Грань будущего - Сакурадзака Хироси - Страница 29

Бабах.

– Ой… – Шаста снова оказалась на полу.

– Не стоит извиняться. Вам здесь всегда рады, лейтенант. Не будь вас, кто бы присматривал за моим Доспехом?

– Ты снова назвала меня «лейтенант»! Пожалуйста, зови меня просто Шаста.

– Но, лейтенант…

– Шаста! Я хочу, чтобы все разговаривали со мной как с самым обычным человеком.

– Ладно. Шаста.

– Так куда лучше.

Рита улыбнулась.

– Так что ты хотела мне показать?

– Да, точно, – произнесла Шаста. – Взгляни. Ты просто не поверишь своим глазам.

Шаста разжала пальцы. Рита пригляделась к странному предмету, лежавшему в ее узкой ладошке. Чуть больше пули десятимиллиметрового патрона, он был причудливой формы и выкрашен в ярко-красный цвет. Рита слышала о людях, красивших кончики снарядов в определенный цвет, чтобы не путать патроны, но не всю же оболочку…

Она подняла неизвестный предмет. По форме он повторял контуры человеческого тела.

– Но это будет наш секрет, хорошо? – зачастила Шаста. – Кое-кто на базе рассказал мне о них. Я ездила за ним в Татеяму. На то, чтобы его выиграть, ушли почти все деньги, которые у меня с собой были.

– Выиграть?

– Да, кладешь монетку в автомат, вертишь ручку, и оттуда в пластиковом шарике выпадает одна из таких фигурок.

– Так это просто игрушка?

– Нет, они довольно ценные, их многие собирают. Самые редкие могут стоить больше ста долларов за штуку.

– Сто долларов вот за это?!

– Верно, – серьезно кивнула Шаста.

Рита подняла крохотную фигурку повыше, чтобы на нее упал белый свет ламп. При более внимательном рассмотрении стало ясно, что она, по всей видимости, должна была напоминать солдата в Доспехе. И судя по тому, что Доспех был выкрашен в красный цвет и оснащен боевым топором, он мог принадлежать только Рите.

– Неплохая работа. Даже «плавники» совсем как настоящие. Видно, военные тайны в наше время уже не соблюдаются так строго.

– Они обращаются к профессиональным разработчикам моделей. Тем достаточно хотя бы раз увидеть оригинал, чтобы воссоздать его в деталях. В Японии делают лучшие модели. На аукционах они могут стоить кушу денег.

– Какая глупость – растрачивать талант по мелочам! – Рита перевернула фигурку вверх ногами. На ступнях была надпись: «Сделано в Китае». – У китайцев до сих пор есть время на то, чтобы делать игрушки? Я слышала, они не справляются даже с изготовлением управляющих чипов для Доспехов.

– У них достаточно рабочих, чтобы успевать везде. Помнишь того сенатора, который был вынужден уйти в отставку после заявления о том, что Китай может позволить себе потерять столько же людей, сколько живет в США, и при этом у них останется еще больше миллиарда? Они действительно потеряли миллионы людей на юге, но у них хватает человеческих ресурсов, чтобы производство не простаивало.

– Сложно поверить, что мы живем на одной планете.

– Америка воюет, но у нас находится время снимать эти мерзкие фильмы.

С этим Рита поспорить не могла.

«И силы Единой обороны существуют для того, чтобы защищать мир, помешанный на создании ничего не стоящей ерунды», – подумала она. Просто поразительно, как люди могут вкладывать сердце и душу в такие мелочи. Не то чтобы это действительно было плохо… Никто не мог оценить их старания лучше Риты, умевшей только убивать.

– У меня куша других, – объявила Шаста, извлекая пригоршню фигурок из кармана комбинезона.

– А это что? То ли свинья, то ли лягушка с темных и неведомых просторов Амазонки?

– Это же мимик!

– Толку с этих профессиональных разработчиков…

– Ну, их ведь так в фильмах изображают. Так что для обывателя он вполне себе похож на настоящего. Поверь, таких показывают в фильмах. Точная копия, до последней складочки.

– А это что такое?

– Тебе виднее. Это же Рита Вратаски, это ты.

Фигурка была стройной, с преувеличенными округлостями и кудрявыми светлыми волосами. Было сложно найти хотя бы одну черту, которая действительно напоминала бы Риту. Так уж вышло, что она как-то раз встретилась с актрисой, которая играла ее в фильмах. Валькирия не могла заявить, что та совершенно не годится на роль оператора Доспеха, ведь то же самое можно было сказать и о ней самой. Но женщина, которую выбрали для съемок, была слишком эффектной и ухоженной для солдата, сражающегося на передовой.

Рита сравнила свою фигурку с мини-мимиком. Внезапно тот показался не таким уж далеким от реальности.

– Ты не против, если я оставлю ее себе? – Рита снова подняла игрушечную Стальную Суку, которая ничем не напоминала ее саму.

– Что?

– Тебе же она не очень нужна?

В этот момент Шаста напомнила ей одновременно кошку, которую пинком выгнали из самого уютного местечка на кровати, и пятилетнего ребенка, которому тетушка не дала последнюю шоколадную конфету с австралийским орехом и карамелью, потому что решила съесть ее сама. Выражение лица инженера могло бы многократно увеличить число абитуриентов Массачусетского технологического института, если бы предполагаемые студенты узнали, что это лучшая выпускница курса.

Рита решила отказаться от своей просьбы. Люди вроде Шасты, поступавшие в самые престижные университеты страны и оканчивавшие их с отличием, были подвержены внезапным срывам, если им казалось, что кто-то давит на них.

– Прости, плохая шутка. Не надо было тебя дразнить.

– Да нет, это я должна извиниться, – произнесла Шаста. – Просто это очень, очень редкая штука. Я хочу сказать… Я купила все шарики, какие были в автомате, и такая там оказалась всего одна.

– Не волнуйся. Мне бы и в голову не пришло на самом деле оставить ее себе.

– Спасибо за понимание. Мне правда очень жаль. Слушай, возьми-ка лучше вот эту? Она тоже не так часто встречается.

– А кто это?

– По фильму, это инженер, приписанный к отряду Риты. То есть фактически я.

Фигурка объединяла в себе худшие стереотипы, которые только можно вспомнить, говоря о женщине-инженере. Тощая как жердь, лицо в веснушках, с чертами, которые вряд ли способна создать природа. Если бы мог существовать неисправимый перфекционист ростом в сантиметр, который ни разу даже винтик криво не прикрутил, это был бы он. А настоящая девушка-инженер, с которой теоретически был списан этот образ, по два раза в день билась лбом о собственный шкафчик. Еще одно доказательство того, что не все в этом мире такое, каким кажется.

Шаста с беспокойством взглянула на Риту:

– Тебе не нравится?

– Совершенно на тебя не похожа.

– Твоя на тебя тоже.

Они взглянули друг на друга.

– Все равно спасибо. Оставлю ее себе. На удачу.

Шаста взяла в руки следующую фигурку, когда вошел Ральф Мёрдок – с неизменным фотоаппаратом, как всегда висевшим на толстой шее.

– Доброе утро, дамы.

Рита недовольно изогнула одну бровь цвета ржавчины при виде незваного гостя. Ее лицо мгновенно стало жестким, на нем застыло непроницаемое выражение. Столь внезапная перемена удивила и испугала Шасту, которая никак не могла решить, чего ей больше хочется – спрятаться от Валькирии за тушей журналиста или наоборот. Через несколько томительных мгновений она, наконец определившись, предпочла отойти под защиту Риты.

– Как ты сюда попал? – Валькирия даже не попыталась скрыть презрение.

– Я ведь официально состою у тебя в штате. Кто бы стал меня останавливать?

– Ты состоишь в штате исключительно у себя самого, и мы оба это знаем. Можешь проваливать.

Риту не особенно заботило, что думает о ней этот человек, чьи чистенькие, блестящие ботинки никогда не видели грязи на поле боя. Люди вроде него и Шасты могли разговаривать с кем угодно когда угодно, ничего не опасаясь, как только в голову взбредет. Его слова никогда не выражали затаенного ужаса, вызванного уверенностью в том, что в следующем сражении ты увидишь смерть своих друзей. Именно этот ужас, эта уверенность и заставляли Риту отдаляться от боевых товарищей, единственной семьи, которая у нее еще оставалась. Ничего подобного этому напыщенному идиоту никогда не доведется испытать.