Исследователи Гора - Норман Джон - Страница 64

В тропическом лесу нельзя разбивать лагерь под большими деревьями. Из-за обилия влаги корни деревьев не уходят глубоко в землю, но растут во все стороны почти горизонтально, и ураганный ветер с легкостью вырывает из земли могучие стволы.

Девушка явно хотела что-то сказать, но не решалась.

Разнообразие деревьев в джунглях попросту невероятно. Одних только пальм больше полутора тысяч видов, и у некоторых из них длина листьев достигает двадцати футов. Веерная пальма — огромное дерево, листья которого растут наподобие веера — являет собой великолепный источник питьевой воды: в углублении у основания каждого листа после дождей собирается не меньше литра чистейшей, прозрачной воды. Некоторые деревья круглый год сбрасывают листья, оставаясь при этом пышными и зелеными, другие же теряют листву в течение нескольких недель, после чего на них сразу распускаются почки и появляются новые листья. Занятно, что их жизненные циклы никак не связаны c временами года.

— Господин?

— Да, — отозвался я. Рабыня низко опустила голову:

— Нет, ничего.

В тропическом лесу можно различить три экологических уровня, или яруса, для каждого из них характерны особые формы фауны и флоры. Верхний ярус сложен гигантскими деревьями. В высоту они достигают двухсот горианских футов. Второй, средний, ярус обычно называют пологом. Это oгромный зеленый шатер, который мы видим, пролетая над лесом на тарнах или обозревая его с горной вершины; высота яруса — от шестидесяти до ста двадцати пяти горианских футов. Нижний ярус поднимается от земли до начала полога и называется подстилкой тропического леса.

В верхнем ярусе обитают главным образом птицы — попугаи, длинноклювые пересмешники, иглохвостые литы. Однако встречаются там и обезьяны, древесные урты, змеи, насекомые. Фауна среднего яруса — полога — поражает разнообразием певчих птиц зяблики, миндары, хохлатый лит и лит обыкновенный, плодовый тиндель, желтый гим, несколько видов попугайчиков. Из прочих животных водятся змеи, обезьяны, урты, белки, длиннохвостые дикобразы, ящерицы, ленивцы, а также всяческие насекомые — муравьи, многоножки, скорпионы, жуки и мухи. В нижней части полога можно увидеть птиц покрупней, вроде мраморноклювого дятла или птицы зонтик. Попадюатся здесь и обезьянки гверноны. В подстилке тоже обитает множество птиц — например, кривоклювый горт, который питается грызунами, главным образом земляными уртами, или насекомоядный вьюрок-свистун. Ближе к реке появляются новые виды — хохлатый рыболов, желтоногая цапля. Конечно же, в нижнем ярусе водятся змеи — осты и хиты — и разнообразные насекомые. Я уже говорил о каменном пауке и термитах. Кстати, термиты чрезвычайно важны для здоровья леса: они питаются стволами и ветвями упавших деревьев, превращая их в плодородную труху. Позже бактерии разлагают ее до гумуса, а из самого гумуса получают азот и минеральные вещества. Полным-полно тут и маленьких зверушек-долгопятов, черных белок, четырехпалых уртов и джиан — крохотных, величиной с кошку, пантер, совершенно не опасных для человека, а также сумчатых броненосцев и мелких грызунов, вроде земляных уртов. Здесь же обитают тарски, муравьеды и более двадцати видов маленького, юркого однорогого табука. Из хищников попадаются ларлы, лесные пантеры и множество диких кошек помельче. Все они, как правило, избегают встреч с человеком. Вообще, в тропическом лесу хищники менее опасны, чем в северных широтах, — вероятно, потому, что в джунглях им с избытком хватает пищи. Однако они без колебаний набросятся на человека, если их напугать или раздразнить.

Зато в джунглях Уа совершенно не водятся слины. Обычно, вылезая ночью из норы, слин идет по первому же следу и никогда не бросает его. Для людей он даже опасней, чем северный ларл. Я думаю, что слин, вообще-то широко распространенный на Горе, редко встречается в тропических лесах из-за дождей и сырости. Этому мохнатому норному зверю, должно быть, весьма неуютно в подобном климате. Но на реке Уа часто попадается зверек, похожий на слина, только гораздо мельче — зидер. Днем он охотится в воде, а к ночи возвращается на берег, в гнездо, построенное из веток и грязи.

Я вслушивался в ночные звуки джунглей, во все эти шорохи, крики, трели, уханья и поглядывал на белокурую дикарку. Пора было привязывать ее к невольничьему шесту.

Вопреки распространенному мнению, через подстилку джунглей не надо прорубаться с мачете или пангой. Напротив, растительность здесь довольно редкая, поскольку полог не пропускает солнечных лучей. Стройная колоннада стволов, поддерживающих полог, не мешает обзору. Стволы напоминают грандиозные колонны темных храмов Посвященных в Турий и Аре. Только здесь, в тропическом лесу, естественная архитектура света и тени — это торжество самой жизни, а не безумное творение мрачных и унылых людей, отказавшихся от женщин, даже рабынь, и паразитирующих на предрассудках низших каст. Конечно, в джунглях встречаются и непроходимые заросли, но для девственного тропического леса они не характерны. Заросли образуются в тех местах, где люди вырубили лес, а потом бросили расчищенную площадку.

Белокурая дикарка подкинула веток в костер.

— Зачем ты поддерживаешь огонь?

— Прости меня, господин, — пролепетала она.

Я усмехнулся. Девчонке явно не хотелось уходить, хотя она прекрасно знала, что время отправляться к невольничьему шесту.

— Пора тебя привязывать, — напомнил я.

— Может быть, сегодня обойдемся? — спросила она, и глаза ее тут же расширились от страха. — Прости, господин! Пожалуйста, не бей меня!

— Иди и сядь под невольничьим шестом, — приказал я. — Руки скрести за спиной.

— Да, господин.

Я выждал несколько минут. Она не шевелилась и не осмеливалась даже покоситься на меня через плечо.

— Подойди сюда, — велел я, — и встань передо мной на колени.

Она проворно выполнила приказание и взмолилась:

— Пожалуйста, господин, не бей меня!

— Что у тебя на уме?

— Ничего, господин. — Она запнулась и потупила взгляд.

— Ты весь вечер хочешь что-то сказать. Я разрешаю.

— Но я не смею…

— Говори, — приказал я.

— Тенде и Элис одеты, — с горечью произнесла дикарка.

— Если это можно так назвать. К тому же мы в любой момент можем сорвать с них эти жалкие лоскутки.

— Да, господин.

Она с болью смотрела на меня, в глазах ее стояли слезы

— Итак, земная женщина, — сказал я, — уж не хочешь ли ты снова получить шанс, который однажды отвергла, и попросить, чтобы я позволил тебе заслужить одежду?

— Да, господин. Я молю тебя об этом.

— Несмотря на то что ты — земная женщина?

— Да, господин, несмотря на то, что я — земная женщина

— Ну что ж, земная женщина, я дарю тебе эту возможность.

Она низко склонила голову и еле слышно прошептала

— Прошу тебя, господин, дай мне одежду.

— Ты молишь о разрешении заслужить ее?

— Да, господин!

— Способом, какой я сочту подходящим?

— Да, господин, — всхлипнула она

— Помнится, когда Элис, такая же рабыня, как и ты, просила меня об этом, ты обозвала ее шлюхой

— Да, господин…

— Значит, теперь ты тоже шлюха?

— Да, господин. Теперь я тоже шлюха.

— А вот и ошибаешься, — сказал я. — Никакие вы не шлюхи — ни ты, ни Элис.

Она в недоумении подняла голову:

— Господин?

— В своем тщеславии, — продолжал я, — ты слишком много о себе возомнила.

— Но, господин…

— Ты что, считаешь себя свободной женщиной?

— Нет…

— Так вот, шлюха — это свободная женщина. И в следующий раз поостерегись сравнивать себя с ней, ибо за подобную дерзость тебя могут разорвать на части. Любая шлюха в тысячу раз выше тебя, потому что она свободна, а ты — всего-навсего рабыня.

— Да, господин. Пожалуйста, прости меня, господин! — Она снова опустила голову; рыдания сотрясали ее тело. Я выжидательно смотрел на девушку.

— Я молю о разрешении заслужить себе одежду. Я готова это любым способом, какой будет угоден моему господину. Я смиренно и робко молю об этом, потому что я всего-навсего жалкая рабыня.