Многоцветная Земля - Мэй Джулиан - Страница 88

— Да ну, ерунда! — отмахнулась Фелиция. — До заката оклемается. Что до Суголла, думаю, нам стоит рискнуть.

— Марта очень слаба. До темноты она не успеет восстановить силы. С маточным кровотечением шутить не следует. Лучше отправить ее назад с Жаворонком и Фитхарном.

— Да, но после смерти Штефанко она единственная, кто разбирается в приборах, — возразил Ричард. — Бог знает, пойму ли я что-нибудь в экзотической системе управления. А если придется перезаряжать Копье, тут уж я и вовсе пас.

— Давайте все вернемся, — предложил Фитхарн. — Пойдете в другой раз.

— Целый год ждать?! — вскричала Фелиция. — Да ни за что! Если вы не хотите, я пойду одна и принесу это чертово Копье!

— Нельзя откладывать экспедицию, мадам, — окликнула их лежащая под кипарисом Марта. — За год всякое может случиться. День-другой — и я буду в норме. А пока обопрусь на чье-нибудь плечо и доковыляю до Шварцвальда.

— Я понесу тебя на закорках! — просияла Фелиция. — Марта права, что произойдет за год, никогда не предугадаешь. — Она стрельнула глазами в фирвулага, который ответил ей совершенно бесстрастным взглядом. — До нас другие могут найти могилу Корабля.

— По-моему, разумнее было бы отложить, — произнес Фитхарн. — Однако последнее слово за мадам Гудериан.

— Dieu me secourait note 21, — пробормотала старуха и медленно подошла к лежащему на тропе свертку. — Один из нас уже отдал жизнь за общее дело. Он не может высказать свое мнение, но я точно знаю, что бы он сказал. — Она повернулась к своим спутникам, характерным для нее жестом вздернула подбородок. — Alors note 22, Фитхарн, ты возвращаешься с Жаворонком. А мы продолжим путь!

Остаток дня они прятались в лесной чаще на берегу Рейна. Низко растущие сучковатые ветви служили им отличным насестом. Из-под свисающих до земли эпифитов они свободно обозревали реку и в то же время были в недосягаемости для крокодилов, саблезубых хищников, ядовитых змей, коими кишели речные низины.

Солнце нещадно припекало, зато с едой проблем не было: лучами магнитной батареи они жарили черепаховое мясо, лакомились съедобными орехами и сладчайшим виноградом — таких терпких ягод величиной с мяч для гольфа, наверно, не едали даже гурманы античной Греции. Усталость после утренней встряски и вынужденное безделье все больше клонили путников в сон. Ричард, Фелиция и Марта сбросили одежду, привязались к дереву и уснули, оставив мадам и Клода в дозоре на нижних ветвях. Мимо их воздушного укрытия изредка проплывали баржи, груженные провизией. Финия раскинулась на противоположном берегу километрах в двадцати к северу, где Райская река, берущая начало в глубоком источнике, сливалась с Рейном, взрезая массив Шварцвальда.

— Как только стемнеет, — говорила мадам Клоду, — мы увидим огни Финии на фоне северного неба. Сам город небольшой, но это древнейшее поселение тану, и они его украсили великолепной иллюминацией.

— А почему они двинулись отсюда на юг? — поинтересовался Клод. — Мне рассказывали, что крупные города тану расположены вокруг Средиземноморья, а практически весь север достался фирвулагам.

— Тану — создания теплолюбивые. Думаю, территориальное разделение отражает древнюю модель, восходящую к происхождению расы. Можно себе представить мир с очень нестабильным рельефом, где много как равнинных, так и высокогорных районов. Быстрое развитие технологии и предполагаемая миграция на другие планеты Галактики были призваны сублимировать извечную вражду! Однако создается впечатление, что гены тану и фирвулагов так и не слились. В истории народа то и дело возрождается древнее соперничество.

— И цивилизованное большинство подавляет эти распри, — подхватил Клод. — А горстка варваров, отщепенцев, донкихотов нашла себе пристанище, чтобы без помех исповедовать свою веру.

Мадам согласно кивнула.

— Для изгнанников плиоценовая Земля была бы действительно удобным прибежищем… если б на ней не поселились другие донкихоты. — Она указала на проплывающую по реке пневматическую баржу. — Вот один из продуктов нашего вторжения. До прихода людей тану плавали на деревянных плотах. И речной торговлей почти не занимались, из-за того что боятся воды. На своих плантациях они трудились в основном сами, поскольку рамапитеков здесь пока не так уж много. И торквесы для мартышек делали вручную, как и свои золотые.

— Ты хочешь сказать, что в основе массового производства торквесов тоже лежит человеческое ноу-хау?

— Вот именно. И всю систему подчинения серебряных и серых торквесов золотым разработал наш психолог. Они сделали из него полубога, он живет в Мюрии и прозывается Себи Гомнол или лорд Принудитель! Но я помню маленького, ущербного человечка, который явился ко мне в пансионат сорок лет назад. Тогда его звали Эусебио Гомес Нолан.

— Неужели человек отдал своих соотечественников в рабство инопланетянам?.. Господи Боже мой, ну почему, куда бы мы ни сунулись, везде должны напакостить?!

Анжелика невесело рассмеялась. С этими вьющимися на лбу и на висках волосами ей никак нельзя было дать больше сорока пяти.

— Гомнол — не единственное позорное пятно на нашем племени. Еще до него моим постояльцем был один турок циркач, некий Искендер Курнан. Передо мной он распинался, что самое заветное его желание — приручить саблезубых тигров. Но, как выяснилось, в Изгнании он вместо этого занялся приручением иноходцев, элладотериумов, охотничьих собак, что во многом обеспечило превосходство тану. Прежде Охоты и Великие Битвы велись только пешими гуманоидами. Силы были равны, отставание фирвулагов в метафункциях компенсировалось их численным перевесом и огромной физической выносливостью. Но как только тану оседлали иноходцев, пополнили численность своего войска людьми в торквесах, ни о каком равновесии уже речи быть не могло. Битва превратилась в обыкновенную резню.

Клод задумчиво потер подбородок.

— Но теперь и у фирвулагов появилась человеческая поддержка…

— Не смеши меня! Ни большой лук, ни порох не помогут одолеть тану. До тех пор, пока люди проникают в плиоцен, среди них будут и предатели. Кто научил врачей тану лечить женское бесплодие? Баба, гинеколог с планеты Астрахань! note 23 Таким образом, не только наши силы, наши знания, но и наши гены были поставлены на службу гуманоидам. А несчастные женщины вроде Марты готовы умереть, лишь бы избавиться от унизительной роли племенного скота. Знаешь, как попала к нам Марта?

Палеонтолог покачал головой.

— Она бросилась в разлившийся Рейн, когда тану хотели в пятый раз ее обрюхатить. Но, dieu merci note 24, Штеффи выловил и вылечил бедняжку. И она не одна среди нас такая… Мученики вы мои, это я ответственна за ваши страдания и не успокоюсь, пока не отомщу тану!

Рейн уже не казался потоком расплавленного олова, а приобретал золотистый оттенок. Заходящее солнце окрашивало кручи Фельдберга в бледно-желтый и лиловый тона. Еще до того, как они начнут искать Дунай, придется топать километров семьдесят на поросшую лесом верхотуру, к Суголлу.

— Еще одна донкихотиха объявилась! — улыбаясь, заметил Клод.

— Жалеешь, что пошел со мной, да?.. Ты для меня загадка, Клод. Я могу понять Фелицию, Ричарда, Марту, вождя Бурке. Но ты… Никак в толк не возьму, зачем ты вообще притащился в плиоцен, а помогать таким безумцам, как мы, и вовсе не в твоем стиле. Ты слишком благоразумен, слишком выдержан, слишком… dйbonnaire note 25.

Он засмеялся.

— Просто тебе не приходилось сталкиваться с поляками, Анжелика. Польская кровь — не водица, даже когда речь идет об американском поляке вроде меня. Кстати, о битвах… Знаешь, какой битвой мы гордимся больше всего? Это было в начале второй мировой войны. Когда гитлеровские танки ворвались в Северную Польшу, а нам нечего было выставить против них, кроме кавалерийской бригады из Померании. И всех людей и коней, естественно, сровняли с землей. Безумие, конечно, зато красивое, славное. В этом все поляки… А ты-то сама зачем явилась в плиоцен?