Суеверия викторианской Англии - Харса Наталья - Страница 71

Английский фольклор тоже не обошел менструацию стороной. Во время месячных женщине запрещалось трогать мясо, которое могло сгнить от ее нечистого прикосновения. О том, чтобы войти в маслодельню, не могло быть и речи, иначе молоко прокиснет. Женщинам не советовали споласкивать волосы и опускать ноги в ледяную воду, чтобы кровь не прилила к голове и не свела с ума. В Линконшире их предостерегали от прогулок по высокой траве, чтобы «змеи их не унюхали».

Викторианский корсет

Занятия сексом во время менструации якобы приводили к рождению волосатых детей, детей с дополнительными конечностями или того хуже – рыжих! Впрочем, на фоне всех тех статей о менструации, которыми викторианские врачи потчевали своих современниц, народные советы кажутся воплощением здравого смысла.

Самая тяжелая «маточная» болезнь была заболеванием психическим. Название ее происходило от греческого слова «hystera» – «матка», а само заболевание носило зловещие название «истерия». Еще древние греки считали, что матка живет своей собственной, полной приключений жизнью. Ее любимое занятие – бродить по телу в поисках влажности. Но стоит ей забрести не туда – например, надавить на диафрагму, – как начинаются проблемы. С течением времени, когда познания в анатомии все расширялись, врачи пришли к выводу, что матка никуда не двигается с положенного ей природой места. Тем не менее «теория блуждающей матки», пусть и видоизмененная, не спешила сдавать позиции. Даже в XIX веке истерию по-прежнему связывали с дисфункцией половых органов. Пациенток с таким диагнозом часто посылали на лечение к гинекологу. Врачи рекомендовали мужьям следить за менструальным циклом жен, потому что с приближением месячных у истерички начнется обострение.

Новым этапом в понимании и лечении истерии стала деятельность французского врача и члена Парижской академии наук Жана Мартена Шарко (1825–1893). Во время своей многолетней практики в больнице Сальпетриер Шарко пришел к выводу, что причиной истерии является нарушение работы периферической нервной системы. Из-за этих нарушений человек становится особенно чувствительным к внешним воздействиям, что влечет за собой истерию. Заслуга Шарко заключается и в том, что он начал принимать в своей больнице не только женщин, но и мужчин. Прежде считалось, что истерия – заболевание сугубо женское, ведь только у женщин имеется зловредный орган. Но когда истерию перестали связывать непосредственно с женской половой системой, то и мужчины удостоились внимания врачей. Симптомы, влекущие за собой этот диагноз, включали в себя как подавленное настроение и психические расстройства, так и сомнамбулизм, судороги в конечностях, паралич, потерю слуха или зрения и т. д. Симптомом истерии являлось и нарушение питания – потеря аппетита, рвота, невозможность жевать и глотать. В 1857 году английский врач Эдвард Диксон описал истеричку, челюсть которой парализовало на 5 дней. В течение этого времени она питалась молоком, всасывая его сквозь стиснутые зубы. Но самый хрестоматийный симптом истерии – это, конечно, знаменитая дуга, во время которой лежащая пациентка выгибала спину, балансируя на пятках и на затылке.

Поскольку мнения врачей относительно истоков истерии разнились, то и методы ее лечения были самыми различными. Например, гипноз. По мнению Шарко, убеждение больного в возможности выздоровления являлось залогом исцеления.

В 1885–1886 годах в Сальпетриер работал Зигмунд Фрейд, который тоже поначалу применял гипноз для освобождения подавленных воспоминаний, но впоследствии перешел к другим методикам, в частности к анализу сновидений.

Гипноз выглядел безобидным по сравнению с другими методами. Для сторонников «маточной» теории самым логичным средством было удаление матки. Другие эскулапы додумывались до более изощренных пыток: пациенткам сбривали волосы, а кожу прижигали кислотой до возникновения волдырей. Этот метод основывался на теории «противо-раздражения» – считалось, что боль, вызванная терапевтическим способом, может ослабить уже существующую.

Водные процедуры были безусловными фаворитами. Применялись холодный душ, горячие ванны и комбинация обоих методов (пациентка сидела в горячей ванне, а на голову ей лили ледяную воду). Бедняжек заматывали в мокрые полотенца или натягивали на них «ледяную куртку», с карманами, полными льда. Помимо обычных ванн существовало и нечто более оригинальное – так называемые паровые ванны из «сухого спирта». Пациентку сажали в ванну, укутывали полотенцами до подбородка, а поверх полотенец ставили горелки с сухим спиртом, которые часто обжигали кожу. Справедливости ради нужно заметить, что не все методики отличались подобным садизмом. В частности, лечение электромагнитными волнами было безболезненным, хотя и бесполезным. Магнетизмом лечились еще древние греки, а в конце XVIII века его популяризовал венский доктор Франц Месмер. Кровать пациентки разворачивали так, чтобы ее голова указывала на север, а ноги – на юг. Возле ног клали огромный магнит. Затем женщине давали выпить жидкость, содержащую небольшое количество железа. Магнит должен был повлиять на внутреннюю энергию организма, заставив тело исцелить себя.

Соперником магнетизма стало электричество, в конце концов победившее в этом противостоянии. Применялись три вида электротерапии: фарадизация, или лечение с помощью переменного (фарадического) тока низкой (30-150 Гц) частоты; гальванизация, т. е. лечение постоянным током небольшой силы и напряжения; и, наконец, франклинизация, включавшая применение разрядов статического электричества. Врачи считали, что ток массирует нервы и мышцы изнутри и восстанавливает вялую нервную систему. Уже в начале XX века диагноз «истерия» встречался все реже, а с течением времени он и вовсе сошел на нет. Исчезновение некогда популярного диагноза объясняют тем, что в XIX веке ярлык «истерия» вешали на любые заболевания, от приступов паники до шизофрении. Со временем врачи научились различать психические расстройства, и всеобъемлющая истерия распалась на части.

История медицины в XIX веке – это летопись противоречий, сложное соотношение науки, построенной на суевериях, и суеверий, содержащих рациональное зерно. Физиологические процессы оставались теми же, однако отношение к ним менялось от десятилетия к десятилетию. Именно в эту эпоху зародилась концепция общественного здоровья, которой мы пользуемся по сей день, и были совершены фундаментальные научные открытия.

Англию терзали эпидемии, но они уже не считались проявлением гнева Божия, а всего лишь поводом к еще более интенсивным научным изысканиям. Так, в 1849 году в Лондоне, в районе Брод-стрит, началась одна из очередных вспышек холеры. Наблюдение за распространением заболевания привело врача Джона Сноу к выводу, что причиной болезни стал не «отравленный миазмами воздух», как считало большинство эскулапов того времени, а общественная колонка для воды. По настоянию медика, насос, качавший воду из Темзы, перекрыли, и эпидемия пошла на убыль. В 1854 году холера поразила Сохо, и доктор Сноу вновь доказал причастность к вспышке болезни воды из колонок. Микробная теория возникновения холеры появилась уже после смерти доктора Сноу, в 1861 году, так что остается только поражаться прозорливости этого врача, сумевшего связать источник заболевания с водой, при этом не зная об истинной природе возбудителя холеры.

Борьба велась и с другими болезнями. Во второй половине столетия наконец удалось взять под контроль оспу. После того как в 1837-1840-х годах от нее скончалось 42 000 человек, необходимость в прививках стала очевидной. В 1853 году вакцинация от оспы стала бесплатной и принудительной.

Хирургия в викторианскую эпоху двигалась семимильными шагами. В начале века операции при отсутствии стерильного скальпеля и анестезии казались страшнее мук ада. Смертность от болевого шока, кровопотери и инфекций была ужасающе высока.