Али-Баба и Куриная фея - Краузе Ханс - Страница 51

— Но сейчас пахнет не хвоей, а лесным пожаром!

Рози взяла кофейник.

— Кто хочет ещё кофе?

Большинство отказалось.

Повидло попросил подвинуть к нему блюдо с пирогом и вертел его так долго, пока не выудил кусок, в котором было больше всего изюма.

Али-баба тайком посматривал на Ренату. Какая она милая! В её глазах отражалось пламя свечей.

В комнату, таинственно улыбаясь, вошла Инга Стефани. По случаю торжественного дня заведующая надела тёмно-синий костюм. От крепкого кофе её бледные щёки порозовели.

— Давайте споём все вместе рождественскую песню, — сказала она весело.

— Хорошо! Какую же?

Решили спеть песню «О ёлке». Но никто не хотел начинать, пока наконец Инга Стефани сама не запела. Повидло пел с полным ртом. Он не переставая ел.

Пение было не очень-то красивым, зато громким.

Со второго куплета началась путаница. Одни запели: «О ёлка, у тебя зелёные ветви», а другие: «О ёлка, ты можешь мне многое рассказать».

Бритта, познания которой не простирались дальше первого куплета, только беззвучно шевелила губами…

Инга Стефани напряжённо прислушивалась, не раздастся ли условный знак. Она надеялась, что он не заставит себя ждать, а то с третьим куплетом произойдёт настоящая катастрофа.

Наконец-то! В передней послышался стук. Певцы замолкли.

— Кто живёт в этом доме? Хорошие дети или плохие? — задребезжал чей-то старческий голос.

— Хорошие, хорошие! Входи, дед Мороз, — закричала Инга Стефани.

Дверь отворилась. Сперва ребята увидели только белый капюшон, потом на пороге показалась толстая меховая шуба.

— А вот и я!

Папаша Боссиг, шаркая ногами, подошёл к празднично накрытому столу. За спиной у него висел туго набитый мешок с подарками. Он так торопился, что его ватная борода чуть не отклеилась. Папаша Боссиг мигом сбросил свою ношу и схватился за бороду.

— А теперь посмотрим, какие подарки вам сегодня полагаются, — проговорил дед Мороз.

Началась раздача подарков.

Каждый, кого вызывали, получал свёрток или пакетик, который он должен был тут же, при всех, развернуть.

Бритта получила свёрток, напоминающий по форме футляр от скрипки. Развернуть его было не так-то просто. На полу уже валялась целая груда обёрточной бумаги и опилок,а Бритта всё никак не могла добраться до самого подарка. Сколько бечёвок ей пришлось распутать, не счесть! При этом на каждой бечёвке было минимум восемь узлов. Наконец девушка вынула маленькую коробочку с ярко-красным велосипедным лаком. На коробочке висела записка:К чему ей «вечная» помада?Сей лак — вот всё, что Бритте надо!

Инга Стефани тоже получила шуточный подарок. Ребята ехидно улыбались, когда она вынимала из своего пакета грелку, брикет каменного угля, завёрнутый в глянцевую бумагу, и полбутылки водки. Кроме того, ей пришлось прочесть приложенный к «подарку» стишок:Словно в мае, станет жаркоВам от нашего подарка.

— Фрейлейн Стефани! Там есть ещё что-то, — сказал Карл Великий.

Из пакета появился кусок толстого морского каната с запиской: «Пусть у нашей заведующей нервы будут такие же крепкие, как этот канат».

Настала очередь Али-бабы. Он выступил вперёд. Папаша Боссиг вынул из своего мешка:

1. Большой ком вара — для ухода за ногами.

2. Старый совок для угля — «потому что обыкновенной ложкой Али-баба никак не может наесться досыта».

3. Маленький почтовый ящик «для хранения шпига».

4. Большую щётку для чистки бутылок: «ввиду размеров его рта, она прекрасно заменит ему зубную щётку».

Все смеялись до упаду. Фрау Хушке, которая сидела вместе с учениками, утирала слёзы краем своего передника.

Али-баба не подал виду, что это его задело. Он хотел было сесть на своё место, но дед Мороз задержал его.

— Постой, я принёс тебе ещё кое-что. — С этими словами папаша Боссиг вынул из мешка объёмистый пакет. — Тебе сегодня везёт, — сказал он, — но на этот раз ты не отделаешься так дёшево. Сначала ты должен сказать нам какой-нибудь стишок.

Али-баба беспомощно опустил руки.

— Фу-ты ну-ты! Но ведь я не знаю ни одного стихотворения!

— Не притворяйся! Что-нибудь ты всё-таки знаешь! — услышал он девичий голос.

Кто это сказал? Может быть, Рената? Али-баба напряг свою память. Ему вспомнились старые детские стишки про святого Николауса. Он быстро пробубнил две строчки:Николаус, дорогой,Приходи ко мне домой…

После этого он получил пакет. Он был довольно-таки тяжёлый. Али-баба уже приготовился к самому худшему.

— Фу-ты ну-ты! На этот раз мне не поздоровится, — пробормотал он, будучи твёрдо уверен, что новые «подарки» касаются либо случая с брошкой, либо камня, кинутого в Ренату.

— Разворачивай, — потребовали ребята, — и покажи.

Али-баба развернул свёрток. Возможно ли? От удивления он широко раскрыл глаза и разинул рот. В пакете были совершенно новые ботинки и светло-коричневый спортивный костюм.

Али-баба потерял дар речи.

— Ну что, радуешься ты, по крайней мере? — воскликнул Факир.

Али-баба всё ещё не мог прийти в себя.

— И это всё мне одному? — спросил он недоверчиво.

— Конечно! — закричал Карл Великий. — Костюмов на две персоны не бывает. А ну, одевайся! Посмотрим, как ты в нём будешь выглядеть.

— Правильно, пусть примерит! Надень костюм!

Али-баба стал переодеваться. Он был как во сне и даже не расслышал, что дед Мороз вызвал Ренату и вручил ей свёрток в зелёной глянцевой бумаге.

— Разверни! Покажи!

Рената вынула из пакетика пряничное сердце. Рассмотрев надпись глазурью, она была неприятно поражена.

— Читай вслух, читай!

Рената замялась. На одно короткое мгновение она подняла «Люблю тебя от всего сердца» для всеобщего обозрения. Ребята издали восторженный рёв, подружки Ренаты захихикали. Девушка сердито бросила «сердце» на стол.

— Хотела бы я знать, какой идиот придумал такую глупость! — сказала она в сердцах.

Али-баба, уже переодевшийся в светло-коричневый костюм, ничего не слышал и не видел. Ботинки оказались ему в самый раз. Он гордо сделал несколько шагов.

— Осторожнее! Не наступи себе на брюки, — поддразнивал его Малыш.

Действительно, новые брюки оказались немного длиннее, чем нужно.

— Стой смирно! — приказала Рената.

Она опустилась перед ним на колени и подогнула брюки. Стрекоза побежала за иголкой с ниткой, Лора принесла ножницы.

— Снимай!

Но Али-баба стеснялся.

— Не стоит, — возражал он. — Ещё успеется. Это не так важно.

— Нет! Мы исправим теперь же. Новый костюм тебе так идёт!

Девушки настояли на своём. Али-баба снова переоделся. Ему не пришлось долго ждать: Стрекоза подшивала левую штанину, Лора укорачивала правую.

[Картинка: i_019.png]

— Поторапливайтесь! — Бритта уже держала наготове электрический утюг.

Праздник проходил очень весело…

Папаша Боссиг снял костюм деда Мороза. Он рассказал, ребятам о том времени, когда был подмастерьем, о своих странствиях — он побывал даже в Швейцарии.

— Да! Два года работал я там на фабрике, — разглагольствовал папаша Боссиг. — Два года я только и делал, что сверлил дырки в швейцарском сыре. У нас было для этого специальное сверло. Два человека крутили его с утра до вечера.

Вскоре начались танцы.

Счастливый Али-баба забился в уголок, где сидели нетанцующие. Какой прекрасный костюм, какие прекрасные ботинки!.. Чем он заслужил всё это?

Ну и воскресенье! Фрау Кабулке выливает обратно в кофейник кофе, который она двадцать минут назад подала мужу. Ох, уж эти мужчины! Первый день праздника, а Кабулке, как нарочно, перевернул вверх дном всю квартиру. И из-за чего? Из-за какой-то пустяковой бумажонки. Подумаешь, важность какая. Нет, на Эмиля просто нашла блажь.

Фрау Кабулке ставит на тёплую плиту коричневый фаянсовый кофейник и, шаркая ногами, уходит в комнату.

Эмиль Кабулке не обращает на жену ни малейшего внимания. Он роется в комоде, где хранятся метрики, свидетельство о браке и другие важные семейные документы.