Пожиратель Душ - Орлов Антон - Страница 72

В вонючем полутемном сарае продавали грызверга. Тот лежал, свернувшись, в клетке с двумя рядами частых стальных прутьев и следил за покупателями горящими глазами. «Опасная зверюга, – заметил Дэлги уважительно. – С такой даже я не факт, что справлюсь». В его устах это значило очень много.

А гвоздем программы была «дивная птица из Окаянного мира». Ник остался разочарован: когда пробились к вольере, он увидел там обыкновенного павлина.

После Звериного ряда зашли в лавку, где стояли на полках жутковатого вида черепа: вроде бы человеческие, но странным образом деформированные, словно в результате мутации, да еще с какими-то гребнями, рожками, костяными отростками.

– Черепа убитых оборотней, – пояснил Дэлги. – Пока оборотень жив, он выглядит нормальным человеком, все равно как я или ты, но когда умирает, в последний момент происходит трансформация – так, чуть-чуть, не до истинного облика, однако мертвого оборотня с мертвым человеком уже не спутаешь.

На Ника уродливые лакированные черепа произвели тягостное впечатление. Во-первых, если смотреть на них, зная, что это не плод чьей-то нездоровой фантазии, а останки реальных существ, становится не по себе. Во-вторых, у него среди оборотней были друзья – Король Сорегдийских гор и Люссойг, и он не хотел, чтобы их черепа так же где-нибудь выставили на продажу. Твари – враги людей, здешнее зло, об этом он помнил, но так уж вышло, что с двумя тварями его связывали отношения, далекие от вражды.

– Что, не понравилось? – разглядывая его с подозрением, спросил продавец, небритый молодой парень с жидким хвостиком на затылке, украшенным массивной заколкой в виде раскинувшего крылья трапана.

– Нет, – безучастно отозвался Ник.

– А чего так? – в голосе парня появился намек на угрозу.

– Он иммигрант, – лениво бросил Дэлги. – А я его телохранитель.

– А-а… – продавец поскучнел и отступил.

– Будешь неадекватно реагировать – за оборотня примут, – усмехнулся Дэлги на улице. – Уже, считай, приняли, с чем и поздравляю. Что так жмуришься? Глаза режет?

– Ага, – Ник кивнул.

– Сказал бы сразу. Пошли, поищем что-нибудь.

Спустя несколько поворотов они увидели то, что надо. Крохотный двухэтажный павильончик, на первом этаже окна заколочены, на втором – цветные витражи. Дверь распахнута, и над ней потускневшая (когда-то в прошлом изысканно нарядная) вывеска:

«БИЖУТЕРИЯ. ОЧКИ. ОБЕРЕГИ. ПРЕДСКАЗАНИЯ».

Наискось, в кособокой оштукатуренной халупе, сплошь усеянной зеркальными осколками – не лавка, а слепящая фата-моргана, – продавали газированную воду. Торговую точку осаждала толпа: давка и гвалт, никакой дисциплинированной очереди.

Ник почувствовал, что тоже хочет пить.

– Может, возьмем воды? Если получится…

– У меня-то получится. Или ты сомневаешься? Лучше поднимайся пока туда, – Дэлги кивнул на древний павильончик с витражами. – А я куплю газировки и тоже подойду. Надеюсь, она у них холодная.

Первый этаж необитаем. Запах старой древесины и лака. Много пыли. Куча поломанной мебели. Наверх ведет скрипучая лестница.

За проемом открылось небольшое помещение. Леденцовые окна, загроможденные полки, прилавок темного дерева. С потолка свисает люстра – многогранник матового стекла с детально прорисованными изображениями парусных кораблей. Занавес из деревянных бусинок. На стене реклама – черная тушь, изысканный каллиграфический почерк с завитками:

«Только здесь – уникальные предсказания настоящего! При любой покупке – предсказание в подарок!»

Похоже на лавку из детской сказки. По книжной логике, хозяин павильончика должен оказаться волшебником.

Занавес с тихим перестуком всколыхнулся, и появился, видимо, продавец – невысокий, сухощавый пожилой мужчина с седыми усами щеточкой и круглым морщинистым лицом.

– Что желаете?

– Солнцезащитные очки. Вот такие.

Ник показал на понравившуюся модель – черные прямоугольники в оправе из темного металла с синими ромбиками-стразами.

Неловко было транжирить чужие деньги, но Дэлги сам сказал:

– Лучше потрать их на что-нибудь полезное. Покупай все, что хочешь, а то ведь пропью… Не сегодня, так завтра, от себя не убежишь.

– Хотите услышать предсказание? – спросил продавец. – Это бесплатно, раз вы сделали покупку.

– Я свое настоящее и так знаю.

– У вас имеется представление о настоящем, но вы еще не знаете, что такое предсказание настоящего! Это уникальная возможность узнать то, что есть на самом деле, не отказывайтесь.

– И что для этого нужно?

Ему все равно дожидаться здесь Дэлги. Почему не выслушать бесплатное предсказание?

– От вас – ничего.

Продавец, похожий на пожилого школьного учителя, достал из внутреннего кармана просторной плюшевой куртки футляр, извлек оттуда еще одни очки и со значительным видом водрузил на переносицу. Вот это линзы! Ник еще никогда ничего подобного не видел.

Они были окрашены во все цвета радуги, словно мозаика в калейдоскопе. Наверное, какое-то особенное напыление… Ник не сразу спохватился: он таращится на незнакомого человека в упор, как маленький, так его заворожило это изделие из радужного стекла. Неужели сквозь такие линзы, напоминающие миниатюрные цветные витражи, можно что-то рассмотреть?

– Что ж… Вы именно такой, каким выглядите, если смотреть невооруженным глазом, расхождений нет, – медленно и как будто с раздумьем заговорил продавец. – В вашем случае это хорошо. Вы родились не здесь. Переселенец из сопредельного мира, который называют Землей.

«Нетрудно понять. И говорю я с русским акцентом».

– Вы нередко вызываете симпатию у других людей, хотя не придаете этому значения.

«Ага, это, конечно, приятно. Очевидные факты плюс комплименты, покупатели довольны, всем хорошо».

На одной из полок Ник заметил пирамидку высотой с литровую бутылку, сверху донизу покрытую розовыми перьями – те медленно шевелились, словно пытаясь что-то нашарить в окружающем пространстве. Экзотическое животное или механическая игрушка? Эта непонятная штуковина заинтриговала его больше, чем «предсказание настоящего».

– Служите Лунноглазой, но посвящения пока не приняли.

«А об этом он как догадался?»

– Некоторое время назад… и, вероятно, не в Иллихее… вы пережили какое-то несчастье, большую потерю. Боль так и осталась с вами, это плохо. Вы скованы старой болью, как кандалами, и не можете освободиться от своего прошлого.

«Наверное, по мне заметно. Кто-нибудь наблюдательный и проницательный, вроде Шерлока Холмса, много чего определит, просто посмотрев на человека».

– Вы настроены скептически, но прислушайтесь к тому, что я говорю: из своих мучительных воспоминаний вы самостоятельно создали демона, который выпивает вашу жизненную силу. Вам остается едва ли одна пятая часть той энергии, которая принадлежит вам по праву. Уничтожить демона можете только вы сами. Похороните, наконец, свое прошлое и живите настоящим!

Ник слегка пожал плечами. Разговор ему не нравился.

– А можно купить такие очки, как у вас? – спросил он, чтобы перевести беседу в другое русло.

– Прошу прощения, нет. Это древнее изделие, раритет. В таких очках, знаете ли, очень любопытно наблюдать из окна за прохожими внизу… У меня есть похожие игрушечные очки с линзами из раскрашенного стекла, но сквозь них почти ничего не видно, это обыкновенная безделушка. Может быть, вас интересует что-нибудь еще?

– Что это такое? – Ник показал на пирамидку в розовых перьях.

– Плод тропического дерева чавайглу. Оперение и запах, как у птицы. Хищники, введенные в заблуждение, поедают их, травятся, издыхают и становятся питательной средой для молодого растения. Кстати, плоды очень вкусные.

– Любимое блюдо самоубийц? – пробормотал Ник.

– Если варить чавайглу в течение часа, яд разрушается.

– А почему оно шевелится?

– Для пущей имитации. У них есть примитивное подобие нервной системы.

Сбоку, за красно-сине-оранжевым витражом, виднелась заполненная суетящимся народом улочка, латаные-перелатаные крыши одноэтажных павильонов на той стороне. Когда появится Дэлги? Вдруг ему попадется на глаза что-нибудь покрепче газировки, и он не выдержит, сорвется? Сам ведь жаловался, что с силой воли у него обстоит не очень-то… Правда, за все время знакомства Ник ни разу не видел его пьяным, даже в деревне он пил в меру. Если бы не его же собственное признание, ни за что бы не заподозрил, что он хронический алкоголик… Но при запойном алкоголизме вроде так и бывает: все в порядке, а потом раз – и запой.