Козырной король - Мзареулов Константин - Страница 4

Вскоре после чая Мандор и Фиона покинули Авалон, и Корвин занялся своими военными игрушками. Для начала он собрал местных воевод и указал на самые вопиющие прорехи в системе обороны. Генералы, вздыхая, назвали еще десяток слабых мест, на которые Корвин второпях не обратил внимания.

Принц провел смотр авалонских дружин, которые оставили не самое лучшее впечатление. Такое воинство годилось, в лучшем случае, чтобы разгонять толпу на базарной площади или давить крестьянские бунты. Лишь после долгих объяснений и угроз удалось растолковать полководцам, как именно следует готовить армию к серьезным схваткам.

Некоторые воеводы сумели представить размах возможной угрозы и сильно перетрусили.

– Самые надежные части мы расставим вокруг Черной Дороги, – сказал Корвин. – И запомните: если не сумеете отбить атаку, эти монстры сожрут вас заживо. Идите и тренируйте своих солдат.

Затем он поручил квартирмейстеру найти на полуострове уголок, где можно было бы расселить пару тысяч союзников. Услышав, что союзники не вполне люди, авалонец затрепетал и вспомнил о заброшенных деревеньках у подножия горы Трехглавки. Корвин осмотрел деревни и, хотя домишки были не вполне пригодны для жизни, козырнул сюда батальон своих мохнатых гвардейцев.

– Теперь будете жить здесь, – объявил он рииганцам, – Даю неделю, чтобы привести селения в божеский вид. Потом привезем сюда ваши семьи, скот, утварь.

Гвардейцы повеселели. Им уже надоело прозябание в Амбере среди голокожих существ. Когда появятся родные, служба пойдет веселее. Мохнатые стрелки прокричали славу мудрому доброму вождю и поклялись верно защищать повелителя и владения его дочери.

Вечером военный министр Авалона принес план перестройки крепостных сооружений. Услышав, что надо будет увеличивать расходы на восстановление флота и возведение новых казарм, он, застонав, сказал:

– Министр финансов скорее повесится, чем подпишет такое распоряжение.

– Скорее я сам его повешу, если не подпишет, – сообщил Корвин. – Поймите, мне нужны казармы, чтобы в случае угрозы разместить дополнительные войска из метрополии.

Министр финансов действительно прибежал плакать, но Корвин доходчиво объяснил, что денег в казне скоро прибавится. Часть расходов возьмет на себя Амбер, а кроме того, должна оживиться торговля – ведь со дня на день в Авалон пожалуют купцы из ближайших Отражений. Представив, какие налоги и пошлины можно будет содрать с заморских гостей, финансист повеселел и тут же открыл неограниченный кредит для военного ведомства.

Когда он покончил с приятными хлопотами, недра подсознания подбросили мысль, которая незаметно преследовала Корвина после беседы с Мандором. Слова, что обронил глава Путей Всевидящих, заронили сомнение.

Завести разговор на эту тему было делом несложным. За ужином Корвин разок упомянул старшего нирванского герцога, и у Гиневры немедленно возобновился поток восторгов. После нескольких умело заданных наводящих вопросов сложилась занятная картинка.

– Тебе это о чем-нибудь говорит? – насторожившись, спросила Дейдра.

– Кое о чем… Ги, ты сказала, что Мефисто был дружен с каким-то астрологом. Можно будет с ним поболтать?

Немного удивленная поведением родителей, королева велела позвать придворного прорицателя. Одетый в роскошный шелковый халат, Джильбер вошел, низко кланяясь и буквально пожирая глазами легендарного короля. По всему видно было, что парнишку распирает нестерпимое желание о чем-то спросить.

– Садись, сынок, угощайся, – сказал Корвин, чем окончательно покорил астролога.

– Благодарю, мой повелитель… – Джильбер жадно оглядел заставленный блюдами стол, но тут же забыл о жратве. – Вы расскажете, как протекала битва на Дантуарском нагорье? Историки до сих пор не могут понять, каким образом вы отразили удар боевых мастодонтов.

– Там командовал мой брат Жерар, – усмехнулся принц, – Гиневра, доченька, когда тебя навестит дядя Жерар, обязательно проследи, чтобы он говорил о древней истории только с мэтром Джильбером.

– О, мой повелитель!.. – От благодарности астролог прослезился.

– Называй меня просто – лорд Корвин, – посоветовал серебристо-черный. – Здесь только одна повелительница – королева Гиневра.

– Я на него не в обиде, – промурлыкала Ги. – Друзья герцога Мефисто могут не бояться моего гнева.

Джильбер закивал, но не смог ответить, поскольку челюсти его не успевали перемалывать огромные ломти деликатесов. Корвин благожелательно продолжал:

– Доченька, я понял с твоих слов, что мэтр – добросовестный историк. Но все-таки боюсь, не допустит ли он ошибку, описывая посещение Авалона герцогом Мефисто?

– Это было бы досадно, – согласилась Дейдра, делая озабоченное лицо. – Обязательно нужно написать, что главной целью визита было поклонение мощам Каменного Пращура.

Испуганное выражение на лице Джильбера сменилось удивлением. Он лихо проглотил кусок лососиного филе, запил кубком вина и осторожно возразил:

– Простите, ваше высочество, но вы, как мне кажется, немного ошибаетесь. Меф даже не знал о существовании Храма, пока я не рассказал ему о Каменном Пращуре.

– Ты уверен? – в один голос спросили Корвин и Дейдра.

Джильбер надолго задумался, проглотив за это время несколько отбивных и тарелку салата, после чего тактично проговорил:

– Вы заставили меня усомниться, мой лорд. Лично мне показалось, что герцог не подозревал о существовании святилища и окаменевшего трупа… Но, быть может, он умело притворялся. И уж подавно не было речи о поклонении мощам. Он просто выкинул меч в окно и поспешил сражаться с демонами.

– Благодарю, мой ученый друг, вы рассеяли наши сомнения, – тепло сказал Корвин. – Не смею вас больше задерживать.

Подобострастно кланяясь, Джильбер покинул трапезную, прихватив с собой завернутый в салфетку большой кусок мясного пирога. Корвин сочувственно подумал, что бедняга долгое время голодал и никак не может насытиться.

Когда за спиной астролога хлопнула дверь, Дейдра растерянно произнесла:

– Кто же он такой, этот Каменный Пращур?

Четверо здоровенных солдат с натугой пытались сдвинуть крышку саркофага. В конце концов амберитам надоело смотреть, как они мучаются и потеют. Скинув плащи, Корвин с Дейдрой легко открыли гробницу. В саркофаге лежал каменный толстяк, похожий лицом на Бенедикта.

– Озрик, – прокомментировал Корвин. – Кое-что проясняется.

– А по-моему, ничего не ясно, – призналась Дейдра. Брат-любовник укоризненно сказал ей:

– Вспомни все, что мы узнали за последнее время. По словам Дары, наш старший брат Озрик убил Гамлета, старого короля Нирваны. Призрак Озрика с остервенением пытался прикончить Фауста. В окаменевшем трупе Озрика застрял фамильный меч нирванской династии.

Начавшая догадываться Дейдра медленно проговорила:

– Ты хочешь сказать, что Фауст или кто-то из его родни заколол нашего брательника в отместку за убийство отца?

– Или деда. Однажды, еще до твоего возвращения, Фау сказал: мол, отец покарал предателя, убившего основателя их рода.

Подумав немного, Дейдра обеспокоенно заметила:

– Я уже не верю, что Фау и Меф могут быть нашими союзниками.

II

Для знатоков и тонких ценителей война сродни остроумной игре. В центре доски стоит Цитадель – довольно большой выдолбленный изнутри булыжник, напоминающий шахматную ладью. Внутри засела команда противника, обреченная проиграть, как бы ни развивались события. Гверфы приникли к бойницам, неуклюжие лапы сжимают туго натянутые луки, копья, дротики, пращи, палицы, короткие мечи и тому подобные рудименты минувшей эпохи. На стенах дымится в медных чанах кипящая смола, рабы-люди подбрасывают связки дров в разведенные под котлами костры. Запасы топлива в крепости на исходе, скоро в огонь отправится мебель. На площадках у ворот выстроились пехотные резервы, готовые ринуться на врага по первой команде.