Белларион (др. изд.) - Sabatini Rafael - Страница 73

— Вы согласны с ней, Беллуно? — внезапно изменившимся тоном спросил Белларион, и Беллуно показалось, что у него по коже пробежал мороз. — Говорите же! Я могу простить оговорку синьоры, но от своих солдат я всегда требую ясного и точного ответа.

Беллуно отличался храбростью и упрямством. И, когда ему удалось справиться со своим страхом в достаточной степени, чтобы показать всем, что он ничуть не испугался, он угрюмо произнес:

— Нас, очевидно, предали.

— Очевидно? С чего это вдруг? — вновь сменил интонацию Белларион, разговаривая теперь с Беллуно так, словно перед ним стоял нашкодивший, невежественный и ленивый ученик. — Неужели вы столь не способны к делу, которым зарабатываете себе на жизнь, Беллуно? Может быть, вы решили, что такой опытный солдат, как маркиз Теодоро, забудет разослать по окрестностям разведчиков, которые будут доносить ему о каждом движении противника? Если все это действительно так, то я вынужден буду подумать о том, чтобы сместить вас с командирской должности.

— Вы хотите сказать, что предвидели такие действия со стороны Теодоро? — вступился за Беллуно Карманьола, считая, что нападки на подчиненного косвенным образом касаются и его начальника.

— Я хочу сказать, что любой дурак мог предвидеть их. Маркиз Теодоро поступил точно так, как и должен был поступить. Он позволил вам потратить время, материалы и усилия на постройку моста, а затем неожиданным нападением разрушил его.

— Почему же вы не сказали об этом десять дней назад?

— Почему? — с удивлением переспросил Белларион, радуясь в душе, что из-за темноты никто не видит выражения его лица. — Да потому, что я не люблю спорить по-пустому с теми, кто способен учиться только на собственных ошибках.

— И это все, что вы можете ответить нам? — вновь вмешалась принцесса. — Неужели вы решились пожертвовать усилиями стольких людей и даже целым отрядом солдат только для того, чтобы доказать синьору Карманьоле его оплошность? И вы хотите, чтобы мы поверили этому?

— Клянусь, он принимает нас за простаков! — вскипел Карманьола.

Но Беллариона не так-то просто было вывести из себя.

— У меня были и другие причины, — спокойно ответил он, — о которых вы, как я вижу, даже не догадываетесь. Чтобы добраться до Карпиньяно, нашей армии потребуется два, а может быть, и все три дня. Конный отряд, отправленный из Верчелли, сможет доехать туда за несколько часов; следовательно, если бы Теодоро узнал, что мы двинулись к Карпиньяно, он успел бы уничтожить мост задолго до нашего появления там. Именно этого я больше всего боялся до тех пор, пока не убедился, что активность, которую вы развернули при сооружении моста, усыпила бдительность Теодоро. Мы завтра же выступаем к Карпиньяно, и теперь я могу не опасаться за судьбу моста там: когда всадники Теодоро захотят разрушить его, они натолкнутся на тысячу солдат заградительного отряда Штоффеля, и вполне вероятно, что ему удастся захватить диверсантов в плен, компенсировав, таким образом, сегодняшние потери.

После его слов возникла неловкая пауза, а затем стоявшие вокруг них люди разразились одобрительным хохотом.

Громкий треск, раздавшийся в следующую секунду с противоположного берега, заставил их умолкнуть, и все увидели, как мост содрогнулся, словно гигантская струна, потом изогнулся дугой, на мгновение замер и, оторвавшись от столбов, удерживающих его на этом берегу, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее поплыл вниз по течению.

— Ваш мост приказал долго жить, Франческо, — философски заметил Белларион, — но не стоит переживать, что ваши труды потрачены впустую. Они сыграли свою роль в моем замысле.

Он поуютнее завернулся в свой плащ и, добродушно пожелав всем спокойной ночи, не спеша пошел к себе в шатер.

Карманьола ошарашенно посмотрел ему вслед и от досады закусил губу.

Беллуно негромко выругался и горько усмехнулся:

— Вот так всегда, клянусь святым Януарием! Никогда не скажешь, что у него на уме. Нипочем не узнать, что он замышляет.

Глава IX. ВЕРЧЕЛЛИ

До наших дней сохранилось письмо, отправленное принцем Вальсассиной вскоре после этих событий к герцогу Филиппе Марии, и в нем, в частности, имеются строки, в которых он характеризует своих товарищей по оружию следующим образом: «…мужественные бойцы и отчаянные рубаки, но грубые, необразованные и некультурные. Их души подобны девственной плодородной почве, не тронутой плугом учения, поэтому редкие семена знаний, упавшие на нее, не в силах пустить крепкие корни».

В Карпиньяно, куда армия пришла тремя днями позже, выяснилось, что все произошло так, как и предсказывал Белларион. Отряд, насчитывавший свыше сотни всадников и прибывший из Верчелли с заданием сжечь мост, попал в засаду, был пленен, разоружен и распущен.

Войска без помех переправились на правый берег Сеэии и после трехдневного марша форсировали Черво чуть выше местечка Квинто. Там, в небольшом замке, принадлежавшем синьору Джироламо Прато, запершемуся вместе с Теодоро в Верчелли, Белларион решил устроить свою штаб-квартиру, и там же устроились принцесса Валерия и ее брат, а также синьор Карманьола, успевший к тому времени забыть о своей окончившейся неудачей затее с постройкой мостов и о связанном с ней унижении и вернуться в свое привычное высокомерно-самодовольное настроение.

Месье Девинки, французский историк семнадцатого века, в своей книге «Военное искусство Средневековья» приводит детальное сравнение тактических приемов, используемых Белларионом Кане и другим его современником, почти столь же знаменитым сэром Джоном Хауквудом. В частности, он безжалостно критикует диспозицию, выбранную Белларионом во время осады Верчелли. Он утверждает, что, придя в Квинто, Белларион первым делом обязан был перебросить мосты через Сезию выше и ниже Верчелли, чтобы создать вокруг него непрерывную линию осадных сооружений, а не просто переправить на другой берег реки отряд, охранявший восточные подступы к городу. Девинки называет такое решение распылением сил, поскольку этот отряд, будучи отрезан от основных сил рекой, не мог оказать в случае необходимости никакой поддержки.

Однако знаменитый французский писатель, похоже, упустил из виду одно существенное обстоятельство: Белларион столь же мало заботился о взятии Верчелли, как и о недавнем строительстве мостов, и в его намерения входило лишь произвести убедительную стратегическую демонстрацию. С того самого момента, как он прибыл под Квинто и увидел проделанные маркизом Теодоро земляные работы, он понял, что едва ли удастся взять приступом столь сильно укрепленный город, запасов продовольствия в котором, по его сведениям, должно было хватить на многие и многие месяцы осады.

Но оставался еще хвастливый и чванливый Карманьола, который пользовался абсолютной поддержкой и доверием принцессы и непрестанно подталкивал Беллариона к активным действиям, совершенно справедливо заявляя, что иначе они надолго завязнут под Верчелли.

В конце концов Белларион вновь, как и в случае с постройкой мостов, уступил настойчивым и становящимся с каждым днем все более громкими требованиям Карманьолы и вместе с ним разработал план штурма города. Трижды в последующие дни солдаты штурмовали крепостные стены, но каждый раз защитникам города удавалось с удивительной легкостью отбивать их атаки. После третьей неудачи у Карманьолы зародились некоторые подозрения на этот счет, и он решил поделиться ими — но не с Белларионом, как того требовал его воинский долг, а с принцессой.

— Вы хотите сказать, что кто-то сообщает Теодоро о наших намерениях? — недоверчиво спросила она.

— Именно этого я начинаю всерьез опасаться, — ответил он и возбужденно заходил взад и вперед по большому залу, служившему владельцам замка арсеналом и превращенному Белларионом в некое подобие гостиной.

Принцесса, завернувшись в длинную голубую мантию, подбитую изнутри мехом, — в последние дни установилась холодная погода — сидела в уютном кресле, обтянутом цветной кожей, и молчала. Наконец она подняла голову и их взгляды встретились.