Работа для рыжих - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 43

— Кейр, что случилось? С Алльзой что? — заволновалась я, вновь вспомнив дерево, вчерашнего пса и труху, оставшуюся от обоих.

— А? Оса, — слабо улыбнулся, больше даже скривился свежеиспеченный трактирщик. — Нет, с ней все хорошо.

— Точно? А ну колись тогда, отчего столь мрачная мина! Что, выручка вчерашняя надежд не оправдала или народ на радостях чего-то разгромил? — Я подсела к другу.

— Я предатель, — мрачно поведал Кейсантир.

— Чего? Кто тебе такую чушь сказать посмел? — Искреннему возмущению не было предела. Я даже подскочила на лавке от негодования.

— Ты добрая девушка, никогда такого не сказала бы, только я же не дурак, вижу, как тут опасно, значит, должен с тобой идти, а не разменивать честь на сытый покой. Да вот не знаю, как Алльзу тут одну на хозяйстве оставить, может, нанять кого в помощь… — Воин с силой потер виски, безнадежно пытаясь вызвать прилив гениальности.

Ох, кажется, у Кейра начался второй раунд сражения с совестью, первый при утреннем расставании остался за мной, теперь придется еще раз промывать мозги не в меру ответственному телохранителю.

— Ты научился колдовать? — перебила я друга, не дожидаясь криков «эврика!» и какой-нибудь абсурдной в своем жертвенном героизме идеи.

— Нет, — тот моргнул в недоумении и даже перестал чесаться.

А «Остапа уже несло» неудержимо, слова слетали с губ так быстро, будто рождались не в голове, а прямо на языке или подсовывались туда кем-то, впрочем, я была с собственным языком абсолютно согласна, а потому говорила:

— Раз не научился, так какого рожна ерунду порешь? Все опасности, с какими мы вчера столкнулись, таковы, что силой дополнительного меча, даже двух твоих замечательных заплечных клинков, с ними не совладать. Поэтому никого ты не продаешь, не предаешь и в залог не оставляешь. Просто так сложилось, дороги наши шли вместе, а теперь расплелись на время. Ничьей вины или предательства нет в том, что зовется судьбой. Так правильно! И считать тебя надежным и верным другом я не перестала и не перестану, даже не мечтай! Ты, как закончишь себя мучить, сам поймешь — это правда!

Кейр вздохнул, открыл было рот, потом закрыл, посидел в молчании минуты три и задумчиво промолвил:

— Знаешь, Оса, когда Лакс в эльфийских лесах королем заделался и с ходу невесту нашел, я за него-то рад был, конечно. Из вора да в государи! А все ж досада брала, что он тебя вроде как предал. Только ты так спокойно ко всему отнеслась, словно так оно и должно быть. В слезах не билась, не ругалась, на свадьбе той и вовсе веселилась. Я подумал, ну значит и правда, судьба у парня такая, зато я с тобой буду, сколько надобно, а сам… Вишь, как повернулось.

— Ты замечательный человек, очень порядочный, я не стала бы врать такому, Кейсантир. Да, расставаться с Лаксом мне было больно, я же живая, любовь не картошка, не выкинешь в окошко. А тебя хоть и жалею, как эгоистка, а все равно с легким сердцем отпускаю по двум меркантильным причинам.

— Каким? — заинтересовался приободрившийся Кейр.

Он привстал, чтобы помешать похлебку в кастрюльке.

Из-под приподнятой крышки запахло еще более соблазнительно, я сглотнула слюну и объяснила с довольной улыбкой:

— Во-первых, Киз умеет великолепно готовить! Во-вторых, мой волшебный браслетик-змейка, если очень-очень захотеть, способен открывать порталы, так что я всегда смогу заглянуть к тебе в гости, когда соскучусь! Поэтому давай закроем тему моральных терзаний, и ты, дорогой друг, поведаешь мне, где все остальные и, самое главное, когда завтрак? Надеюсь, так вкусно пахнет именно он?

— Нас твоими ночными приключениями напугали, а теперь Алльзу о местных сказках расспрашивают в саду, я их туда прогнал, чтобы не мельтешили под ногами. А завтрак уже готов, — усмехнулся Кейр и плюхнул мне в миску два половника мясной каши. Умм! Сказки потом, сначала еда! Я вооружилась ложкой и, осторожно подув, сняла пробу. Язык проглотишь, какая вкуснятина! Разговор о моральных терзаниях заглох по естественным причинам.

Мастер-повар довольно хмыкнул, глянув на мою довольную физиономию, прошелся к окну и, приоткрыв его, рявкнул:

— Завтракать идите!

Первым прямо в окошко ворвался Фаль, тормозя крыльями у моей миски. Правда, прежде чем составить компанию в скоростном поедании каши, сильф все-таки ухитрился пожелать светлого дня. Некрылатые и более габаритные члены клуба любителей сказок прошли через дверь спустя пару минут. Кейр как раз успел разложить кашу по мискам и налить в кружки травяного отвара, подслащенного медом. Хмурая Алльза при виде мужа засияла улыбкой, и морщинка на ее лбу разгладилась сама собой. На телохранителей вид уникальной меня такого магического действа не произвел, как были сурово-задумчивыми, так и остались.

— Ну как сказки? Что говорит про нашего приятеля в лоскутном плаще фольклорная традиция и говорит ли вообще? — бодро спросила я, ибо при свете дня все ночные кошмары казались мельче и безобиднее.

— Лучше бы молчала, — мрачно проронил Киз, придвинув к себе миску.

Гиз только чуть заметно склонил голову в знак согласия с братом и мимолетно сжал мои пальцы, то ли подбадривая, то ли пытаясь убедиться, что я не фантом и не призрак, а самая натуральная девушка из плоти и крови. Горячий взгляд его говорил куда больше, чем жесты, и я сразу начала жалеть о том, что вчера так быстро заснула.

Торопыга Фаль, уписывающий кашу за обе щеки, зазвенел, спеша поведать мне сводку по сказкам. Каким-то чудом он умудрялся говорить внятно и лопать в три горла одновременно. Пыльцой не сыпал, значит, мы опять стали свидетелями врожденной магии духов воздуха.

— Его зовут Владыкой Ветров и Теней и Ночным Бродягой. Он приходит в сумерках или ночью, встречается на дорогах Артаксара уже очень давно и совсем не стареет и не меняет одежд. Бывает, задает вопрос, разыскивая кого-то, может убить прикосновением или, ничего не сказав, пройти мимо. А земля и вещи путника покроются льдом. Может зайти в дом, засов и замки ему не преграда. Умеет обращаться в птиц или летает, подобно ветрам, может вызвать бурю или, напротив, усмирить ее. Бывает, дарит кому-то осколки золотистых камней. Ночной Бродяга никогда не смеется и не плачет, и никто не знает, кто он и чего хочет. Еще говорят, чаще он приходит в звездно-лунные ночи туда, где в дело пускали могучий артефакт.

— Какая колоритная личность, — почесала я щеку, вспоминая свой цветной сон, хотела было сказать, что не отказалась бы еще разок встретиться с загадочным Владыкой Ветров и попытаться разгадать его тайну, но хмурые лица телохранителей заставили прикусить язык. Интересной живая сказка казалась лишь оптимисту Фалю. — Значит, я сама могла невольно приманить его вчера, когда занималась озеленением. Учтем! Впрочем, подобных масштабных заданий по преобразованию энергии Артаксара больше не предвидится, не будем дразнить гусей, то есть стаю сов…

За завтраком и неторопливым разговором о сборах в дорогу лично я не сразу обратила внимание на все нараставший шум за окнами. Кейр приоткрыл и тут же опустил назад шторку окошка, выходящего прямиком на улицу. Иногда, судя по откидному подоконнику, его использовали как прилавок для торговли съестным.

У трактира, как я успела заметить, толпился разномастный народ: мужики, бабы, совсем молодки и пожилые, дедки, из которых песок сыпался, крутилась ребятня.

— Оголодали, что ль, все? — озадачился Кейр и осторожно открыл одну половинку двери так, что этого нельзя было увидеть снаружи. В гомоне стали отчетливо различаться слова.

Народ гудел, шумел, пререкался, по морю любопытствующих волнами гуляло напряженное ожидание. Вместо улова нам достались обрывки фраз, не имеющих никакого отношения к делам трактирным: «Артефакт могучий!.. Зеленая нива вместо голой земли!.. Сколько возьмет… На лесной покос бы… Стадо хворое… Вскладчину…»

— Линять надо, пока на штурм открывающейся двери не пошли заказчики, — отправив в рот последнюю ложку каши, заметила я, ответив на хмуро-выжидательные взгляды телохранителей. — Больше со здешней энергией шутить ради видов на урожай я не рискну, чтобы дядю в лоскутном плаще не накликать. А народ пусть скидывается и выписывает себе настоящего артефактора, если есть натуральная нужда, а не зависть взыграла к односельчанам, у которых магия наладила жизнь.