Козырной король - Мзареулов Константин - Страница 3

– К чему эти детские игры? – с трудом сдерживаясь, бросил Корвин. – Все равно мы не сможем проверить правдивость собеседника. По-моему, сейчас нас обоих должна беспокоить судьба Мерлина.

Фиона поспешила примирительно сказать:

– Мне кажется, что Мандор не враг твоему сыну, но сейчас между ними проползла черная змея.

– Допустим, все мы стремимся к долгому прочному миру… – Корвин насупился. – В состоянии ли мы противостоять активности «ястребов»?

После короткой заминки Мандор уклончиво ответил:

– Могу заверить, что Дара больше не настроена уничтожать Амбер. Сейчас ее главная цель – приструнить княжеские Дворы, чтобы сделать сына монархом-самодержцем. Для этого ей нужен сильный враг, которым можно было бы запугивать туповатых феодалов.

– То есть большого похода на Амбер не будет? – настаивал Корвин.

– Не должно быть большого похода с решительными намерениями, – уточнил глава Путей Всевидящих. – Разве что набеги княжеских дружин. Но ты должен понимать, что первые удары обрушатся на Нирвану и Авалон. Поэтому тебе и твоей дочке придется поработать над созданием надежной обороны.

Удивленно посмотрев на принца Хаоса, Фиона осведомилась:

– Ты помогаешь Корвину в разгроме армии Дары?

– Там не будет настоящей армии, – отмахнулся Мандор. – Сброд, орава наемников. Их обязательно нужно уничтожить.

На этот раз возмутилась Дейдра:

– Вы собрались решать свои проблемы нашим и руками?

– Так уж устроен мир – Мандор печально склонил голову. – Корвин, обязательно предупреди своего друга Фауста, что на него двинут очень сильную экспедицию. Скорее всего, командовать этим войском будет мой брат Деспил

– Передам, – Амберит кивнул. – А для чего… Однако нахальный гость перебил его:

– И еще намекни, что не стоит убивать Деспила. Если с парнем что-нибудь случится, то я даже с помощью Мерля не сумей удержать Дару от мести.

Корвин невольно усмехнулся:

– Ты и Артаньяну симпатизируешь?

– Не сказал бы. Просто не считаю нужным потакать нескончаемым капризам вдовствующей королевы. Если она почему-то хочет уничтожить Нирвану, значит, нужно устроить ей холодную ванну.

– Это разумно, – признала Дейдра.

Фиона, весьма сильно не любившая нирванцев, поскольку подозревала братьев-герцогов в неразгаданных коварных умыслах и вдобавок завидовала их проникновению в Искусство, спросила Мандора, сделав недовольную гримасу:

– Что тебе известно о Фаусте? Где он учился колдовству, чем занимается, когда исчезает из виду?

– Я чаще имел дело с его братом Мефисто, – сообщил Мандор. – К своему стыду, ничего определенного о нем не узнал. Дара держала этого душегуба в изоляции. О присутствии Мефа при Дворах не знали даже такие ушлые колдуны, как Сухей и Бансис. Когда они проведали, что Меф жил в Хаосе, чуть не лопнули от злости и долго крутили хвост нашей веселой вдовушке. Особенно злобствовал Сухей.

– Они ненавидят или боятся нирванца? – поинтересовалась Фиона.

– Разве есть большая разница? Старики не объяснили, но им очень хотелось расправиться с этим парнем. Мне кажется, он знает больше, чем положено обычному провинциальному колдуну. Иногда у меня возникало подозрение, что Меф умеет даже рисовать Козыри.

Гиневра чуть не ляпнула: мол, конечно, умеет. Однако вовремя вспомнила родительские советы и промолчала. Тем не менее Мандор заметил ее попытку и немедленно спросил:

– Ваше величество собирались что-то сказать?

– Да… – Гиневра глубокомысленно помолчала, на ходу придумывая, что бы сказать. – Мне совершенно непонятно, откуда взялось мое Отражение. Мама и папа говорят, что Авалон был полностью разрушен вашими войсками.

– Это были не мои войска, – решительно сказал Мандор. – В те времена меня еще не было на свете. И во Тьме тоже.

Кокетливо улыбнувшись, Ги просюсюкала:

– Ах, принц, вы же понимаете, что я имею в виду… А вот я не понимаю, как мог ошибиться герцог Мефисто. Мне показалось, что он неплохо разбирается в устройстве Отражений, но все-таки ошибся.

Фиона немедленно спросила, возбужденно потирая руки:

– В чем ошибся?

– Он очень убежденно говорил, что в подвале моего замка находится испорченный Узор. Так и сказал: «Я чувствую, что ваш Лабиринт отличается от настоящего». Однако сегодня родители заверили, что Лабиринт моего Авалона не содержит дефектов.

Улыбки гостей смутили и даже обидели молодую королеву. Мурлыча, как большая рыжая кошка, Фиона произнесла примирительно:

– Дорогая племянница, твой Меф – недалекий провинциальный знахарь. Безусловно, он нахватался кое-каких познаний, но все равно остается деревенщиной и не способен понять законы Великих Сил.

Фиона добавила, что лично ей картина совершенно ясна. Когда был разрушен старый Авалон, это Отражение вернулось в состояние первозданного Хаоса и от него остались лишь бледные Тени, то есть Отражения третьего или даже четвертого порядка. В одной из таких Теней некоторое время правил Бенедикт, а потом туда же забрели Корвин с Обероном. Вероятно, таких безжизненных клише было достаточно много, и все они оставались в резерве Мироздания. Однако, рисуя собственный Узор на границе Хаоса, Корвин наверняка вспоминал свой любимый мир. И вот, когда от новорожденного Источника Мощи побежали во все стороны волны Порядка, из полупризрачной Тени возник совершенно новый Авалон, подчиненный законам корвиновского Лабиринта.

– Твой Авалон расположен вплотную к Узору Корвина, – сказала Фиона. – Поэтому здешний Лабиринт не имеет дефектов. Насколько я знаю законы этого жанра, Главный Узор Корвина должен был окружить себя тройкой полноценных Лабиринтов. Мандор, Логрус тоже отбрасывает три полноценные Тени?

Принц Хаоса внимательно слушал ее, задумчиво поигрывая стальными шариками. Когда амберская ведьма задала свой неожиданный вопрос, он замешкался с ответом.

– Вообще-то да, но Логрус устроен иначе. Поскольку он не имеет постоянной конструкции, то дефекты Логруса не сильно отражаются на его дееспособности… – Мандор снова замолчал, чтобы после паузы заговорить на совсем другую тему. – И все-таки Мефисто не прост, опасно было бы его недооценивать. Обратите внимание, варвар почувствовал разницу между Лабиринтами Авалона и Амбера. Не понял, в чем эта разница заключается, но почувствовал.

– Вы считаете Мефа врагом? – Ги напряглась.

– Друзей не существует по определению, – сказал Мандор. – Бывают только временные союзники. Недавно Мефисто был нашим союзником, но я не знаю, кем он считает себя сейчас.

– А мне он показался другом, – вызывающе заявила Ги-невра, – Убил трех монстров, которые вышли из моря, рассказал о моей семье, привел сюда папу с мамой.

Загадочно улыбнувшись, Мандор осведомился, за какой надобностью Мефисто посещал Авалон. Помня родительские наставления поменьше откровенничать с кем попало, королева не стала отвечать, прикинувшись обиженной. Продолжая благожелательно улыбаться, принц Хаоса сказал:

– Огненных Ангелов он уложил, спасая собственную шкуру, а вовсе не из желания избавить Авалон от опасности. И я абсолютно уверен, что Меф заглянул в это Отражение отнюдь не бескорыстно… Впрочем, – добавил он примирительно, – повторяю, что в данный момент я не хотел бы, чтобы Дара причинила вред нирванским братьям.

Он опять сменил тему и спросил, надумал ли Корвин что-нибудь толковое после путешествия к ледяному оракулу. Амберит ответил, что высказанные в тот день соображения кажутся разумными, но трудно поверить, будто возможно противостоять объединенной воле Источников Мощи.

– Я не уверена, что у них есть воля, – фыркнула Фиона. – Задумайтесь: Лабиринт Корвина долгое время никого в себя не впускал, а потом вдруг позволил войти не только Мерлину, но и целому выводку ублюдков вроде двойника Ринальдо. Никакой логики в поступках! Великие Силы ведут себя, как капризные детишки.

– И что из этого следует? – поинтересовалась Дейдра. Фиона провозгласила назидательным тоном:

– Полагаю, мы сможем гнуть свою линию, не слишком опасаясь их противодействия. Главное, не трогать сами Источники и не соваться в Межтенье.