им оказался высокий парень в синей ливрее, идущий под руку с темноволосой девушкой. Они, весело улыбаясь, смотрели на меня, в то время как я придумывал, что ответить.

— …Да вот думаю, пойдет мне синий цвет или нет, — быстро сориентировался я.

Парочка удивленно уставилась на меня, а потом расхохоталась.

— Доживи сначала до синего цвета, — отсмеявшись, сказал парень и двинулся было дальше, но вдруг остановился и добавил: — Пройди испытание, а там, глядишь, еще встретимся.

Сказав это, он нежно подтолкнул девушку, и они пошли догонять остальных учеников.

Когда они уже почти скрылись за углом, девушка повернулась и подмигнула мне. Я покраснел и поспешил вновь слиться со стеной, возле которой стояли девочки. Про газету они конечно же давно забыли и теперь смеялись, глядя то на меня, то в ту сторону, куда скрылось шествие.

— Влюбился, влюбился, — тут же заверещали они, едва я к ним подошел.

— Замолчите! — рявкнул я, стараясь скрыть румянец.

Они продолжали верещать, и я просто вновь включил музыкалу, чтобы не слышать их издевательств.

Но не успел я раствориться в музыке, как из толпы вынырнул Чез, уже без своей подружки, и бодренько зашагал к нам.

— Ну что, пошли к воротам, я уже видел там твою тетю. Сдадим ей этих двух недорослей, — он показал пальцем на обиженно надувших губки девочек, — и пойдем по-быстрому поступать в Академию.

Мне бы его уверенность. Как подумаю о том, что из десятков тысяч выберут всего две сотни человек, мне становится грустно. Ну кто я такой, чтобы поступать в Академию? Я даже с обычными-то приборами не в ладах, чего уж говорить о высшем пилотаже? Единственное, с чем я хорошо управляюсь, — это музыкальные инструменты. Но кому нужен обычный музыкант там, где требуются люди с определенными способностями — со способностями к настоящему РЕМЕСЛУ.

Мы направились к воротам. Как ни странно, мой костюм был еще чистым, и люди по привычке расступались передо мной, хотя мне иногда казалось, что толпа с удовольствием затопчет нас, едва увидит золотой цвет Высших Домов. Часто я ловил на себе злые взгляды, но никто не решался на меня наехать, пока рядом со мной возвышался Чез. Девочки не отставали от нас, и вскоре мы вышли к воротам.

Ворота Академии — просто невероятное сооружение. Это огромная арка высотой в добрых полсотни метров и примерно такой же ширины. Вся она украшена невероятно красивой резьбой и буквально светится на солнце. Цвет ее — золотой, это вообще цвет нашего города. И украшена она драгоценными камнями. Все украшения, сэкономленные на каменной башне, были потрачены на это сооружение. А башня-то больша-ая…

Наш город всегда славился своим богатством, и все знали: если хочешь стать по-настоящему известным ювелиром или работником искусств, нужно ехать в Литу. Были у богатства и минусы — так соседи периодически пытались совершать на нас набеги, а поголовье жуликов и бандитов в свое время едва ли не превысило число коренных жителей золотого города. Императору пришлось обратиться за помощью к Ремесленникам, и появились ночные создания — безликие, ставшие ночными стражами, а позднее и бичом нашего города, когда расплодились сверх всякой меры (ума не приложу, как размножаются тени). Секрет создания кровожадных тварей, как и многие другие знания, был утерян, и теперь ни один здравомыслящий человек не выходит ночью из дома без защитных медальонов, которые стоят баснословных денег из-за специфики изготовления — их каким-то хитрым способом вводят под кожу. Охранные заклинания для домов также стали очередной статьей доходов для Ремесленников…

Но вернемся к нашим… воротам.

Самым удивительным было то, что над этими воротами висела в воздухе прекрасная радуга. Я поневоле залюбовался ею и едва не врезался в очередного упитанного горожанина, проходящего мимо меня с постной миной. Говорят, эта радуга — копия тех, что появляются в Радужном море после особенно сильных бурь. Не знаю, сам я никогда и никуда не плавал и море видел исключительно на картинках в книгах. Почему? Потому что тетя следила, да и до сих пор следит, чтобы ни один волос не упал с моей ценнейшей головы. Я даже за пределами Литы никогда не был… Ладно, не будем о грустном.

Ослепительная радуга появлялась над воротами Академии только в день принятия, и я видел ее впервые. Все цвета были невероятно сочными и искрились на солнце — будто сотни маленьких фейерверков беззвучно взрывались над ней.

Я смотрел на радугу, пока у меня не защипало глаза и перед ними не поплыли красные круги.

— Ах да, ты же впервые на принятии, — произнес Чез, кладя руку мне на плечо. — На это стоит посмотреть.

Конечно. Это Чез пришел на принятие уже во второй раз. Несмотря на то, что по виду мы с ним примерно одного возраста, он на двадцать восемь лет старше меня. Мне тут же стало жаль друга, ведь, по сути, у него всего один шанс из миллиона быть принятым в Академию — даже меньше, чем у меня. Да и то этот шанс чисто теоретический.

Когда-то давным-давно кто-то из Ремесленников предположил, что магические способности людей (способность управлять энергией, измеряемой в «магах») возрастают со временем. Так-то так, но они не могут возрасти в десятки раз, а ведь именно настолько они должны возрасти, чтобы заинтересовать Академию. Как правило, способности либо средние, их едва хватает для работы по дому (это про меня), либо достаточные для того, чтобы стать настоящим Ремесленником (это не про меня). У Чеза неплохие способности (что уже само по себе является исключением из правил), но хватит ли их, чтобы пройти испытания, да еще и во второй раз? Я уверен на все сто процентов, что не пройду. Даже у племянниц тети, семенящих позади, и то больше магических способностей. Но, Чез всегда бредил Академией, и я искренне надеюсь, что он поступит.

— Да… — протянул я. — Ради такого стоило встать в шесть утра.

Чез удивленно уставился на меня:

— Ты шутишь? Ты встал в шесть утра?!

— Ну, не я встал, а меня встали, — уточнил я. — Тетя Элиза растолкала и заставила принять душ, привести себя в порядок…

— Да, тетя у тебя героиня. Я бы даже под страхом смертной казни не рискнул будить тебя в такую рань, — сказал он через плечо, распихивая народ на пути к воротам.