Если я скажу, что люблю тебя, не забудь мне врезать (СИ) - "Cold Clarice" - Страница 8

У Насти были красивые серые глаза, не обладающие глубиной или необычными искорками, но удивительно ясные и добрые. Светлые волосы, подстриженные «под каре», четко, но правильно очерчивали ее аккуратненький профиль. И фигурка у девушки была потрясающая. Я внутренне опасался, что собеседник из нее получится не ахти какой, но мои тревоги не оправдались. Им просто суждено было рассыпаться прахом перед Настиными интеллектом и эрудицией.

— И кем же вы работаете, Настя? — полюбопытствовал я, все еще обращаясь к девушке на «вы».

— О, я работаю медсестрой в больнице и попутно учусь на дизайнерском факультете.

— Такие разные профессии. Почему же на дизайнерский факультет пал ТВОЙ выбор? Прости, что сразу перехожу на «ты».

— Все в порядке. Я и сама хотела тебе это предложить. Просто я очень люблю рисовать, составляю неплохие схемы интерьера, да и потом дальтонизмом не страдаю, так что неплохо разбираюсь в цветовой гамме, — она улыбнулась.

— Надеюсь, из тебя получится отличный дизайнер. …

— А Настюшка у нас умеет предсказывать судьбу! — гордо заявила Маша, поднося к губам бокал шампанского. По-моему мнению, уже лишний.

— Это правда?— учтиво поинтересовался я, хотя в Судьбу верил с трудом, а в тех, кто пытается ее разгадать — и подавно.

— Хм, ну как сказать. Я хорошо гадаю на картах. Я их, можно сказать, «вижу». Это у меня от бабушки. Она научила. Другое дело, что Судьбу никогда нельзя предсказывать, ее можно просто читать.

— То есть, нельзя узнать, что будет? — я всерьез этим заинтересовался. Уж очень интересно моя собеседница рассказывала.

— Можно только обрисовать ситуацию, и то нечетко, только силуэты. Можно сказать, составить предварительный план…Хотя карты тоже иногда молчат.

— Странно, я никогда не верил во всю эту лабуду. Но думаю, что это должно быть интересно.

— Я погадаю тебе как-нибудь…Когда придет время…— загадочно вымолвила Настя, и мне даже показалось, что в ее глазах промелькнуло что-то таинственное…

Вечер прошел в теплой дружеской обстановке. Настя оказалась действительно очень живой и веселой девчушкой. Возможно, подействовало шампанское. Возможно, она просто поняла, что я не «злой и страшный серый волк». В любом случае, я почувствовал, что захочу снова ее увидеть, и просто так это знакомство для меня не пройдет.

Ближе к одиннадцати мы стали выходить из ресторана. Погода была чудесной. Черное небо, усыпанное миллиардами звезд, легкий бодрящий ветерок и свежий воздух. Машка и Прохоренко, будучи в подпитии, были довольны и погодой, и жизнью, и нами, и в первую очередь, собой. Поэтому шли чуть ли не в обнимку, ликуя аки малолетние школьники, сделавшие на раз суперсложное задание. Было забавно за ними наблюдать.

— Тем, я возьму тебя под руку? — нерешительно начала Настя.

— Разумеется, мадемуазель!

Все было чудесно. Абсолютно все…Пока я не увидел идущих нам навстречу Загородского и Никиту, о чем— то оживленно болтающих. Я внутренне возмущался, что в городе полно ресторанов, а их дернуло идти именно в тот, где были мы!

Но присмотревшись повнимательнее, я почувствовал, как кольнуло в сердце. Самым наглым образом. Загородский смеялся. Заразительно и весело. Я никогда не видел, чтобы он так ярко и живо проявлял свои эмоции, а здесь его ничего не сковывало. Но ошеломляющее удивление прошло, так как я осознал: причиной его веселого настроения был Свиридов. Улыбающееся светловолосое «солнце», которое вертелось вокруг него постоянно. Человек, который очень сильно меня раздражал. Именно тем, что был Загородскому кем-то, кем я не мог стать…

— О, какая встреча! — воскликнул Прохоренко, отчего захотелось дать ему смачного пендаля. — Михаил Валерьевич!

Они нас заметили. Подошли и поочередно представлялись друг другу. Но Загородский разом посерьезнел. Потому что увидел, как Настя держит меня под руку и прижимается ко мне, стараясь согреться. Он даже не удостоил меня взглядом. Вновь. И только Никита и подвыпивший Прохоренко спасали ситуацию от попадания в разряд «напряженные».

— Аншанте, прекрасные дамы! — начал Свиридов, целуя поочередно руки нашим спутницам. — Вы тоже решили покутить?!

— Мда, уже откутили свое, — добавил Димка, сияющий аки начищенный до блеска медный таз. Все-таки сразу видно, что они со Свиридовым — одного поля ягоды. Компанейские и разговорчивые. — Ладно, мы пойдем.

— Счастливо!

Я хотел, чтобы Загородский посмотрел на меня. Поднял свои холодные зеленые глаза и просто посмотрел. И вновь мне стало страшно. От того, что я требую чего-то неправильного и лишнего. Но Михаил только скользнул по мне взглядом, натянуто улыбнулся Насте и потянул Свиридова за собой, скорее сворачивая общение.

Я провожал Настю до дома. К типовым пятиэтажкам. В район, находящийся за тридевять земель от моего собственного жилища. Но я был не против. И только настроение мое неуклонно катилось к нулевой отметке. Я не знал, что еще мне в этой жизни надо. Что мне делать? Как себя вести с Михаилом? И опять, черт побери, я думал о нем. Идея фикс. Наваждение, которое нельзя подпустить ближе, но и оттолкнуть практически невозможно.

— Спасибо за чудесный вечер! — наконец заговорила Анастасия, отпуская мою руку и смотря мне в глаза.— Я рада, что с тобой познакомилась.

— Аналогично! Я тоже очень рад, что узнал тебя, — и это была чистая правда. Только лишенная всякой романтики и сентиментальности. Простая дружеская правда.

— Что ж. Спокойной ночи, Настя, — вежливость превыше всего.

— Да. Спокойной ночи, — проговорила она, смотря мне в глаза несколько мгновений, а затем резко подалась вперед и поцеловала меня в губы. Я был ошеломлен, но все же ответил на поцелуй, углубляя его. Ее губы были мягкими и податливыми. Со вкусом персика. Едва уловимым.

Мы стояли перед подъездом ее дома и целовались. Я отвечал, и мне нравилось. Но где-то глубоко внутри меня росло дикое, неподдающееся контролю желание, чтобы целовал меня сейчас кое-кто другой…

5 глава

С воскресного ужина и знакомства с Настей прошла неделя, которую я благополучно провел дома. Нет, не в отдыхе. А в составлении компьютерных программ и их тщательной проверке — работе, которую милостиво по электронной почте мне скинула «глубокоуважаемая и обожаемая» Наталья Вячеславовна. Просто в начале рабочей недели Прохоренко самым наглым образом сдал меня, сказав, что моя персона уже поправилась и вполне может вновь вернуться в трудовую колею. Такого предательства я не мог от него ожидать. Зато потом корыстно использовал сей факт измены Родине себе в пользу, заставляя Димку приходить и помогать мне, попутно требуя принести чего-нибудь вкусненького.

Настя так быстро и изящно вошла в мою жизнь, что я даже не знал, что с ней делать и в статусе кого девушка чуть ли не каждый вечер или забегала ко мне после работы, или вытаскивала на прогулки — дышать свежим воздухом. Предполагалось, что она должна считаться моей пассией, быть обожаемой мной и любимой, но таких серьезных чувств Настя во мне не вызывала. И я боялся, что ее это расстроит. Но она была так же дружелюбна и открыта, как всегда.

Дальше поцелуев дела не заходили. И не потому, что Анастасия была не привлекательна сексуально, а просто меня в этом плане не привлекала. Наши отношения могли походить на отношения супругов, проживших в браке счастливых лет пятьдесят. Словно страсть ушла, хотя между нами ее и не было никогда, и остались только привычка, взаимоуважение и какая-то почти детская, невинная симпатия. Но я знал, чувствовал, возможно, интуитивно предполагал, а возможно, сказывалась специфика моей мужской психологии, что моя «девушка» хочет большего. Много большего. Это мелькало в ее ясных серых глазах, каждый раз, когда мы заканчивали наши прогулки по городу продолжительным поцелуем. Но я не мог разделить ее желания. Я хотел другого…Именно. ДРУГОГО! Зеленоглазого, черноволосого, со спортивной фигурой мужика. Немногословного, противного, саркастичного мерзавца. С этой возмутительной мыслью я смирился. Я действительно испытывал к Загородскому сексуальное влечение. И что самое удивительное — только к нему. По отношению к остальным представителям сильной половины человечества, даже если они и были брутальны и привлекательны внешне, я оставался абсолютно асексуальным.