Отдать все, кроме сердца - Милберн Мелани - Страница 3

Анжело откинулся на спинку кресла, переплетя пальцы под подбородком и не отрывая от нее нервирующего пристального взгляда.

– Я слышал, все, кто что-то собой представляет, спит на твоих простынях, – сказал он.

– Вряд ли ты берешь с них пример. – Натали вернула ему взгляд – холодно и высокомерно.

Губы Анжело дрогнули, словно скрывая улыбку.

– Пока нет, – пожал он плечами.

У Натали внутри все затрепетало от воспоминания об оставшемся в прошлом желании. Анжело всегда обладал над ней такой властью… Один взгляд, случайное касание, простое слово – и она таяла.

Но теперь ей нельзя поддаваться прежним желаниям. Нужно быть сильной, чтобы все пережить. От нее зависело будущее Лаклана. Если его последняя проделка попадет в газеты, вся жизнь брата рухнет. Он собирался поступить в Гарвард. Уголовное дело все испортит.

Отец их просто убьет! Убьет их обоих.

Натали во всем винила себя. Может быть, она невольно выдала брату свои прежние отношения с Анжело? Может, из-за того, что у нее не было любовников, он стал подозревать причину ее одиночества именно в Анжело? Сложил два и два?

Натали никогда ни с кем не откровенничала. Она занималась созданием бизнеса и не жалела, что не ходит на свидания. Одна-две случайные встречи оставили ее холодной. В конце концов она решила, что не создана для близости. Страсть, которую она испытывала с Анжело, дорого ей обошлась. Снова столько платить она не готова. Лучше уж быть одной.

– Понимаю, как тебя раздражает поведение моего брата, – сказала она. – Но я вынуждена умолять тебя не выдвигать обвинений.

Анжело снова выгнул темную бровь:

– Позволь мне убедиться – ты меня умоляешь?

Натали поджала губы, пытаясь сдержать вскипающие эмоции. Он выжмет из ситуации все, что сможет, и ей придется подчиниться.

– Я лишь прошу проявить снисхождение.

– Ты подлизываешься.

Натали снова расправила плечи:

– Я оплачу ущерб, если захочешь, оплачу вдвойне.

Анжело по-прежнему оценивал ее неподвижным взглядом:

– Ты хочешь разрешить ситуацию прежде, чем она просочится в прессу, да?

Натали надеялась, что ее лицо не выдает панику, которую она испытывала. Она всегда гордилась умением скрывать свои чувства. Годы столкновений с перепадами настроения отца научили ее скрывать страх. С детства внешняя холодность прятала внутреннюю бурю эмоций. Она служила ей щитом, броней – защитными доспехами.

Но взгляд Анжело был умным и проницательным. Еще до их расставания Натали чувствовала: он начинает понимать ее характер.

– Конечно, я хочу скрыть это от прессы, – не стала скрывать она. – А ты не хочешь? Что подумают люди о безопасности в твоих отелях, если гость может причинить такой ущерб, который ты приписываешь моему брату? Твои отели предназначены для высшего общества. Что подобные новости скажут об их клиентуре?

Уголок рта Анжело дрогнул.

– У меня есть причины считать, что твой брат выбрал мой отель нарочно, – заявил он.

У Натали все сжалось внутри:

– Почему ты так считаешь?

Анжело открыл ящик стола, вынул листок бумаги и вручил Натали. Ее рука едва заметно дрожала. Листок оказался факс-копией записки, которая была написана рукой ее брата и адресована Анжело: «Это за мою сестру».

Прочитав, Натали вернула записку:

– Не знаю, что сказать. Я никогда ничего не говорила Лаклану о… о нас. Ему было всего тринадцать, когда мы встречались. Он учился в школе-интернате, пока мы жили в квартире в Ноттинг-Хилле. Он тебя даже не видел.

Как и остальные члены ее семьи, Натали не хотела, чтобы Анжело стал свидетелем отвратительного лицемерия ее отца или тошнотворного подчинения матери.

– Наверное, ты ему все же что-то сказала, – заметил Анжело, – иначе почему он это написал?

Натали покусала губы. Она ничего никому не говорила, только то, что ее короткий, страстный и жаркий роман с Анжело закончился, потому что она хотела сосредоточиться на карьере. Даже ее ближайшая подруга, Изабель Астонберри, не знала, как разрыв с Анжело сказался на Натали.

Со временем она выбралась из бездны тоски и вернулась к прежней жизни. Работа – самое надежное лекарство от печали. Ее бизнес по дизайну интерьеров скоро стал развиваться, продажи через Интернет стремительно увеличивались. Натали начала планировать открытие магазинов в Европе. Теперь бизнесом занимались наемные управляющие, а сама Натали могла посвятить себя любимому делу – дизайну белья и отделки.

И всего этого она добилась сама. Она не пользовалась богатством и статусом отца, чтобы находить клиентов. Как и Анжело, она не полагалась на семейное состояние и привилегии, решив добиться всего собственным талантом и трудом.

– Натали? – Глубокий голос Анжело вырвал ее из размышлений. – Как по-твоему, почему твой брат адресовал мне эту записку?

– Я не знаю. – Она отвела глаза, убирая прядь волос за ухо.

– Наверняка он знал, что это причинит тебе массу неприятностей.

Сердце Натали забилось где-то в самом горле.

– Сто тысяч фунтов – это большие деньги, но свобода того стоит.

Анжело ответил загадочной полуулыбкой:

– Конечно, но о чьей свободе мы говорим?

Под его нечитаемым взглядом Натали охватила волна паники.

– Хватит уже этих игр, – сказала она. – Почему бы тебе не сказать прямо, какую расплату ты мне приготовил?

Его темный взгляд стал твердым.

– Думаю, ты знаешь, чего я хочу, – сказал он. – Того же, что и пять лет назад.

Натали резко втянула воздух.

– Ты не можешь желать романа с женщиной, которую ненавидишь. Это так…. так отвратительно!

Анжело безразлично улыбнулся:

– Разве я говорил о романе?

Натали ощутила головокружение. Колени дрожали, хотя она свела их вместе, чтобы скрыть дрожь.

– Ты шутишь? – прошептала она едва слышно.

Темные, непроницаемые глаза Анжело держали ее в плену, заставляя каждым нервом остро ощущать его чувственную власть.

– Мне нужна жена, – сказал он, как будто это было что-то будничное, как чашка кофе.

Натали вздернула подбородок:

– Предлагаю тебе традиционный способ ее приобретения.

– Я уже пробовал, не получилось, – парировал Анжело. – Решил попробовать другой способ.

– Шантаж? – Натали смерила его презрительным взглядом.

Анжело безразлично пожал широким плечом.

– Твоему брату придется ждать слушания года четыре, – заявил он. – Юридическая система в Италии требует очень много времени и денег. Не стоит и говорить, что он вряд ли избежит заключения. У меня достаточно доказательств, чтобы засадить его лет на десять.

Натали вскочила на ноги, теряя контроль над собой:

– Ублюдок! Ты делаешь это только для того, чтобы отыграться, признай это. Хочешь отомстить мне, потому что я первая женщина, которая от тебя ушла! В этом все дело, да? Ты хочешь мести?

Анжело стиснул зубы.

– Сядь! – процедил он.

Натали ответила ему взглядом, полным искренней ненависти, затем бросила:

– Иди к черту!

Он оперся ладонями на стол и медленно поднялся. Почему-то в этом было больше угрозы, чем если бы он агрессивно оттолкнул стул.

– Мы поженимся. Если ты не согласишься, твоему брату придется отвечать за свои действия. Хочешь что-то сказать?

Она сказала, не по-женски грубо. Ругательства повисли в воздухе, но она почувствовала себя не сильной, а пристыженной. Он все-таки заставил ее потерять контроль, и за это Натали его ненавидела.

Губы Анжело изогнулись в насмешливой улыбке.

– Я не против иногда самостоятельно доставить себе удовольствие, как ты очаровательно предположила, но предпочитаю разделять этот опыт с партнершей. И, честно признаться, никто не справляется с этим лучше тебя.

Натали схватила сумочку и прижала к себе так сильно, что почувствовала, как лежавшая внутри золотая ручка ткнула ее в живот.

– Лучше бы ты умер и горел в аду! – бросила она. – Надеюсь, ты заразишься какой-нибудь ужасной и мучительной неизлечимой болезнью и будешь страдать от нее до конца своих дней!