Сказки (200 сказок) - Гримм братья Якоб и Вильгельм - Страница 39

На другое утро столяр уплатил деньги за ночлег, взял столик, не подозревая, что его подменили, и отправился своим путём-дорогой дальше. К полудню пришёл он к отцу, и тот встретил его с большой радостью.

– Ну, дорогой сынок, чему же ты научился? – спросил он его.

– Стал я, батюшка, столяром.

– Что ж, это хорошее ремесло, – ответил старик, – а что ты принёс домой, что заработал во время странствий?

– Батюшка, самое дорогое, что я принёс с собой, – это вот этот столик.

Осмотрел его портной со всех сторон и говорит:

– Что ж, сделан-то он неважно, столик старый и плохой.

– Но ведь это «столик-накройся», – ответил сын, – если поставить его да сказать, чтоб он накрылся, то появятся на нём тотчас самые прекрасные блюда, да ещё и вино, чтоб сердцу было веселей. Вы вот пригласите всех родных и друзей, пусть попируют и попьют, – столик их всех накормит.

Вот собрались гости. Взял он свой столик, поставил его посредине комнаты и говорит: «Столик, накройся!» Но столик даже и не пошевелился и остался таким же пустым, как и всякий другой, который слов не понимает. Понял тогда бедный подмастерье, что столик-то ему подменили, и стыдно стало ему, что оказался он перед гостями лгуном.

Посмеялись над ним родственники, и пришлось им не солоно хлебавши домой возвращаться. Достал портной опять своё тряпьё и принялся снова за шитьё, а сын поступил к мастеру на работу.

Средний сын попал к мельнику и поступил к нему в обученье. Когда ему вышел срок, мастер сказал:

– Ты работал хорошо, и вот за это дарю я тебе осла не простого, а особенного, – в упряжку он не годится и мешков тоже таскать не станет.

– Да на что же он мне тогда нужен? – спрашивает молодой подмастерье.

– Он золото выплёвывает, – ответил мельник, – ежели поставить его на платок и сказать: «Бриклебрит!», то доброе животное станет выплёвывать золотые и сзади и спереди.

– Дело это хорошее, – сказал подмастерье, поблагодарил мастера и отправился странствовать по свету. Когда он нуждался в деньгах, то стоило ему только сказать своему ослу: «Бриклебрит!», и тотчас сыпался дождь золотых, и одна была лишь работа – подымать их с земли.

И куда ни приходил молодой мельник, подавали ему самое что ни на есть лучшее и самое дорогое, ведь денег-то у него был полон кошелёк.

Насмотрелся он всего на свете и подумал: «Что ж, надо бы, пожалуй, теперь и отца проведать, если явиться к нему с золотым ослом, то он, наверно, и гнев свой позабудет и встретит меня хорошо». И случилось так, что попал он в ту же самую гостиницу, в которой его брату подменили столик. Он вёл своего осла под уздцы, и хозяин хотел было взять у него осла и привязать его к стойлу, но молодой подмастерье сказал:

– Вы, пожалуйста, не трудитесь, своего серого я уж сам отведу в стойло и сам привяжу, я должен знать, где он будет находиться.

Хозяину это показалось странным; он подумал, что у того, кто должен сам ухаживать за своим ослом, денег-то, пожалуй, не очень густо; но когда незнакомец сунул руку в карман и достал оттуда два золотых и велел дать ему поесть чего получше, то хозяин от удивления глаза вытаращил, побежал и достал самое лучшее, что у него было.

После обеда гость спросил, сколько он должен заплатить; ну, тут уж хозяин мелу не пожалел, подсчитал вдвое больше, чем следует, и сказал, что надо доложить ещё два золотых. Сунул подмастерье руку в карман, а золота в нём больше не оказалось.

– Хозяин, вы подождите маленько, – сказал он, – я пойду и принесу вам золотые, – и взял с собою скатерть.

Хозяин не знал, что бы это должно значить; стало ему любопытно, и он пробрался следом за гостем, и когда тот закрыл двери конюшни на засов, стал он подглядывать в щёлку. Гость разостлал под ослом платок, крикнул: «Бриклебрит!» – и вмиг посыпалось золото из осла и сзади и спереди, и нападало его на землю немало.

– Вот она чертовщина какая! – сказал хозяин. – Да ведь это всё новенькие дукаты! Таких и целый кошелёк бы неплохо!

Гость оплатил свой трактирный счёт и улёгся спать. А хозяин пробрался ночью на конюшню, вывел оттуда монетных дел мастера, а на его место привязал другого осла.

На другое утро, только стало светать, отправился подмастерье дальше со своим ослом, думая, что это и есть его золотой осёл. К полудню явился он к своему отцу; тот очень ему обрадовался и принял его ласково.

– Ну, скажи, сынок, что ж из тебя вышло? – спросил старик.

– Стал я мельником, милый батюшка, – ответил он.

– А что же принёс ты домой из своих странствий?

– Да вот одного лишь осла.

– Ослов-то и здесь достаточно, – заметил отец, – лучше бы ты привёл хорошую козу.

– Так-то оно так, – ответил сын, – но ведь это осёл не простой, а золотой, – скажу я ему: «Бриклебрит!», и навалит он вам на платок целую кучу золота. Вот созовите родных, я всех их сделаю богачами.

– Это дело подходящее, – сказал портной, – теперь незачем мне будет с иглой мучиться, – и побежал тотчас сам и созвал всех родичей в гости. Собрались гости, и вот просит мельник очистить место, расстилает свой платок и приводит осла в комнату.

– Теперь смотрите, – сказал он и крикнул: «Бриклебрит!», но было то не золото, что на пол упало; и стало всем ясно, что этот осёл искусству такому не обучен; да оно и верно, что не всякий осёл на это способен бывает.

У бедного мельника лицо так и вытянулось; он понял, что его обманули; и стал он просить у родных прощенья, что придётся им домой возвращаться такими же бедными, как и раньше. И ничего больше не оставалось, как взяться старику опять за свою иглу, а подмастерью поступить на работу к мельнику.

Младший брат попал в обучение к одному токарю, а ремесло это тонкое, вот и пришлось ему дольше всех учиться. Но братья написали ему письмо и сообщили, какая беда с ними приключилась и как в самый последний вечер хозяин гостиницы украл у них их волшебные вещи.

Вот обучился токарь своему ремеслу, и настала пора ему странствовать, работу искать, и подарил ему мастер за хорошее поведение мешок и сказал:

– А лежит в этом мешке дубинка.

– Ну, мешок-то я могу положить себе на плечи, он может мне, пожалуй, и пригодиться, но дубинка на что? От неё только тяжесть одна.

– А вот я тебе объясню, – ответил мастер: – ежели тебя кто обидит, то стоит тебе только сказать: «Дубинка, из мешка!» – и тотчас выскочит она и бросится на людей и станет так весело по их спинам отплясывать, что целую неделю им нельзя будет ни двинуться, ни пошевельнуться; и не остановится она до тех пор, пока ты не скажешь: «Дубинка, в мешок!»

Поблагодарил подмастерье своего хозяина, повесил мешок за плечи, и если кто-либо подходил к нему близко, собираясь на него напасть, то он говорил: «Дубинка, из мешка!» – и мигом дубинка выскакивала и начинала у одного за другим кафтан или куртку на спине выколачивать, да не ожидая, пока её тот снимет; и так она это делала проворно, что не успеет один и оглянуться, как тут черёд и другому подходит.

Пришёл молодой токарь под вечер в ту самую гостиницу, где братьев его обманули. Положил свой мешок на стол и стал рассказывать про всякие диковины, которые ему пришлось повидать на свете.

– Да, – сказал он, – бывают этакие столики-самобранки, а бывают ещё и ослы золотые и всякая всячина; вещи-то они хорошие, что и говорить, смеяться над этим не приходится, но всё это ничего не стоит перед богатством, что удалось мне добыть, а лежит оно у меня в мешке.

Тут хозяин и навострил уши: «Что же оно может быть такое? – подумал он. – Должно быть, мешок полон драгоценных камней. Неплохо бы мне и его заполучить, ведь хорошее-то случается всегда трижды».

Вот подошло время ложиться спать, и завалился гость на скамью и положил себе под голову свой мешок вместо подушки. Хозяин, решив, что гость спит глубоким сном, подошёл к нему, ухватился за мешок и ну его тащить тайком да поосторожней, чтоб подменить его другим.

А токарь только этого и ждал; только хозяин хотел было мешок вытащить, токарь крикнул: «Дубинка, из мешка!» И как выскочит дубинка, да прямо на хозяина и здорово-таки намяла ему бока. Стал хозяин просить пощады, но чем громче кричал он, тем сильнее, да ещё в такт, колотила дубинка его по спине, пока, наконец, не упал он без чувств наземь.