Сокровище Голубых гор (др. изд.) - Сальгари Эмилио - Страница 8

– Ой, ребята, – говорил боцман, качая своей лохматой головой, – боюсь, как бы завтра нам не пришлось потуже затянуть пояса!

– Да и мы подумываем об этом, боцман, – отозвался один из матросов, стоявших на вахте. – Что же это капитан наврал нам, будто до этой проклятой Новой Каледонии остается всего несколько десятков миль?

– А ты потише! – сердито осадил его боцман. – Наш капитан не из таких, чтобы обманывать. Он не мог предвидеть, что придется перебираться на плот.

– А за каким дьяволом его понесло сюда, в эти проклятые места? Разве ему не известно, что случилось здесь с «Медузой». Знать, ему захотелось, чтобы и мы испытали участь экипажа «Медузы»?

– Да ты чего это разошелся сверх меры, Педро? – прикрикнул Ретон. – Смотри, как бы не угодить тебе за это в трюм!

– Ну, вы сейчас же и на дыбы, боцман! Слова вам нельзя сказать. Нам бы только хотелось знать, чего еще мы должны ожидать.

Какой-то странный звук, особенно резкий, словно металлический свист, разнесшийся по морю, прервал слова матроса.

– Это еще что такое? – вскричала команда, бросаясь на переднюю часть плота, где находился на часах Эмилио.

– Это морской черт, а то что же еще! – насмешливо проговорил юнга. – Слышите, боцман, черт собственной персоной плывет прямо на нас?

– Замолчи ты, пустомеля! – прикрикнул на него старик. – Дай прислушаться.

– Должно быть, это нам только показалось, – шепотом заметил матрос Педро. – А может статься, и птица какая-нибудь.

– Ш-ш! – зашипел и на него Ретон, вытянув шею. – Вот опять… Действительно, послышался такой же свист, только еще продолжительнее и яснее, чем в первый раз.

– А, теперь понял! – вскричал боцман. – Это дюгонь. Слава богу, теперь мы не умрем с голоду!

И старик от радости даже подпрыгнул на месте.

– Да, если удастся поймать эту «рыбку», – подтвердил его подручный Алонсо. – Неприятно вот только то, что придется есть ее сырой: на плоту ни варить, ни жарить нельзя.

– Ну, мы теперь с аппетитом поедим и сырого, – заметил боцман. – Главное то, что судьба посылает нам сразу кусочек мяса в несколько сотенок килограммов.

В третий раз повторился странный свист и одновременно с ним метрах в сорока от носа плота из волн поднялось огромное черноватое тело, далеко разбрызгивая вокруг себя белоснежную пену.

– Ребята, беритесь за винтовки и цельтесь вернее! – вскричал боцман. – Старайтесь! Кому удастся подстрелить эту добычу, тот получит двойную порцию.

Алонсо достал из привинченного к плоту водоупорного ящика четыре длинноствольные винтовки, по числу людей, находившихся в это время на вахте.

– Все уже заряжены, – сказал Ретон, раздавая оружие. – Полагаю, мой выстрел окажется самым верным, немало я за свою жизнь ухлопал таких морских обитательниц. Жаль только, что эти винтовки без разрывных пуль, с ними было бы еще лучше.

Дюгонь, или морская корова, отличается особой формы головой, снабженной на месте носа отростком, похожим на трубу или хобот. «Рыба» эта – млекопитающее и довольно часто встречается в экваториальных морях и под тропиками. Некоторые из дюгоней бывают весом шестьсот килограммов, но чаще попадаются от четырехсот до пятисот килограммов. Мясо дюгоня нежное и вкусное, вроде телячьего. Разумеется, если бы удалось запастись такой «рыбкой», экипажу капитана Ульоа нечего было бы бояться голода.

Чудовищная «рыбка», словно чуя опасность, только на мгновение показывалась над водой, а затем снова скрывалась в волнах. Выставляя свой необычный нос, она каждый раз издавала тот резкий свист, который и привлек к ней внимание моряков.

– Никогда я не слыхал, чтобы морская коровка так свистела, – говорил боцман, стоя с винтовкой наготове. – Должно быть, эта милашка ранена или влюблена.

– Влюблена! – со смехом повторил Алонсо. – Уж вы скажете, боцман!

– Ну да, ищет себе пару, но не находит, вот с досады и орет благим матом. Старые люди говорят, что в таких случаях все китообразные выходят из себя и свищут так, что хоть уши зажимай. Впрочем, может статься, она ревет и от боли.

– Вот это вернее, – сказал Педро.

– Почему ты так полагаешь? – спросил боцман.

– Потому, что ее кто-то преследует в воде.

– Ну, преследовать дюгоня, кроме акулы, некому. Если ты не ошибаешься, что ее преследуют, то нам этой добычи не видать как своих ушей: акула своего не упустит.

– А мне кажется, что ее преследует не акула, а какие-то еще более крупные рыбины, – возразил Алонсо, забравшийся на бочку, чтобы иметь более полный обзор. – Их там много ворочается. Временами показываются головы, не похожие на акул, – этих я хорошо знаю.

– Да, теперь и я вижу, – заявил боцман. – До сих пор мне казалось, что это просто отражение луны в воде, а между тем это глаза.

Чудовище вдруг испустило такой неистовый, пронзительный и протяжный – уже не свист, а прямо рев, что даже все спавшие на плоту проснулись и поспешили узнать, в чем дело.

– Что тут такое? – осведомился капитан у боцмана.

– Да вот впереди нас морскую корову преследует стая акул или еще каких-то неприятелей. Должно быть, здорово попало бедняжке. Наверное, это был ее предсмертный крик, – пояснил Ретон.

Капитан распорядился сесть на весла и как можно скорее продвинуть плот к тому месту, где разыгрывалась морская драма. Он хотел предупредить пожирание добычи охотившимися за ней преследователями.

Все четырнадцать человек команды принялись усердно работать веслами, чтобы ускорить ход тяжелого плота. Рев дюгоня повторился еще несколько раз, но все слабее и слабее и наконец совсем замер.

– Ишь ведь сколько времени боролась, – заметил боцман. – Но теперь уже конец.

– Пожалуй, мы не поспеем вовремя, – сказал капитан, – плот идет слишком медленно, а охота удаляется от нас. Приналягте еще, ребята!

– И так из последних сил стараемся, капитан, – пробурчал кто-то в ответ. – На голодное-то брюхо не очень поработаешь. Руки почти не действуют.

Дон Педро и его сестра тоже появились из каюты, заинтересовавшись этим, можно сказать, сенсационным событием.

– Ба, да это рыба-меч! – вдруг вскричал дон Хосе, вглядевшись в то место, где кипели пенистые волны. – Ну, в этом удовольствия мало.

– А что это за рыба? Почему у нее такое странное название? – полюбопытствовала девушка.

– Потому что природа снабдила ее орудием, очень похожим на меч, и она им пользуется не хуже самых опытных воинов, – пояснил дон Хосе. – Вообще эта рыба – одна из самых опасных, но вместе с тем и вкусных.

– Ишь ты, какое дело, – удивился старый боцман, хлопнув себя ладонью по бедру. – Сроду не видывал и не слыхивал, чтобы на дюгоня нападали другие рыбы, кроме акул.

– Ну а мне это давно уже известно, – сказал капитан. – Еще отец рассказывал об этом, да и сам я не первый раз вижу охоту меч-рыбы на дюгоней. Брюхо у этих китообразных мягкое, и меч-рыбе ничего не стоит пронзить его одним ударом, подкравшись снизу. Кстати сказать, меч-рыба так же падка на человеческое мясо, как акула, и ее надо очень остерегаться. Она всегда ходит стаями, и если нам удастся попасть в середину стаи, то в провизии недостатка не будет.

– Капитан, никак там сызнова начинается баталия? – вскричал боцман, указывая рукой немного в сторону от места, где перед тем шла битва между морскими чудовищами.

Старик был прав: метрах в десяти по правому борту плота вода снова зашумела, образуя огромные пенистые волны, в которых мелькало множество голов и хвостов, покрытых блестящей чешуей.

– Гм, – продолжал он, – должно быть, к «мечам» пришла другая рыба, оспаривая добычу. Но какая именно? Не пожалел бы целой трубки табаку, чтобы узнать это.

– И без этой жертвы сейчас узнаешь, мой бравый Ретон, – сказал дон Хосе. – Потерпи немного. Видишь, подходим к месту.

Команда добросовестно работала веслами. Матросы отлично понимали, что наградой им будет избавление от голодной смерти, которая пугала моряков больше, чем быстрая гибель при какой-нибудь катастрофе. Добыча дюгоня могла обеспечить им надолго пропитание.