Пожиратель тени - Аттанасио Альфред Анджело - Страница 71

Увидев обезумевшую женщину с оружием, мужчины у стойки бросились врассыпную. Схватив с табурета меч змея, Джиоти описала им широкий круг. Зазвенели по полу нагрудники и шлемы, и черви-личинки толщиной с форель расползлись по полу.

Рик вспрыгнул на капот и, отцепив Бройдо, опустил своего мертвого товарища в машину сквозь выбитое ветровое стекло. Джиоти нырнула на заднее сиденье, Азофель направил машину задним ходом, и Рик, вцепившись в приборную доску, заболтал ногами в воздухе. Машина отлетела от бара, визжа шинами.

Взметая фонтаны гравия, Азофель развернул машину обратно к дороге, и разбегающиеся клиенты бара отпрыгивали с ее пути. Из развалин бара высыпали гномы и гнались за машиной, пока она не скрылась из виду.

Кобольд вполз головой вперед и рухнул на пол машины, почти уткнувшись в смятое лицо Бройдо. От него шел запах жареного, и в зеленых волосах жужжала муха, залетевшая с кухни бара. Но Рик не успел еще с отвращением отодвинуться, как муха вылетела в окно в струйке жасминового пара. Зазубрина на лбу эльфа встала на место с явственным щелчком.

— О боги, Азофель! Что ты делаешь? — Рик подтянулся и сел на пассажирское сиденье. Машина резко вывернула, и голова кобольда ударилась в боковое стекло. — Кровь дракона! Ты нас всех угробишь!

Руки Азофеля схватились за руль, машина бешено завиляла, и ее заносило на обочину. Лучезарный снял ногу с акселератора и вернул автомобиль на бетон. Пассажиров мотнуло к стенкам.

Бройдо сел, вытаращив морозно-синие глаза.

— Мне снилось, что я умер!

— Азофель, что ты сделал? — закричал кобольд. — Во имя всех богов, что ты такое сделал?

Бройдо, увидев за сиденьем меч змея, полез через Рика. Джиоти протянула ему клинок и рассказала, что случилось.

— Значит, я и в самом деле был мертв! — Эльф вздрогнул при этой мысли, будто сжатый холодной рукой. — Лучезарный — я обязан тебе жизнью. Да, но как наша миссия? Что там с Даппи Хобом?

— У тебя хватит сейчас сил биться с Даппи Хобом? — спросил Азофеля кобольд.

Лучезарный не ответил. То, что он сейчас сделал, было правильно, и вместе с усталостью пришло спокойствие. Он рассеянно улыбался дороге, пути судьбы, который вел его все глубже в этот новый мир. Сейчас он уже не боялся. Как антилопа, поднимающая голову посмотреть на гиен, пожирающих ее скользкие внутренности, он сдался непобедимой усталости. Сил хватало, чтобы удержать руль. А дорога приведет туда, куда она должна привести.

— Если у тебя сейчас хватит сил выйти из сна, иди, — посоветовал кобольд.

Азофель оскалился в улыбке, и Рик понял ответ. Лучезарный утерял свою светоносность. Он стал полностью телесным. Бледные волосы рассыпались по плечам, сильным, но уже не сияющим.

— По крайней мере у нас есть меч змея. — Бройдо прислонил оружие к подголовнику Рика.

— И мы все вместе, — напомнила Джиоти. — И мы должны во что бы то ни стало…

— Там, откуда я пришел, — заговорил Азофель, — смерти нет. Наше рождение — это отщепление от самих себя. И потому легко поверить в то, что мы рассказываем себе: что

Бог есть свет, сияющий повсюду, и зла не существует. Все тени нашего существования — это лишь темнота зрачков Бога.

В этот миг на юге, за много лиг от них, на острове Манхэттен Даппи Хоб поднял с алтаря узкий стеклянный меч, прозрачный как воздух, острее, чем бритва. В полумраке подвала он сиял как расплавленный металл. Даппи Хоб поднял его, показывая пастве поющих мертвецов. Их голоса за много часов выдохлись до шепота и при виде стеклянного клинка умолкли.

Оцепенелый Котяра сидел в темной нише, в глазах звездной паутиной мерцало отражение лезвия. Зачарованный силой долгой ночи ритуала, он не шевельнулся, когда рядом с ним встал Даппи Хоб. И не дрогнул, когда острие церемониального меча коснулось его макушки. Настолько силен был демонский паралич, что Котяра остался неподвижен и тогда, когда острое лезвие поддело кожу на голове и скользнуло вдоль черепа.

Сквозь транс прорвалась боль, Риис вспрыгнул на ноги, а лезвие резануло ниже, через шею, плечо, грудину. У мягкого подбрюшья Даппи Хоб схватился за срезанную шкуру обеими руками и рванул.

Риис Морган закричал. Человеческая голова, плечи, грудь возникли из-под сорванной шкуры, залитые кровью Котяры. Захлебнувшись криком, Риис свалился, а Даппи Хоб дернул на себя остатки шкуры Котяры, сдирая мех с его рук и ног. Обнаженное, блестящее от крови, в комках слизи, тело Рииса задрожало в водянистом свете. Ритуальные шрамы, татуировки, магические рубцы, покрывающие силовые точки тела, подольше удерживали свет, и холодными отблесками отражались в темноте, где Риис лежал как мертвый.

Даппи Хоб завернулся в шкуру Котяры, сцепив когти на горле, обвязав ноги вокруг пояса и накинув клыкастую морду на голову как бестиальный капюшон. С торжественным видом он прошел к выходу из подвала, поднялся по лестнице и толкнул люк наружу. Дымящийся луч солнца разогнал тьму подвала, залив коленопреклоненные скелеты золотым светом. Вдруг они выцвели до силуэтов и неуклюже полезли по лестнице в переулок, отпущенные хозяином.

— Встань, Риис Морган! — раздался повелительный крик Даппи Хоба в подземелье, будто он обращался к самому Лазарю. — Вылезай из этой вонючей норы, новый день начался!

Риис встал, голый и шатаясь, щурясь на свет. Медленно поднялся он по каменным ступеням, и лучи солнца испаряли пятна, клочья и волоски сорванной шкуры Котяры. Он остановился в переулке, очищенный от всей этой грязи, выдыхая на холоде пар.

Даппи Хоб открыл боковой вход «Империи Тьмы», и солнцу предстали осколки ночного буйства — разорванная одежда, растоптанные стаканчики и банки, перекосившиеся постеры на планках, измазанные людскими жидкостями. В середине комнаты стояла обнаженная Лара, закрытая лишь черными длинными волосами, прозрачная, как огонь.

8. ТЕМНАЯ ПЕСНЯ ДУШИ

По стеклам окон «Империи Тьмы» нагло ползали радужные мухи и гудели как электрические провода. Они чуяли в воздухе напряжение, нарастание той тишины, что предвещает начало какого-то смятения. Зеленые тела бились о солнечное стекло, отчаянно ища выхода наружу.

Риис Морган вошел в усыпанную мусором комнату и направился между копьями солнечного света к видению Лары. Не замечая жуткого безмолвия, от которого обезумели мухи, он как во сне — голый, с тяжелыми мышцами — пересек танцзал, и холод в желтом воздухе очерчивал пары его дыхания.

Лара и Риис оцепенело смотрели, узнав друг друга. Оба неподвижно и безмолвно застыли, погруженные Даппи Хобом в транс. Он поместил ее в здание, чтобы заманить Рииса внутрь. Это было сделано, и теперь призрак задрожал, как мираж под ветром, и исчез.

Риис схватил пустой воздух, откуда только что смотрела на него Лара. Пока он сквозь муть в голове соображал, что с ней случилось, Даппи Хоб вытащил из шкафа черную церемониальную рясу. Он натянул ее на Рииса через голову и помог продеть руки в широкие рукава.

— Ты хорошо послужил мне, Риис Морган, — улыбнулся Даппи Хоб, но глаза его не улыбались, а были как кратеры, ведущие в ад. — И твоя служба мне кончается. Теперь душа младенца почти у меня в руках, и ты можешь идти. Но нам ведь не надо, чтобы ты бегал по этому миру голый, разыскивая себе дело?

Риис тупо глядел на развевающуюся шкуру Котяры, разум его был затуманен.

— Вот тебе роль. — Даппи Хоб поправил воротник рясы Рииса и довольно хлопнул его по плечу. — Пророк судьбы. Можешь бродить по всей планете, предупреждая о конце света. Будешь возвещать мое пришествие. Иди. — Он показал на дверь, открытую в трущобный переулок, где издалека слышались неестественно тихие шумы большого города. — Иди по улицам Манхэттена. Скажи всем, что рок найдет их, когда Даппи Хоб станет хозяином этого сна!

Вслед за выходящим за дверь Риисом раздавался смех, похожий на треск пламени. Босой, одурманенный человек хромая вышел на улицу, и при виде его отрешенного лица прохожие шарахнулись.

А смех не прекращался, нарастал каскадами, когда Даппи Хоб уже вернулся вниз, в погреб и в туннель Чарма. Ниша засияла ослепительно голубым светом дня и сверкающими пылинками снежных кристаллов. Переступая порог, демон забрал из здания всю свою силу. Больше ему «Империя Тьмы» не понадобится.