Секретный проект. Трилогия - Найтов Комбат - Страница 5

— Открывай шторку! Сравни место по счислению и истинное!

— Уклонился метров на двести вправо!

— Это ты ветер не учел! Скажи спасибо, что я тебе помог! Полётное задание надо читать внимательнее! Но, для первого раза — совсем неплохо! Пошли домой!

На разборе полёта Владимир Константинович рассказал, как надо, ещё до облачности, рассчитывать снос. Я спросил у Сергея, почему он мне не подсказал? Он ответил, что специально не подсказывал, иначе Владимир Константинович догадался бы, что ты в облаках летал. А у тебя в лётной книжке только полёты в простых метеоусловиях. А я об этом даже и не подумал! В столовой мы сели за стол к Стефановскому.

— Ну как Воробушек? — задал он вопрос Владимиру Константиновичу.

— Будет летать! Машину хорошо чувствует, а вот штурманская подготовка хромает, как у всех истребителей!

— Сильно мазанул?

— 200 метров.

— Всего?

— Ну, я ему немножко помог! На втором повороте.

— А, правда, что он «АИ» погонял крепко?

— Сам видел! Сделал его дважды, потом дал себя атаковать, сделал нисходящую бочку, пропустил его над собой и третий раз сделал!

— Класс! Ты у кого учился?

— У Маренкова.

— У Кузьмы? Тогда понятно! Классный инструктор!

— Ты понимаешь, Пётр, — сказал Владимир Константинович, — я Кузьму больше тебя знаю. Не его это почерк. Тот виражи уважает, а этот действует на вертикали! Самородок! Андрей, а нарисовать схему боя с Филиным сможешь?

— Конечно! Это же сегодня было!

— Давай после ужина в класс!

Часа два мы втроем с фигурками самолётов топтали класс, искали мои ошибки и как уйти от моих атак. Вышли из класса уже в темноте. На прощанье Коккинаки сказал, что то, что я делаю, надо обязательно вносить в наставления и тактику ВВС.

— Связь нужна! Без связи мы как курицы летаем, Владимир Константинович!

— Где взять?

— В Америке!

— Завтра из Крыма возвращается Валерий, попробуем с ним поговорить. Спокойной ночи! Подъём в 4-30! В 5-30 построение перед классом.

Чкалов приехал, но я его не видел ещё несколько дней, много летал, в основном — вторым пилотом на Ю-52, ПС-84 и ТБ-3. Довольно скучное занятие, но приказы командиров не обсуждаются. Зато много, и часто, в облаках и по приборам. Чкалов сам подсел ко мне в столовой, вечером, через неделю.

— Как дела, Андрюша? — Я заулыбался, поблагодарил, сказал, что Александр Иванович пересадил меня на бомбардировщики и транспортники, и что я учусь ночным полётам, но очень скучаю по истребителям.

— Да, Андрей, у нас все летают на всём, что может летать и, особенно, на том, что летать не может! Говорят, что ты Александра Ивановича в воздухе побил? Но я не за этим… Мне рассказали, что ты в моторах разбираешься? Завтра я за тобой утром заеду, кой-куда съездим. Хорошо?

Утром под окном раздался клаксон «Паккарда» Чкалова. Я был уже одет, но Чкалов велел надеть лётную куртку, а не китель. Поэтому мы зашли ко мне, и мне пришлось извиняться за порядок в комнате, т. к. Сергей настоял приобрести и взять в библиотеке очень много книг, которые он выбрал. Мы выехали на Ярославское шоссе и поехали в сторону Москвы. Минут через сорок подъехали к красному зданию на Беговом проезде. Чкалов провёл меня через охрану, и мы зашли в какой-то кабинет. Там нас встретил высокий лысоватый человек, лет пятидесяти.

— Знакомьтесь, Николай Николаевич, это — Андрей, тот парень, которого я хочу к нам пристроить. Он говорит, что мощность двигателей можно повысить, если вместо карбюраторов использовать насосы и форсунки.

— Кто-нибудь это делает?

— Нет, но схема выглядит вот так! — и я начал изображать схему, нарисованную мне Сергеем. — Назовём это «непосредственным впрыском топлива в цилиндр».

— А привод насосов высокого давления?

— От газораспределителя клапанов.

— А в этом что-то есть! — Николай Николаевич снял трубку и кому-то позвонил: «Зайди, пожалуйста!»

— Ну-ка, посмотри, что предлагают! — сказал он подошедшему высокому худощавому товарищу в кожаной куртке.

— Боже мой! Отдельная пусковая форсунка! Всё гениальное — просто! Запуск по карбюраторной схеме, а дальше непосредственный впрыск! А мы столько городили! Кто? Где? Когда? — высокий мужчина со стоном сполз в кресло.

— Да вот, перед тобой сидит!

— Он??? А можно я его у вас заберу!

— Вот уж дудки, Аркадий Дмитриевич!» — сказал Валерий Чкалов и показал выразительную дулю главному конструктору, — Он — лётчик, и я его нашёл!

— Такой талантище в землю зарывать? У меня он будет полезнее! Вам же двигатели нужны!

— Двигатели нам нужны! Вот и давай нам двигатель! С непосредственным впрыском, а мы тебе помогать будем. Всё равно у него нет инженерного образования, он Качу заканчивал! Он летать будет на твоих моторах! — сказал Чкалов

— Когда будет двигатель, Аркадий? — спросил Николай Николаевич.

— В принципе, всё есть, аппаратуру для подобного движка мы пытались сделать, но он не пошёл, слишком сложна настройка оказалась. То, что предлагает молодой человек — много проще! За пару месяцев управимся!»

— Нет у нас двух месяцев, сам знаешь! Все рвутся надрать немцам задницу в Испании, и меня вовсю торопят.

— Мне кажется, — вставил за меня Сергей, — что в Испании всё закончится раньше, чем все думают! Поэтому нет смысла на коленке делать движок! Это же сердце самолёта. А на такой мощности ещё и винт регулируемого шага нужен, иначе греться будет на снижении. А вот тут вот — нужен реостат, который будет контролировать обогащение смеси в зависимости от потока воздуха, проходящего через воздухозаборник, и его температуры.

— Николай Николаевич! Отдайте его мне!!! Хоть ненадолго! — «Не соглашайся!» — послышался голос Сергея у меня в голове.

— Аркадий Дмитриевич! Я — летчик, а не инженер. Моё дело — летать, сейчас учусь учить летать самолёты. А непосредственный впрыск вы и ваши люди сделают и без меня. И даже лучше меня. Каждый должен заниматься своим делом, тем более, что война на носу.

— Жмоты! — пробормотал Швецов, забрал листки с рисунками и, уходя, сказал: «В середине октября дам два двигателя! Обкатанных. Стоп! Тебя как зовут?»

— Андрей.

— Полностью!

— Андреев Андрей Дмитриевич.

— Увидимся ещё!

Неожиданно Николай Николаевич попросил меня выйти и подождать в коридоре.

— Валерий! Ты давно знаешь этого мальчишку?

— Нет, познакомились в августе на Центральном Аэродроме. А что?

— У мальчика очень хорошее, я бы сказал, академическое образование! Такого не получить в военном училище!

— Быть не может, Николай Николаевич! Я же его Сталину показывал, сам понимаешь, что после этого, он полную проверку в НКВД прошёл. Он действительно курсант Качи, но, я сегодня был у него на квартире, там всё книгами завалено, техническими.

— М-да! Не перевелись ещё богатыри на Руси! Тогда он чертовски талантлив!

— Вы бы видели, как он летает! Глаз не оторвать! И совершенно виртуозно ведёт воздушный бой! Представляете, надрал задницу Александру Ивановичу! Трижды! И один раз из заведомо проигрышной позиции: специально дал зайти в хвост, вывернулся, пропустив его над собою, и догнал! Ну что? Берем вторым испытателем?

— Ну, раз ты его так хвалишь, тебе я привык доверять, как себе. Зови мальца!

Меня вновь позвали в кабинет, где мне сказали, что я назначен вторым испытателем КБ Поликарпова. Летать придётся на 6 разных машинах, с программой испытаний меня познакомит Валерий Павлович. Базироваться будем здесь, в Москве, и что мне сегодня будет предоставлена комната от завода. Николай Николаевич спросил о моих планах, и я ответил, что на следующий год хочу поступить в академию Жуковского на конструкторский факультет.

По дороге обратно Чкалов завёз меня к себе домой и познакомил с женой, представив меня как своего заместителя в КБ. Пообедали, Валерий Павлович выпил, и мне пришлось добираться до Чкаловского самостоятельно. Приехав, я пошёл искать Коккинаки. Владимира Константиновича я нашёл в классе. Он уже знал, что произошло, и сказал мне, что ему очень жаль, что меня забирают в КБ, но формально я остаюсь у него в эскадрилье. Просто считаюсь в командировке.