Загогулина - Москвина Марина Львовна - Страница 3

Глава 5 «АРМЕНИЯ»

Милиционер шел, раскачивался, не по-милиционерски махал руками и делал такие широкие шаги, как будто в ушах у него гремела музыка.

И мы с Нункой тоже – шагали за ним по Тверскому бульвару. И падал снег! И опять никто не знал, где мы. Даже Мариам и Чипе не отыскали бы!

Я раньше тут жила, до школы, на старой квартире. И вечно гуляла с какими-нибудь старушками.

А мама бежит к себе на радио. Разбежится и едет по льду, по черным ледяным каткам! И в конце бульвара становится такого роста – как я.

Я когда тут иду и дом вижу мой – с геодезической вышкой! И эти фонари на длинной ноге!.. Фонарь «сорок»! Фонарь «тридцать четыре»! Сами серым покрашены, а номера – желтые!.. Сказать не могу, до чего мне нравится здесь ходить.

– А у нас в Схоторашене, – заявляет Нунэ, – только стемнеет – лягушки квакают! Как волки завывают!

Тоже мне, сказанула, будто ей здесь плохо – на Тверском!

«Красная площадь» – стрелка направо.

«Трубная площадь» – стрелка вверх.

Валит снег! Трубной площади на небе не видно!

Переходим улицу и оказываемся перед будкой ассирийца – чистильщика ботинок. У стекла снаружи висят шнурки. Под шнурками на стуле – железные подковки.

– Почем подковка? – спрашиваю.

– Не продается! – отвечает ассириец. Он в шапке и пиджаке синем с люрексом. – Хе! Хе! Бери любую! На счастье! Хе! Хе! Хе!

На руке у ассирийца написано «Миша». Сидя, стертым веником он метет из будки снег.

Угол Тверского и улицы Горького пахнет гуталином.

– Зайдем в «Армению»? – предлагает Нунка.

– Давай! – говорю я.

Вдвоем тянем к себе крученую с серебряными шишками дверную ручку магазина «Армения».

На люстрах с ветками, гранатами и виноградными листьями – тоже такие же три шишки!

Мы стоим в «Сувенирах» и глазеем на нарды. Хотя выставлена «ТОЛЬКО ДОСКА БЕЗ ФИШЕК И ЗАРЫ». Так на ней написано.

Еще есть золотые туфли!.. Чеканка с профилем Давида Сасунского!.. Заколки!.. Потом – купаты и сосиски!.. Соленые огурцы!..

И банки с надписью «АДЖИКА»…

«Армения»! – на круглых значках продавцов.

«Армения»! – на конвертах пластинок.

«Армения»! – отбивают кассирши на чеках…

Появилась уборщица с ведром – в белой пилотке и красной кофте с заплатками на локтях!

Она ныряет рукой в ведро, выуживает и выжимает пупырчатую тряпку.

От тряпки пар! В ведре пена! И разноцветные, как шнурки у ассирийца Миши, мыльные пузыри.

Я говорю:

– Нун! Купим чего-нибудь армянского?

– Давай! – соглашается Нунка.

Мы долго выбирали и купили сосиски.

Глава 6

О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В МАРТЕ

Мы с Мариам ехали на эскалаторе. Мариам – в пальто моей мамы «балахоном». И в пуховом платке.

Я ела мороженое «Бородино».

А вниз по лестнице бежит один мужчина. И кричит всем пассажирам:

– Ребята! За мной!

Вдруг – как подскочит ко мне.

– Девочка! – говорит. – Дай мороженого куснуть!

И откусил!

Я растерялась и думаю: «С какой стороны дальше есть? С той же? Или теперь с другой?»

А Мариам:

– Выброси сейчас же! Негигиенично, – говорит, – после ненормального есть! Заразишься – тоже такая будешь!

Надо же! Нунка мне: «Ты за Мариам приглядывай. Она у нас к жизни совсем неприспособленная».

Сомневаюсь, чтоб это я за ней приглядывала. По-моему, наоборот.

Я говорю:

– Ты что?! Вдруг он увидит? Представь, как ему будет неприятно.

А она все равно!

Главное, мы в одном вагоне оказались. Он там своему соседу по сиденью про трубы рассказывал.

– Мы им, – кричит, – такой диаметр шуранули!.. Тр-рубищи!

А тот серьезный, с бородой, – слушает и кивает. Я его узнала. Он вчера по телевизору в «Новостях» среди болельщиков сидел на шахматном турнире.

…Вот мне нравится везде ездить! И смотреть, какие люди существуют на свете. И думать про них. Как они живут – незнакомые – какой-то непонятной мне жизнью.

Например, этот с виолончелью!.. Или другой – вид у него очень авторитетный – а подмышкой книга «АКТЫ». Или охотник с лыжами и настоящим ружьем!.. Или тот – до того обтрепанный, даже газету читает половину и рваную!

К надписи «Не прислоняться» прислонилась девушка – выше своего высоченного папы!.. Интересно, какой я буду в ее годы?

Вот бы тоже вымахать! Пусть не так, но хоть не последней стоять на физкультуре.

А еще я подумала – какой я буду тетькой!

Тетькой быть неохота. Лучше всего девушкой.

И старушкой. Только такой, как в комнате под лестницей на старой квартире соседка – бабушка Марфуша, которая копила серебряные бумажки от чая.

Восемьдесят шесть лет человеку! А она всему дому шила юбки и скатерти! Узорные! Из материи – с этими вот чайными фантиками! Главное дело, без очков.

– Я, Лен, чуть беда или болезнь какая, – говорила мне бабушка Марфуша, – к Николаю Чудотворцу-заступнику. Нитку в иголку вдеть не могу: «Николай Чудотворец-заступник – помоги!» Сразу и вдену…

Марфушины юбки, моя и мамина, лежат в тюке на антресолях. Будет у нас с Мариам девочка – я ей свою подарю.

…И пока я о всем этом думала, поезд остановился. И в наш вагон заходит и встает перед нами – тетя Сирануш… Мама Нунки и Мариам.

Глава 7

«ВОЯДЖЕРЫ» ВО ВСЕЛЕННОЙ

Домой мы с Мариам вернулись под конвоем. Тетя Сирануш бросила на вешалку шаль и уперлась кулаками в талию.

В прихожей стало жарко.

– Позор! – крикнула тетя Сирануш. – Позор на род Милитосянов!!!

Залаял Чипе! Из кухни выбежала мама.

– Сирануш Бабкеновна! – сказала мама. – Я вам все объясню!..

– Не надо песен! – прокричала тетя Сирануш знаменитое изречение своего мужа – Ованеса Манасовича. – Отец узнает – что будет!!!

Тогда моя мама тоже крикнула:

– Не нервируйте девочку! Она, как никогда, нуждается в атмосфере надежности и покоя!

– Отец свернет ей голову! – пообещала тетя Сирануш.

Она воинственно прошла в кухню и опустилась на табуретку – за стол. В одну секунду мама налила ей чаю и в блюдце подложила бутерброд с сыром «Дружба».

– Мариам! Сахар! – скомандовала мама.

– Не нужен мне ваш сахар! – парировала тетя Сирануш. – У меня свой в сумке!..

Дальше, как в театре, открылась дверь и явился папа.

– Интереснейшее сообщение! – он помахал перед нашими носами газетой, – «Ориентир на возможный контакт с братьями по разуму»!

– Это Сирануш Бабкеновна… – говорит папе мама.

– Очень рад! – он пожал тете Сирануш руку и развернул газету. – «Запущены два космических корабля “Вояджер”, – прочитал папа. – С грампластинками на борту они покинут Солнечную систему и отправятся в бесконечное путешествие по Вселенной…»

– Сирануш Бабкеновна – мама Мариам, – попыталась мама вернуть папу из Вселенной.

– Ах, вот что?! – обрадовался папа. – У вас прекрасная дочь! – он опять потряс руку тете Сирануш. – Я устроил ее к себе на работу, и знаете, – только положительные отзывы.

– На работу? – пробормотала тетя Сирануш, остывая. – И кто вам сказал?

– Что? – спрашивает папа.

– Вот эти отзывы!..

– Заведующий сектором глобальных проблем, – просто ответил папа.

Тогда я спрашиваю:

– Пап! А что там на грампластинках?

– Голоса китов, – отвечает папа, – шум поездов, вой ветра, плеск воды, самолетный гул, крик новорожденного…

И тут тетю Сирануш осенило!

– Мариам! – воскликнула она, перебивая папу. – Скажем отцу: твой ребенок родится у меня!! Я Ованеса знаю! Он поверит.