Крещендо (СИ) - "Старки" - Страница 13

— У меня нет сил ему противостоять. Понимаете, он давит, преследует… А я слабый хлюпик.

— «Мы не сильны против истины. Мы сильны за истину», — Николай Иванович опять цитирует Новый завет. — Ты сможешь, проси у Господа сил… Давай, я помолюсь за тебя.

— Спасибо.

Николай Иванович встал на колени перед столом, я последовал его примеру. Он закрыл глаза, сложил руки лодочкой и обратился к Богу. Очень простыми словами, без всяких старославянских или латинских слов, без речитатива. Просто взял и сказал Богу обо мне, попросил его увидеть и помочь. Эти его простые слова молитвы меня успокоили. Я решил, скажу ублюдку: «Нет!» Я даже уснул на кровати Пашки, провалился в сон, как в яму. Мне снился Бог. Не помню, что и как он делал, как выглядел, что говорил, но это был Он!

С утра позвонил тете Анечке и сказал, чтобы она не приходила, так как я у друга. А раз факультатив по математике отменили, а на физику я не хожу, это значит, что и мне, и Титу только на кружок по английскому к одиннадцати. Мы налопались с утра блинов со сметаной и со сгущенкой, погуляли во дворе с коровинской собакой — беспородной Шныркой. И только потом пошли в школу, которая недалеко.

Мая увидел после английского, он меня поджидал у выхода. Отстранил от меня Тита и тихо спросил:

— Не заболел?

— Нет.

— Дома не ночевал?

— Тебе какое дело?

— В полицию-то пойдешь?

— Н-н-нет…

— Где студия находится, помнишь?

— Да.

— Сегодня в пять. Будешь?

— Да.

— Хороший мышонок! — и погладил меня по волосам. — Не бойся, не трону и другим не дам.

Придется сегодня идти. Тит предложил меня сопровождать, чтобы вступиться «если чО». Но я отказался, одного Арсена хватит, да и что можно сделать против целой банды? Как мне сказать Маю «нет» так, чтобы он всё-таки не впал в ярость? Надо тянуть время, вдруг что решится само собой! До пяти успел ещё в инете посидеть, с мамой поговорить по телефону, разобрать аппликатуру одного из фрагментов третьей сонаты Грига. А потом поехал в студию.

Студия «Маёвки» находится в нашей же школе. В помещении бывшей пионерской комнаты. Все стены обклеены постерами, какими-то бумажками с текстами, изображениями наподобие татуировок, в углу валяется целая гора проводов, из которой Серега Сергеев (его все из-за имени «Эсэс» называют) периодически выуживает какие-то шланги и шнурки. Разумеется, на окнах решетки, так как инструменты, особенно синтезатор, очень дорогие. Главное место занимала сияющая барабанная установка. На столе грязная посуда, компьютер, тут же эквалайзер, по углам внушительные динамики, стулья в беспорядке повсюду да обшарпанное кресло. Подозреваю, что кресло – трон для местного падишаха — Мая Деева. Репетиции всегда проходили вечером, чтобы не повредить учебному процессу и, наверное, чтобы законопослушные учителя не увидели, как рокеры выпивают пиво и чего-то курят.

Май ждал меня на улице. Хотя делал вид, что просто курил в компании с Капитошей (по фамилии Капитонов, имени я даже и не знаю). Увидев меня, он мотнул головой, и Капитоша смылся в школу. Я поднялся на крыльцо и остановился перед Маем.

— Молодец, даже не опоздал. В студии мы общаемся только по поводу моей музыки, ДРУГИЕ ВАЖНЫЕ ТЕМЫ можешь обсудить со мной позже. Понял?

— Понял.

— Пойдем, не дрейфь!

Взял меня под руку и повёл в студию. Там были все в сборе.

— Товарищи! — провозгласил он с порога. — У нас обновление кадрового состава! Не прошу любить и жаловать, только жаловать. Али. Так и представлять будем, если понадобится. Скрипка! Это Капитоша — наш барабанщик, близко к нему не подходи, воняет, моется раз в месяц, в дредах блохи.

Капитоша только хмыкает, жмёт мне руку, и нисколечко от него не пахнет.

— Это Эсэс — наши клавиши, вы не вместе на хор ходили?

— Вместе, — отвечаем мы, и Серега мне улыбается, он так-то хороший парень.

— Это Дюха — басы, сегодня чист, как стекло. Только попробуй налакаться завтра!

Кабыкин хмуро жмёт мне «пять».

— Это Никитос, вы знакомы!

Никита вновь пошёл пятнами.

— Это Кир — поставщик бодрящих средств, важное лицо нашего коллектива, тебе выдаваться не будет.

Долговязый Кирилл меня по-дружески обнял и шепнул:

— Дам попробовать…

— Это Жека — наш звукарь и часто автор текстов, думает поместить татуировки на лице и на члене, я проверял - там ещё нет!

Женька Перевалов — одноклассник Мая и Никиты — показывает «V».

— Бывают и другие личности, как придут, так и познакомишься. Показываем Али «Небо». По местам!

Меня устраивают в ободранный трон. Брякают несколько раз по струнам, перебивка ударных — и заиграли. Очень громко! Май пел мне. Смотрел на меня.

Неба осколки в твоих глазах,

Снега остатки на волосах.

Руки как птицы, и взмах ресниц.

Ты не исчезни, ко мне вернись.

У-у-у…

Нет тебя рядом - сердце в крови,

Сны листопадом бьют по любви.

Ночи навстречу я прилечу,

Я буду вечен, я так хочу.

Верни-и-ись из снов, верни-и-и-ись без слов,

Из темноты приди, не уходи, не уходи…

И ещё три куплета. На балладу похоже только минорностью и настроением. И что, я сейчас должен это оценить? Буду молчать и делать то, что он хочет!

Когда умолкли все звуки, все уставились на меня, ждут вердикта. Блин! Что мне делать? Правду сказать?

Май внимательно смотрит на меня и весело спрашивает:

— Что, так плохо?

— Ну-у-у-у… Не так, как я ожидал…

— Наш друг тактичен! – так же весело продолжает Май. - Смелее, говори, что изменить? Где можно скрипку вставить?

— А меня не убьют?

Май снимает гитару и садится рядом на стул, по-моему, его друзья многозначительно переглянулись.

— Итак?

— Нужно изменить текст, в такой агрессивной манере такое сюси-пуси звучит смешно. Да и твой образ не соответствует этому «вернись». Извини… В глазах – в волосах, в крови – любви: это пошло. Извини… Жёсткость и странные метафоры, рваные образы, никаких окончаний в предложениях. Ещё нужен бэк на окончание фраз, а не только на припев. Бэк вторым верхним. Скрипка со второго куплета может быть контрапунктом, хотя может быть и альт. Басы опаздывают. На синтезаторе нужно попробовать орган, если будет и скрипка, и пиано – это перебор. И твое соло на гитаре… извини, оно бедновато. Нужен контр-дуэт. Давай попробуем со скрипкой. Но с альтом будет лучше, — выпалил я и зажмурился. Убьёт сразу или будет издеваться?

— А вокал? — Май явно улыбается, открываю глаза и выдыхаю, нет, не убьёт.

— Ну… не Пласидо Доминго, но сойдет!

Меня одобрительно треплют по загривку и ерошат волосы.

— Ты тот, кто мне нужен! — уверенно заявляет он и тут же руководит процессом: — Жека, давай, меняй слова вместе с мышатиной! Дюха, я убью тебя, понял? Эсэс, давай чё-нить соображать с бэком…

Женька подтаскивает свой стул к моему и двигает клавиатуру.

— Что делать-то, как менять?

— Он, — я мотаю головой в сторону Мая. — У вас просит: вернись, вернись.., а надо уйди! Задрала меня, дура! Ему только в этом случае можно поверить!

Мы сидим с Жекой минут пятнадцать, получается совсем другой текст. С другим настроением, с тем, которое подходит исполнителю. Хотя, конечно, тоже не Пушкин. Робко предлагаем орущему на Серегу Маю посмотреть текст:

«Неба осколки в моих глазах,

Сердца остатки на весах.

Обломки пальцев и лом ресниц

Не возвращайся, даже не снись.

У-у-у…

Если ты рядом — сердце в крови,

Бритвой летально веки порви.

Горло зашито, и я молчу,

Я буду смертен, я так хочу.

Уйди-и-и-и из снов, уйди без глупых слов,

Пусть будет пустота, ты не та, не та…»

— Хм, значит, это мне подходит? — удивленно спрашивает он, мы с Жекой синхронно киваем. — Интересно, мне нравится… Иди сюда, — хватает меня за руку и толкает к Серёге. — Покажи этому, как нужно подпевать! У меня всё терпение кончилось!

Эсэс не может держать верхний второй. Он расстроен, чуть не плачет. Послушав, как я с ним распеваюсь, Май командует: