Недотепа - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 34

— Ребята! — Из кармана Трикса вдруг выпорхнула фея и по округлившимся глазам смешной парочки стало ясно: они ее прекрасно видят. — Давайте жить дружно! Будем делать любовь, а не войну!

— Ф-фея! — прошептал бугай.

Все знают, что от фей ничего хорошего ждать не приходится. И уж особенно тогда, когда они желают добра. Их добро обычно заканчивается долгим сном в заколдованном замке, неприятными трансформациями в квакающих или попискивающих животных, а в самых запущенных случаях — интересной жизнью в качестве предметов домашнего обихода.

— Мир! Любовь! Танцы под луной! — выкрикнула фея, размахивая ручками. При каждом движении с крошечных пальчиков срывалась серебристая пыльца и светящимся облаком окутывала недружелюбную парочку.

Вначале у лысого начали расти волосы. Они были нежно-зеленые, похожие на свежую траву. У бугая волосы стремительно заплелись в тонкие косички. Нож в руках тощего и уже не совсем лысого превратился в курительную трубку. Темные одежды, удобные для нехороших ночных дел, обернулись пестрыми просторными балахонами. В воздухе над головами бандитов повисли крошечные разноцветные радуги, откуда-то заиграла приятная, хоть и заунывная музыка.

— Возьмемся за руки! Будем любить друг друга! — продолжала фея.

Видимо, этот призыв испугал бандитов особенно сильно. Они с воплями кинулись наутек. Влюбленные на лавочках постарались вжаться друг в друга. Откуда-то издалека пронзительно и заливисто зазвучал свисток стражи.

— Бежим! — выкрикнул Трикс.

К его удивлению, Иен не колеблясь кинулся за ним. Фея тоже неслась над головой Трикса, трепеща прозрачными крылышками и заливисто хохоча.

— А говорила — ничего не умеешь! — выкрикнул Трикс на бегу.

— Когда хорошо поем, то кое-что умею, — без тени стеснения ответила фея.

Конечно же, их никто не преследовал. Стражники в Дилоне вовсе не считали своей обязанностью беготню по городским холмам. Порядок восстановлен, нарушители спокойствия разбежались, жертв и разрушений нет — чего еще желать горожанам от стражи?

Через час, когда уже совсем наступила ночь и даже набережные почти опустели, Трикс и Иен сидели на маленькой кухоньке в доме волшебника и пили чай. Стара- ниями Иена (ради справедливости скажем, что Трикс все-таки немного помогал оруженосцу, например, заварил чай) кухня приняла почти приличный вид. Из ящиков была выброшена проросшая картошка и загнившая морковь, сковородки и кастрюли начищены, пол чисто выметен. Мыши, разгулявшиеся за те месяцы, пока никто не заглядывал в домик, попрятались по норкам. В общем, можно было спокойно ужинать.

— Я даже не знаю, что с тобой делать, — огорченно говорил Трикс, опустошая найденную в буфете банку засахарившегося вишневого варенья. — Ума не приложу.

— Трикс, я больше так не буду! — клятвенно пообещал Иен. — Сам не знаю, чего меня дернуло…

— Да не в этом дело, — отмахнулся Трикс. — Раз я тебя простил, то, значит, простил. Дело-то в другом. Я же теперь маг и чародей, видишь? Начинающий…

— Ага. — Иен покосился на фею, сидевшую на крае стола и болтавшую ножками. Фея слабо светилась, а вокруг нее вилась мошкара. — Вижу…

— Ну и как я могу тебя взять на службу? Будь я настоящий волшебник — взял бы тебя в ученики. А вот ученику волшебника ученики не положены. И оруженосцы тоже.

— А слуги?

— Щавель возмутится, — мрачно сказал Трикс. — Он всегда говорит, что работа волшебника требует уединения. Потому и сам слуг не держит.

— По-моему, он врет, — сказал Иен, выскребая почти пустую банку из-под апельсинового джема. — Он скупердяй, наверное.

— Да нет же, — заступился Трикс за учителя. — Он ничего так. Бедный только…

— Волшебник? Бедный? Наколдовал бы себе золота!

— Золото нельзя наколдовать, — вздохнул Трикс. — Давай дождемся, пока он приедет. Он добрый… для волшебника. Может быть, он тебя здесь поселит? Чтобы ты дом сторожил?

— Я бы с удовольствием! — воскликнул Иен, оглядывая кухоньку. — Крыша крепкая, не течет. И зимой, наверное, тепло.

— Мальчики… — Фея повернулась к ним и вздохнула. — Ну как вы можете обсуждать всякую ерунду? Луна взошла!

— Ты хочешь танцевать? — догадался Трикс.

— Ага! — Фея просияла. — Будете смотреть?

Трикс смутился. Честно говоря, когда он представлял себе фей танцующих в лунном свете, ему виделось что-то более крупное. Похожее на княгиню Кадиву. А еще ему хотелось спать, хотя он и не подозревал пока, что выспаться в эту ночь толком ему не удастся.

— Понятно, — грустно сказала фея. — За каждый обед ругают, танцами не любуются… Увидимся утром, Трикс.

Она вспорхнула и светящимся мотыльком вылетела в открытое окно. От феи исходил такой раздраженный гул, что даже сторожевой огонек, проплывающий мимо, на всякий случай шарахнулся.

— Суровая она у тебя, — сказал Иен. — А что там такое про обеды?

— Дурью она питается, не понял? — мрачно ответил Трикс. — Так получилось. Когда голодная — раздражительная и ничего не умеет. Как наестся — начинает хихикать и глупости делать… Ладно, давай спать. Я лягу в комнате Щавеля, а ты можешь в большом зале, на диванчике. Или в каморке для слуг, там кровать есть.

— А можно в кабинете?

— Нет! — перепугался Трикс. — Ты что! Мне Щавель вообще запретил туда заглядывать. Говорит, там остаточная эманация магии. Уснешь человеком, а проснешься каким-нибудь эльфом или минотавром.

— Глупости, — неуверенно сказал Иен. — Пугает… Я в каморке лягу, так привычнее.

Трикс взял одну свечу, Иен другую. Пройдя темным коридором, мальчики пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись — Иен в свою каморку возле входных дверей, Трикс в спальню мага — мрачноватую, но с широкой и мягкой кроватью. Раздевшись и потушив свечу, Трикс немного постоял у окна, вдыхая свежий прохладный воздух. Несмотря на жаркий день, ночь выдалась прохладной. Сквозь ветви деревьев проглядывали особняки верхних районов и даже купол княжеского дворца. Трикс подивился тому, что и дворец, и улицы между особняками были ярко освещены — двигались крошечные точки светильников, мерцали красноватым светом факелы, а вокруг купола дворца разливалось белое магическое сияние. Интересно, так каждую ночь? Или сегодня у регента Хасса был какой-нибудь важный прием, после которого только расходятся гости…

Вздохнув, Трикс забрался в кровать, натянул одеяло по самые уши. Постель была довольно чистой, если на ней и спали, то неделю-другую, не больше. Ночную рубашку, принадлежавшую Щавелю, Трикс решил не надевать. Завтра надо будет велеть Иену постирать и ее, и простыни… а самому пойти на рынок и купить все по списку Щавеля: еду, свежие полотенца, бумагу и чернила, ароматические свечи, вина белые и красные, мыло для рук и головы, благовонные соли для ванн…

Он уже погружался в сон, когда услышал тихие шаги в коридоре. Трикс затаил дыхание. Дверь в спальню скрипнула.

Иен!

Негодный оруженосец решил обворовать его и снова убежать?

— Трикс! — тихо и жалобно позвал Иен. — Трикс, мне страшно! Там… там кто-то ходит!

— Где?

— В ка… кабинете!

Сон с Трикса как рукой сняло. Он вскочил, торопливо натянул штаны. Поискал на ощупь на стене — еще днем мальчик заметил, что в спальне своей великий маг Щавель, не полагаясь на одно лишь волшебство, хранил простую, но увесистую дубинку, вроде тех, которыми пользовались стражники. Схватившись за упругую теплую рукоять из резинового дерева и обмотав вокруг кисти ременную петлю, Трикс сразу почувствовал себя увереннее. В конце концов он же победил хулигана в драке на палках? И победил потому, что невольно сложил заклинание, сделавшее его хорошим бойцом. Насколько Триксу было известно, действует такое волшебство долго.

— Пошли! — велел Трикс. Глаза уже привыкли к темноте, и света из окон вполне хватало, чтобы ориентироваться. Иен тоже был в одной рубашке и босиком.