Нужно с кем-то просыпаться (СИ) - "Amycus" - Страница 25

— Что?

Мишка поерзал на месте и встал, чтобы, наверное, официальней выглядеть. Ладони вспотели, и вообще он чувствовал себя странно — словно собирался сделать что-то действительно важное, а не просто попросить Тима перевезти компьютер и чемодан с одеждой.

— Я... То есть, сказать хотел. Попросить. Тимыч, — Мишка посмотрел ему в глаза и слабо улыбнулся. — Переезжай ко мне, — и добавил: — Пожалуйста.

Все заглохли, даже Джоник. Краем глаза Мишка видел, что он глаз не сводит с виновника торжества.

— Миш... Ну, твою мать! — Тимур отставил в сторону стакан и посмотрел на Джоника с Никиткой. — На самом деле этот пидорас позвал вас, чтобы помирить.

Никитка хмыкнул после слова "пидорас", но старый добрый Джоник не для того пятнадцать лет всем вокруг рассказывал, какой он гей:

— Какие грубые слова ты говоришь, Тимурчик. Это ужасно плохо, и мы можем обидеться.

Он посмотрел на Мишку и странно улыбнулся.

— А мы же с Никитой не ругались, друже. И ты это знаешь. Но Тимур, кажется, не понимает, что ты сейчас искренне про переезд говорил?

Мишка сел на свое место и взял в руки стакан, ни слова не говоря и только подтверждая слова Джоника.

— Я... твою мать, — Тимур посмотрел на Мишку беспомощно и снова перевел взгляд на Джоника. — Это шутка была. Я, по-вашему, не пидорас? Но звал он вас на самом деле для этого!

— Конечно-конечно, — лучший друг подсел к Тимуру ближе и даже взял за руку, чтобы погладить запястье. — Шутка, и я не обижаюсь. И Никита тоже не обижается. Но Миша правду говорил сейчас, Тимурчик. Ты посмотри на него.

Мишка сделал глоток, поперхнулся и закашлялся.

— Джоник, не суетись, — просипел он спустя пару минут. — Я действительно позвал вас, потому что меня заебало смотреть, как вы опять имеете друг друга в мозг.

На Тимура он не смотрел, а надо было бы: Тим вырвал руку из лап Джоника и нахмурился.

— Мы друг друга давно не имеем, — сказал Никитос и закурил. — Надо, Мишка, мириться с тем, что наш Джоник исповедует полигамию во всех ее групповых проявлениях. Ты отсади от него Тимура, а то он и ему по мозгам проедет.

Мишка продолжал пялиться в свой стакан, и Тимур осторожно положил ему руку на плечо.

— Ты это серьезно говорил?

Он повернул голову.

— Да.

— Блядь, — Тимур уткнулся головой ему в плечо. — Извини. Я себя придурком сейчас чувствую.

Мишка как-то сразу расслабился и обнял его за плечи.

— Тимыч, я серьезно. Давай попробуем. Я согласен... — он склонился к его уху и прошептал только для Тимура: — Даже кашу эту твою есть.

— Я подумаю, хорошо? Раньше думал, что ты несерьезно, так что... Потом поговорим, хорошо?

— Хорошо... — Мишка легко поцеловал его в губы.

— Трогательно, жуть, — отмерз Джоник. — Давайте выпьем за новую ячейку общества. Ника, а ты перестань улыбаться как полный идиот и поддержи меня.

— Я бы тебя подержал, — задумчиво ответил Никитка. — За задницу. Но бактерий боюсь.

Вопреки ожиданиям Мишки, эти двое начали ржать. Оказалось, что пока они поддевают друг друга, у Никитоса появляется офигенный румянец. А Джоник довольно морщится.

— Мы еще ничего не решили, — упрямым тоном напомнил Тимур, поднимая свой стакан с виски. — Но готов выпить за ячейку.

Под столом его ладонь пропутешествовала по Мишкиной коленке выше.

Значит, вопрос времени.

Все четверо дружно выпили, и разговор как-то сам собой стал менее напряженным. Если бы не Джоник, который не мог не испортить вечер:

— Ника, расскажи же мне про своего нового друга-американца. В клубе говорили, что у вас был секс на столе, в туалете, а потом вы уехали.

— Еще не избавился от тяги к грязным разговорам? — Никитос пошарил рукой в тарелке с орешками и выудил одну большую фисташку. — Во-первых, он англичанин. Во-вторых, я его не трахал. Мы замечательно провели ночь вдвоем, потому что оба были пьяные. А потом я отправил его домой на такси. Хотя это в любом случае не твое дело.

— Вам в клубе хватило, — заржал Джоник. — Какой там трахаться, если все свершилось на столе. Весь второй этаж наблюдал. Ах, эта молодость и неуемная тяга к алкоголю... Я всегда говорил, что тебе не стоит пить, мой дорогой. А ты никогда меня не слушал.

— Сейчас тебе что за печаль? — спросил Никитка, похабно улыбаясь. — Надеюсь, твой нынешний не поверил в сказочку про "я неожиданно понял, что меня всегда тянуло к женщинам, и в клубе я в последний раз". Бред какой, кто на такое поведется.

Он раздавил окурок в пепельнице и, хмыкнув, взял свой стакан.

— Одно радует: когда ты окучивал соплю в моем лице, тебе хватило ума не скатиться до пошлостей.

— Из клуба они уехали раньше нас, — сказал Тимур. — Жень, попустись, что за наезды?

— Не обращай внимания, — махнул рукой Никитос. — У нас дядя любит посмаковать грязные подробности, — он склонился над столом и посмотрел на Джоника. — Но я не люблю. Поэтому кто, кого и куда, пусть додумывает сам.

— Тимурчик, я восхищен, — Джоник положил руку ему на плечо. — Бесподобный у тебя язык. Майклу повезло.

— Даже не представляешь, насколько, — Тим повернулся и нагло, похабно провел языком от Мишкиного подбородка к уху. Демонстративно.

Раньше он не позволял себе ничего подобного на публике, и у Мишки моментально сдавило дыхание.

Джоник криво ухмыльнулся.

— Может, тогда сразу продолжишь? — он побарабанил пальцами по столу и перевел взгляд на Мишку. — Мы с Никитосом с удовольствием посмотрим. Может, даже присоединимся.

— Ой, за себя говори, ненасытное чудовище, — моментально отреагировал Никитка, Мишка даже рта открыть не успел — в основном потому, что офигел. — Все бы тебе посмотреть. Ты лучше своим потенциальным в следующий раз говори: я только смотрю, иначе не получается. Может, и сговоришь кого-нибудь на групповуху.

— Вы меня прям распинаете, — опечалился Джоник. — И дразните, — он помолчал и снова посмотрел на Тимура. — Какой хороший у тебя мальчик, Миша.

Тимур молча разлил виски по стаканам и поднял свой.

— Значит, за то, чтобы и Евгений тоже нашел себе хорошего мальчика.

— Все хорошие уже заняты. Либо родными лучшими друзьями, либо американцами. Остается только пить горькую...

— ...и по клубам шататься, да, — подхватил Никитос. — А в клубах по ушам ездить кому попало. И не попало.

— Разбежались по углам, — сказал Мишка. — Собачиться будете в такси, а нас избавьте.

— Выгоняешь нас? — спросил Джоник, весело улыбнувшись. — Не терпится помолвку отпраздновать?

— Ага, тебя выгонишь, — фыркнул Мишка. — Пока бутылку не добьешь.

Наконец умный Никитка решил сменить тему и рассказать о своей учебе. Мишка так и не понял, оплачивал ли ее Джоник, или это только они друг друга подкалывали, но ему было приятно замечать, что Никитос бросает на Джоника взгляды, а тот, вроде бы, улыбается в ответ.

У самого Мишки дела были плохи. Тимур под столом гладил его колено, и Миша никак не мог понять, чего ему хочется больше — чтобы рука поползла выше или вовсе исчезла. Во всяком случае, дыхание все равно сбивалось, и отвечал он пару раз невпопад. А Тимур закусывал губы именно так, как Мише нравилось, и от этого снова начинались проблемы. Нужно было не джинсы любимые надевать, а широкие шорты — было бы проще.

Когда Тимур нагнулся и легко поцеловал Мишку в щеку, ширинку все же пришлось расстегнуть. Джоник снова умилился:

— Тимоша, расскажи нам лучше, как это тебя угораздило? Чем тебя Майкл пленил? Как уломал? А то он не далее чем пару недель назад ныл мне, что ты...

Мишка встал и, перегнувшись через Тимку, дал ему щелбан. От всей души дал, так, чтобы звезды перед глазами замелькали. Джоник охнул и потер лоб рукой.

— За что?

— За длинный язык. Мы тут все свои, конечно, но...

— А я бы послушал, — хмыкнул Тимур.

— Я могу рассказать, как было, — серьезно сказал Никитка, — а то наш добрый павиан сейчас тебе наговорит. Миша сказал, что ты натурал. И не ныл, как изволят выражаться всякие озабоченные. Но теперь мне лично все понятно. А Джонику нужно лекарство для стимуляции работы мозга попить.