Уравнение с одной переменной (СИ) - "Motoharu" - Страница 2

- Пить хочу, - с трудом разлепив губы, с сожалением говорю я. – И надо позавтракать, наверное.

Костя целует меня в плечо, убирает руки с живота.

- Лапа моя, а ты требовательный… - вздыхает он, поднимаясь.

- Терпи, казак…

- Я тебе потом отомщу, можешь не переживать.

- Отомсти, я не против. Обожаю, когда мне делают больно!

Костя смеётся. Люблю, когда он смеётся над моими шутками. Со мной вместе, рядом…

- Куда посоветуешь поступать?

Задумавшийся Костя – это нечто замечательное. На него невозможно смотреть без улыбки и восхищения. Эдакий Воланд, взирающий на Москву с Воробьёвых гор. «Ничего не изменилось, за тысячу лет ничего не изменилось» - выражали его нахмуренные брови, плотно сжатые губы и потемневшие глаза цвета спелой черники. Казалось бы, ничего смешного в этом выражении не было. Если бы это был кто-то другой, несомненно. Но Костя… На фоне его постоянных шуток, жизнерадостности, а частенько и пофигизма, это выглядело очень мило. Но я никогда не говорил ему об этом, лучше когда человек не знает о том, что он милый. Это выглядит особенно замечательно.

- Я думаю, что тебе стоит попробовать себя в юриспруденции.

Костя перелистнул страницу брошюры для абитуриентов нашего местного Государственного университета и стал изучать требования для поступления на гуманитарный факультет.

- Ну предположим, с обществознанием и историей мне поможет Прохоров, а английский?

Костя никогда не говорил, что он чего-то не может, боится или в чём-то сомневается. Если есть проблема – значит, нужно искать пути её решения, а не впадать в апатию и отчаяние. Что периодически происходит со мной… происходило раньше, до Кости.

- У нас в классе есть девушка, которая ходила в Американский дом. Очень хорошо знает язык. Я могу с ней поговорить, думаю, она согласится.

Косте всегда приятно делать приятное – приласкает, поцелует… Иногда мне кажется, что это моё личное безумие. Так хорошо не бывает, нельзя быть таким безобразно счастливым.

- А ты? Ты тоже хорошо знаешь английский, хочешь позаниматься со мной? – Костя заложил брошюрку указательным пальцем и придвинулся ближе. От его задумчивости не осталось и следа – в глазах запрыгали чёртики. Таким он тоже мне нравился. В животе приятно потеплело, и дыхание сбилось.

- Английским?

Горячая рука коснулась моей поясницы – сознание куда-то медленно поплыло.

- К чёрту этот английский, - откинув брошюру на край дивана и резко прижав меня к себе, прошептал Костя внезапно севшим голосом – ну никакой выдержки! Больше пяти минут нельзя сидеть спокойно, обязательно надо прикоснуться, почувствовать, что здесь, что есть, что вместе.

Я знал Марину ещё с детского сада. Можно сказать - всю жизнь. Её отец работал с моей мамой. Иногда мы вместе отмечали общепринятые праздники, когда мама не уезжала в командировку. До седьмого класса мы ходили с Мариной в школу вместе, играли в одной студии на гитаре, а потом она отдалилась. Не постепенно, как часто это происходит с подростками. Резко, просто однажды она посмотрела на меня иначе. Я знаю, что это из-за моей ориентации. До неё дошли слухи, и она решила, что я того не стою. Мы перестали общаться вне школы. Обычный процесс, казалось бы… Это и правда проблема. И все считали так: и Марина, и мама, и даже я. Только Костя считал иначе. Это единственное, во что я хотел верить. То, ради чего стоило просыпаться с улыбкой.

- И где он хочет, чтобы мы занимались? – Марине понравилась идея заработать денег на том, что она любит и умеет. Очень независимая девушка. Про таких людей говорят – предприниматель по духу. Мне это было чуждо, но таких волевых людей я уважал.

- У него дома, по средам и пятницам, после работы.

Мы шли по дорожке к дому, как раньше. Разговаривали как абсолютно незнакомые люди, и мне это нравилось. Марина больше не была той, кто однажды сделал выбор и повесил на меня очередной ярлык. Она была просто другим человеком, новым для меня человеком.

- Он ещё и работает? Я думала, что Сермавбрин только кулаками махать умеет, - снисходительно произнесла Марина. – Легенда третьего подъезда.

Меня неприятно кольнула её ирония. Быть может, в чём-то она была права, и Косте не раз ещё аукнется его разухабистое прошлое. Но тот, кто живёт по правилам, не теряет ли что-то ценное?

- Армия меняет людей, - без улыбки ответил я. Действительно, Костя сильно изменился за год, и не только из-за меня.

- А ты в армию… - Марина осеклась, замолчала, и, пытаясь скрыть неловкость, перевела взгляд с меня на проходящего мимо соседского кота. Я вновь понял, почему мы отдалились. Ощутил это холодом по всей коже. Нельзя к этому привыкнуть, как ни старайся. Каждый раз неожиданно, каждый раз больно.

- Не пойду, - улыбнулся я своим невесёлым мыслям. Если есть проблема – то нужно искать решение, а не впадать в апатию. – По состоянию здоровья.

- А, понятно, - протянула она. К счастью, мы подошли уже к её подъезду. Дверь пронзительно пискнула, открываясь.

- Я дам твой номер телефона Косте? Он позвонит вечером, и вы всё обсудите.

- Да, пусть позвонит после семи. Пока, - Марина заскочила в закрывающуюся дверь, стараясь не касаться её рукой. Раньше мы это делали на слабо.

- Пока, - махнул я рукой закрытой двери.

Сегодня Костя работал во вторую смену. Мы с Ленкой сидели на моей кухне вдвоём, играли в домино, чтобы не скучать порознь. Сначала, как положено, сделали уроки, приготовили ужин, поели. Прям как настоящая семья. Так оно и было – Костя моя семья, значит, и Лена тоже.

- А Марина правда играет на гитаре? – Ленка пила чай из маминой кружки, потому что она была большая, тяжёлая, с посеребренной каймой. Лена души не чаяла в этой кружке. Мама хотела подарить ей, но она наотрез отказалась, сказала, что это наша кружка, и пить из неё нужно только у нас в гостях, дома она будет уже другой, не такой интересной.

- Раньше играла, сейчас не знаю, я давно её не видел, - улыбнулся я. Задумчивая Ленка – это Костя в маленьком женском варианте. Милая девчушка. И так похожа… Так сильно захотелось, чтобы Костя был здесь, с нами, что даже горло перехватило.

- Костя просил её поиграть, гитару с балкона принёс, но она отказалась играть «на дровах». Обещала принести свою…

Ленка сложила ладошки домиком и изобразила умоляющее выражение лица. Она проиграла и просила начать новую партию. Я нервно усмехнулся, чувствуя, что сердце забилось тревожнее. Ещё несколько секунд, и оно уже забилось в два раза быстрее, чем положено. Костя никогда не просил меня поиграть для него. Я сам брал гитару и играл, а он слушал, но ему не особо нравилось, позже я понял, что это из-за отца и его бардовского стиля жизни. И я понимал и не тревожил…

А теперь он просил Марину поиграть. Ему трудно отказать, несмотря на то, что он «легенда третьего подъезда».

- А ещё Марина сказала, что у Кости большой потенциал, а он покраснел, как помидорина, - Ленка залилась звонким смехом, словно колокольчик зазвенел – чистая нота. А я смотрел на неё, и старался больше ни о чём не думать. Костя весьма эмоциональная личность, разве я не знал об этом раньше?

И откуда эти сомнения? Глупости, глупости. Но что-то было там, в глубине, внутри меня, и оно знало, что нельзя не принимать во внимание слова Ленки, никак нельзя. Думай, Дима, думай.

Вечером звонил Костя, говорил, что скучает, называл «балбеской», из-за того, что я пропустил подготовительные курсы из-за игры в домино. Но я так и не сказал ему, что эта игра в домино была важнее всех подготовительных курсов, вместе взятых.

Этой ночью мне приснился Костя. Он ждал Марину около её подъезда, и она вышла к нему, не касаясь двери рукой, улыбнулась.

- Давно ждёшь? – спросила она.

- Ты даже не представляешь себе, насколько давно, - ответил Костя севшим от волнения голосом. Таким знакомым, таким только для меня…