Искушение - Нестеренко Юрий Леонидович - Страница 3

Хозяин кабинета, высокий седеющий мужчина с лицом решительным и волевым, словно у героя боевика, поднялся навстречу гостю из-за широкого стола. На столе стояло несколько телефонов и компьютер, в углу кабинета — сейф; справа от него висела карта с лампочками, какие бывают в полицейских участках или пожарных частях — некоторые из лампочек светились; как догадался Петр, это была схема Колонии. Противоположная стена, совершенно голая и, естественно, лишенная окон, вызывала неуютное ощущение. На стене за спиной Координатора изображен был все тот же герб Колонии — Феникс, возрождающийся из пепла.

— Очень рад, — сказал Координатор, слегка наклоняя голову, но не протягивая руки — не потому, что не знал, подают ли руку священникам, а потому, что подобный обычай был отменен в Колонии, где многие жители страдали кожными заболеваниями. — Приветствую вас от имени колонистов и надеюсь на конструктивное сотрудничество. Нам очень нужны образованные люди — мне доложили о ваших книгах… Но вы, вероятно, многое хотите узнать? Присаживайтесь и спрашивайте, не стесняйтесь. Вас, конечно, интересует, что произошло с нашим миром?

Отец Петр кивнул.

— Ситуация, в общем, такова. В Последней Войне человечество применило все накопленное оружие массового поражения — ядерное, химическое, биологическое — и, раз начав, уже не смогло остановиться. Насколько мы можем судить, бойня продолжалась до последней ракеты — или до последнего бункера, откуда ее можно было запустить. В первые часы ударами обменивались исключительно сверхдержавы, но потом досталось уже всем, и наша страна — не исключение. Удары наносились с воздуха, из-под воды, из космоса… Не осталось ни одного не пострадавшего клочка земли. После окончания Войны ветер и вода несли смерть в избежавшие прямых ударов районы. Мир горел много дней, и тучи пепла поднялись в атмосферу, вызвав резкое похолодание — вы, очевидно, помните его.

— Летом стало холодно, как зимой, — кивнул священник.

— Война вызвала гигантские геологические катаклизмы. Цунами обрушились на побережья, огромные территории ушли под воду, через образовавшиеся в земной коре трещины наружу хлынула лава. Среди колонистов есть несколько человек с научного корабля, который держал связь с космическими спутниками — так вот, эти люди смогли принимать сигналы одного из спутников еще долгое время после Войны. Они рассказывали, во что превратилась Земля. Рельеф существенно изменился. С орбиты видны новые моря и новые острова, и бескрайние, усеянные кратерами равнины стекловидной массы на месте индустриально развитых районов. Наше поселение называется Колонией, и это не случайно. В известном смысле мы — колония землян на чужой, враждебной, практически непригодной для жизни планете. Нам неоткуда ждать помощи; на нас одних лежит колоссальная миссия — не просто выжить, но и возродить культуру и цивилизацию.

— Вы уверены, что в других районах Земли нет подобных поселений?

— Наша официальная доктрина гласит, что мы — последний бастион человечества, и можем надеяться только на себя. Так считают наши ученые; хотелось бы, чтобы они ошибались, но похоже, что они правы. Видите ли, на промышленные и административные центры обрушились удары такой силы, что никакие убежища не могли никого спасти. Что же до менее цивилизованных и совсем диких районов, то там, конечно, уцелели многие, но без специального оборудования им не выжить; даже уцелевшие до сих пор погибнут в ближайшие годы. Ведь уничтожен не один вид homo sapiens — погибла почти вся биосфера суши. Полноценная жизнь сохранилась только в океане — это косвенно подтверждает тот факт, что нам с вами есть чем дышать: основную часть кислорода на Земле производят водоросли. Нашему городу просто сказочно повезло, что Университет не оказался в списке стратегических целей. А между тем именно благодаря Университету мы смогли создать жизнеспособную Колонию — во многом воплотив проекты, которые они готовили для Луны и Марса… Сейчас, оглядываясь на эти три года, я и сам с трудом верю, что нам все это удалось. Пришлось противостоять не только смертоносной окружающей среде, но и дикой человеческой природе. В первые дни в городе царили хаос, анархия, мародерство… Полицейских сил не хватало для наведения порядка; мне пришлось комплектовать боевые отряды людьми сомнительной репутации. Только большой кровью удалось установить железную дисциплину, и только за счет этой дисциплины мы сумели отстроить убежища в немыслимо короткие сроки. У нас в Колонии все поставлено на рациональную основу; никто не ест свой хлеб даром. Вам, разумеется, мы тоже подыщем работу. Но теперь у нас уже нет нужды в грубой физической силе. Вы можете занять пост заместителя Советника по культуре; религия находится в его ведении.

— Позвольте узнать, каково вообще положение религии в Колонии?

— Ну, у нас тут есть представители самых разных конфессий. Есть христиане, мусульмане, иудеи, горцы с их древними верованиями… У нас официальная веротерпимость. Вообще запрещена любая рознь: религиозная, национальная, социальная. Наш лозунг — «Довольно крови!» Человечество слишком дорого заплатило за предрассудки. У нас даже запрещено спрашивать, кто какой национальности: ведь среди колонистов — выходцы из многих стран, в том числе и из сверхдержав, развязавших войну. И если кто-то поддастся искушению мести… Официальных языков два: испанский и английский.

— А ваш Советник по культуре — он какого вероисповедания?

— Разумеется, он атеист. Назначить на этот пост верующего значило бы отдать предпочтение одной конфессии перед остальными, не так ли?

— Но вы хотите, чтобы я стал его заместителем?

— Одним из заместителей; вы будете курировать христианство. Надеюсь, вас не коробит моя светская терминология? Я знаю, что вы много лет были отшельником, но теперь вам придется круто изменить образ жизни — в интересах вашей же церкви. Ее фактически надо создавать заново — в городе было не так уж много священников, и большинство из них уже умерли или тяжело больны.

— А позвольте узнать, господин Координатор…