Искушение - Нестеренко Юрий Леонидович - Страница 4

— Просто «Координатор». У нас нет никаких условностей, титулов и этикета. К человеку обращаются по имени или по должности. Так что вы хотели спросить?

— Вы сами веруете в Бога?

— Откровенно говоря — а мне хочется говорить с вами откровенно — я не симпатизирую ни одной религии. Но я понимаю их полезность в экстремальных обстоятельствах. Люди слишком слабы, чтобы смотреть в глаза жестокой реальности; вера дает им надежду, а надежда — силы.

Зазвонил телефон. Координатор снял трубку и некоторое время слушал, затем сказал «Да» и положил ее на рычаг.

— Извините, не могу уделить вам больше времени. Вот ваши новые документы: удостоверение личности — ваш индивидуальный номер DZ8476, общегражданский пропуск и двадцать кредитов. Вас проводят в отведенное для вас помещение; там вы найдете стандартную мебель, Устав Колонии и краткий справочник колониста. По закону вам положено двое суток на отдых и ознакомление с Колонией, но вы, конечно, можете приступить к работе и раньше. Мой телефон есть в справочнике, звоните, когда примете решение.

Координатор снял другую трубку и принялся нажимать кнопки, не глядя больше на гостя. Дверь кабинета открылась, и охранник сделал приглашающий жест.

Оказавшись в своем новом жилище (это была комната, по размеру уступавшая его прежней келье), отец Петр внимательно изучил обе брошюры. В Колонии действовали жесткие порядки, продиктованные суровой необходимостью. За любое серьезное преступление полагалась смертная казнь, за менее серьезное — высылка за пределы Колонии, что, очевидно, в конечном счете означало то же самое. Мелкие нарушения наказывались переводом на ниже оплачиваемую или более тяжелую работу. Работа полностью определяла социальный статус колониста, от нее зависели права и привилегии — служившие, впрочем, не для поощрения, а лишь для создания более оптимальных условий работы. Так, интеллектуальный труд давал право на отдельную комнату; занимавшиеся физическим трудом спали в общих бараках, но зато получали более калорийную пищу. Компьютеры и средства связи бесплатно устанавливались тем, кому они были необходимы по роду деятельности. Деньги — колониальные кредиты — хотя и существовали, но играли более скромную роль, чем в довоенном мире: коммерции как таковой не было, банков и финансистов не существовало. Азартные игры были запрещены. В тексте отшельнику периодически попадалось слово «эвтаназия». Неизлечимо больной может ходатайствовать об эвтаназии. Приговоренный к изгнанию имеет право на эвтаназию. Это общество не считало самоубийство грехом, если оно совершается в соответствии с законом; впрочем, здесь вообще не было понятия «грех». Отец Петр узнал также о сигналах тревоги и системах безопасности, о показаниях приборов, контролирующих окружающую среду, о правилах пользования средствами индивидуальной и групповой защиты, о расположении административных и бытовых объектов и многое другое. Отшельник поневоле начал испытывать уважение к идеально отлаженному механизму Колонии, обеспечившему выживание сотен тысяч людей в нечеловеческих условиях; но, чем дальше он читал, тем труднее казалась ему его собственная миссия. Святой Франциск проповедовал птицам, но никто еще не пытался нести слово Божие компьютеру.

На следующее утро за священником снова пришли от Координатора. Отец Петр несколько удивился и сказал, что он и сам собирался через некоторое время связаться с управляющим Колонией, но посланный настоял, чтобы священник следовал за ним немедленно. Слегка обеспокоенный, отец Петр снова переступил порог подземного кабинета.

— Простите, я не пойму, к чему эта спешка. Я еще не привел в порядок свои мысли относительно возрождения церкви… — он вдруг замолк, заметив выражение лица Координатора. — Что-то случилось?

— В некотором роде — да. Сегодня утром я получил свежую информацию… Но сначала я должен вам кое-что объяснить.

В настоящее время численность Колонии составляет 843 тысячи человек. Из них 59% — женщины; это вызвано тем, что во время Войны и сразу после нее большее число женщин сидело в менее опасных местах, в квартирах и подвалах, в то время как большинство мужчин вынуждено было в борьбе за жизнь выйти на улицы. Впрочем, когда нам удалось подавить беспорядки и взять город под контроль, на укрепление и строительство убежищ были мобилизованы все, способные стоять на ногах. Самому старшему из колонистов 78 лет, самому младшему — три года. Около четверти жителей Колонии умрут в течение ближайших пяти лет от вызванных Войной болезней и старости. Остальные имеют шанс прожить еще довольно долго; их можно назвать относительно здоровыми — конечно, по нынешним, а не по довоенным меркам. Но Война все равно имела для них роковые последствия. Имеющаяся у нас современная медицинская аппаратура установила это абсолютно точно: почти все колонисты не в состоянии произвести на свет полноценное потомство. К счастью, есть исключения. В Колонии сейчас имеется 12756 генетически полноценных женщин (из них 3103 еще не достигли детородного возраста) и, — Координатор сделал паузу, — только один мужчина.

— Должно быть, этот мужчина — католик, и вы хотите, чтобы я убедил его…

— Этот мужчина — вы.

— Но… вы же понимаете… я… — только и смог пробормотать ошарашенный священник.

— Я знаю, что монахи принимают обет безбрачия, — неожиданно жестко произнес Координатор, — о браке, кстати, речь и не идет. Мы не можем позволить вам роскошь ограничиться одной или даже десятью женщинами.

— Вы совершенно напрасно иронизируете. Мы приносим обет полного воздержания, и я…

— Мне прекрасно известно, что такое целибат. И я с уважением отношусь к принципиальным людям, даже если их принципы расходятся с моими. Но поймите же наконец, речь идет о выживании человечества. Это достаточно веская причина, чтобы пересмотреть свои убеждения.

— А вы поймите, что такое религиозный обет. Это не контракт, который можно расторгнуть. Я мог бы еще подумать над вашим предложением — хотя оно и противно всем нормам христианской морали — если бы получил на то разрешение Ватикана…